Каждый день за окном то «Нивы», то «Жигулей» или УАЗика — вычурно богатые дома Урус-Мартана, настороженные, полупустые улицы других городов и поселков. Как священные индийские животные, величественны хозяйки чеченских дорог — коровы. Кормилицы эти ходят, где хотят, пугают шоферов рогами. В одном из селений они облюбовали полуразрушенный, с целой крышей магазин, в холодке которого прячутся от солнца в самую отчаянную жару.
Всегда прекрасны, как груди кавказских девственниц, горы. Их красота мешает мне следить за дорогой. Ведь горы редко открываются взору. Чаще всего перед глазами джунгли предгорий, а серебро скал, что над ними, постоянно в дымке. Нервная изломанность лесных чеченских вершин напоминает мне электрокардио-грамму тяжело больного человека. Чечня больна. 3десь в течение долгого времени в первых лицах были те, кто остановил развитие своего народа, нанес ощутимый вред его нравственности. В Чечне процветало рабовладение. Что может быть позорнее для народа, чьи лидеры объявляли главной целью своей жизни — борьбу за свободу, но нет свободы за счет несвободы других. Авраам Линкольн говорил: «Если рабство не зло, тогда вообще нет зла».
С приходом к власти Дудаева, когда на территории Чечни утратилось влияние российских правоохранительных органов, рабовладение здесь стало прибыльным бизнесом. Чеченцы и их подручные из числа ингушей, дагестанцев похищали людей на территории своих республик, даже в глубине России, заставляя на себя трудиться или держа их, как живой товар, в земляных ямах, подвалах домов или бетонных пеналах. Плененных в ходе боевых действий российских военнослужащих, мучая, убивали, использовали на ремонтных, строительных работах, вымогали за них огромные деньги.
В борьбе с позорным чеченским рабовладением победить могут только те, кто способен постоянно «помнить о тех, кто в оковах, как будто бы и ты с ними закован». Эту фразу американца Джона Брауна, отдавшего жизнь за освобождение рабов, ставшего совестью Америки, я не раз вспоминал в Чечне, удивляясь тому, что в начале двадцать первого века руководителей США, других стран Запада заботит больше не трагическая судьба тех, кто стал рабами чеченских бандитов, а самих преступников. Зарубежные правительственные гуманитарные делегации, отслеживающие соблюдение прав человека в Чечне, первым делом устремляются в Чернокозово, где в изоляторе временного содержания пребывают арестованные рабовладельцы-боевики, а не в госпиталя, где возвращаются к жизни освобожденные из рабства русские, чеченцы, дагестанцы.
Чтобы вернуть им свободу, многим приходится рисковать жизнью. На недавней рекогносцировке местности выстрелом из снайперской винтовки был убит солдат 205-й мотострелковой бригады. Он, как и его однополчане, прикрывал спецгруппу МВД, которая осуществляла поиск замаскированного боевиками «зиндана». В душе подполковника милиции Георгия П. тогда словно все выгорело. Стремительно перемещаясь, применив свои знания, он нашел в «зеленке» лежку чеченского снайпера, но пустую. Убийца сумел уйти.
Накануне вызволения из плена рядового российской армии Вячеслава Василевского все мысли тех, с кем я мчался в машине по стреляющей чеченской земле, были о нем — девятнадцатилетнем парне из Оренбургской области. Когда от пули снайпера-боевика, участвуя в поиске российских пленных, пал солдат 205-й бригады, в голове подполковника Георгия П. со страшной болью пульсировала мысль: «Убит, а мать ничего не знает!». Сегодня у спецгруппы МВД был шанс вернуть другой матери сына живым.
Когда-нибудь на российской земле, где — не знаю, появится памятник матерям, искавшим в Чечне пропавших без вести сыновей. И сегодня их, рискующих жизнью, можно встретить на чеченских дорогах — истомившихся от тоски, во всех подробностях знающих ужасы ичкерийского плена. Ведь российские матери в поисках своих детей приходили к полевым командирам, и находились отморозки, вроде Руслана Хархароева, которые с садистским бахвальством рассказывали им, как они убивали их сыновей.
II.В своей поисковой работе спецгруппа МВД по поиску и освобождению российских военнопленных опирается на временные отделы внутренних дел, сформированные из сотрудников милиции, командированных в Чечню. Наш путь сегодня в станицу Наурскую, где несут службу милиционеры Ростовского УВД. Правильным решением МВД было, что в ряде районных центров Чеченской Республики служат, меняя друг друга, земляки. Высока степень их ответственности друг перед другом.
С ноября 1999 года ростовская милиция следит за порядком в Наурском районе, помогает формированию чеченских органов внутренних дел.
Служба криминальной милиции из командированных ростовчан совместно с Наурской прокуратурой провели всю предварительную работу по вариантам освобождения рядового Вячеслава Василевского. Осталось сделать решительный шаг. Для ростовских милиционеров дело такого рода — первое в их практике. Для подполковника Георгия П. — не счесть какое, поэтому именно он контролировал весь процесс, участвовал в ряде встреч с полевым командиром, который, оставаясь на свободе, решился на выдачу пленного, рассчитывая на смягчение своей участи.
В Наурском временном отделе милиции нас с нетерпением ждали, но документы на входе в здание проверили с особой тщательностью, что понравилось.
Понятно было и волнение начальника временного райотдела подполковника милиции Сергея Дробяско. Его людям вместе с нами предстояло проехать половину Чечни. Обстановка на трассах была хорошо известна, поэтому в медицинскую «таблетку» («УАЗ») мы сели с группой огневой поддержки. На заднем сидении с пулеметом ПК в руках устроился сержант милиции из Волгодонска Хаджи-Мурад Мусавузов. На переднем, рядом с водителем, старшим сержантом Эдуардом Кнышевым, — майор милиции Владимир Кузменко из г. Большая Мартыновка Ростовской области. В машине также следователь Наурской прокуратуры Олег Жимайлов. Это умница и богатырь из Новочеркасса, в прошлом десантник, воевал в Афганистане.
Во вместительной «таблетке» ветеранов Афганистана трое: рядом с подполковником Георгием П. капитан из ростовского уголовного розыска Андрей Липин, в ту пору офицер-десантник. Так что мы — серьезная сила. С нами еще мастер рукопашного боя старший сержант милиции Андрей Жолнерович и начальник службы криминальной милиции Наурского временного отдела подполковник Валерий Боженко. Он из г. Миллерово Ростовской области. Вооруженный автоматом Валерий Сергеевич сидит у двери, контролируя свой сектор движения.
Снова за окнами «электрокардиограмма» далекого Терского хребта. На шоссе, не обращая внимания на проносящийся рядом транспорт, терзает гадюку ворона. Наше продвижение к цели сдерживают часто расставленные блокпосты. Но это стратегическая необходимость. Вот в воздухе появляются две ходящие по кругу вертушки. И подполковник Георгий П., обращаясь к водителю, предупреждает, чтобы тот был осторожен: «Впереди колонна».
И точно… Из пыльной мглы появляется, растет в глазах, нави-сает над нами боевая техника: бэтээры, «Уралы» с живой силой.
Чеченские дети больше не вскидывают, как в ту войну, кулачки и не кричат российским солдатам «Аллах Акбар». В их красивых, больших глазенках недетская усталость. Я не видел в их руках игрушек. Разве что катит пацан колесико на проволоке и рад. Или возят друг друга в тележке… Тот, что тянет, бибикает, как легковушка, а кого катают, просто нем от восторга.
Вокруг Грозного фонтанируют черные клубы дыма. Некоторые из нефтяных скважин горят еще с той войны, на которой мы с подполковником Георгием П. потеряли много друзей. В августе 1996 года он несколько суток дрался в окружении в районе «Минутки». И вывел своих людей с минимальными потерями. Его тоска по погибшим неизбывна. Поэтому он до сих пор на войне, чтобы возвращать солдатским матерям сыновей.
Две недели назад, когда с Виктором Ш. он прочесывал Чеченскую Республику с востока на запад в районе Ханкалы, белая молния, выпущенная из РПГ-7 граната, пролетела за их машиной. Спасла скорость передвижения. В прошлом мастер спорта международного класса по велоспорту Георгий П. так же лихо водит свою спасительницу «Ниву». Конечно, приходится пользоваться и вертолетом. Но такие полеты Георгию не по душе. Куда привычнее самому отвечать за себя и нести ответственность за других. Сейчас наша белая «Нива» припаркована в Наурской, а у Георгия П. есть время чуть-чуть отдохнуть. Я заметил: в полусне он находился не больше десяти минут. Потом взгляд его карих глаз снова стал тверд, язык остер.
III.Вот мы и встретились. Чеченские белые «Жигули», где два боевика, за рулем полевой командир, и наша медицинская «таблетка». Мокди был точен и как всегда угрюмовато вежлив. В каждом своем жесте повелитель, этот с хитрыми, как бы живущими отдельно глазами полевой командир оказался скуп на слова, но то, что обещал, выполнил: приехал на встречу. Славы Василевского в его машине не оказалось. К Мокди, налитому силой шестидесятилетнему чеченцу, первым подошел Георгий П. Их разговор в сторонке был величественно спокоен.
