с его сорока четырьмя койками, вскоре оказывал помощь примерно 3000 раненых, и из образцового полевого отделения вскоре превратился в апокалиптический склеп, в темных закоулках которого раненые будут лежать в грязи и вони собственной крови и экскрементов. Главным госпиталем управлял майор медицинской службы Поль Гровен, офицер запаса, прослуживший в Индокитае более десяти лет и выглядевший со своей совершенно лысой головой, как римский император в очках без оправы. Гровен командовал 29-м мобильным хирургическим отделением, усиленным в феврале 1954 года 44-м мобильным хирургическим отделением Вьетнамской армии под командованием лейтенанта медицинской службы Жендре. В каждом хирургическим отделении было достаточно личного состава, чтобы управлять небольшим полевым госпиталем и выполнять всю работу в операционной. Кроме того, конечно, в каждом батальоне в Дьенбьенфу был свой врач и санитары, но все это было до смешного неадекватно, и местный медицинский персонал об этом знал еще до начала битвы. 19 января 1954 года, капитан медицинской службы, доктор Ривс, в то время главный врач Дьенбьенфу, направил де Кастру отчет, в котором говорилось, что небольшое число доступных больничных коек «не заслуживает комментариев».
В результате в разгар сражения в Дьенбьенфу пришлось сбросить с парашютом три полные воздушно-десантные хирургические бригады, укомплектованные врачами и операционным оборудованием. 3-я воздушно-десантная хирургическая бригада была десантирована на изолированный ОП «Изабель», в то время как воздушно-десантные хирургические бригады №5 и №6 были десантированы в самом Дьенбьенфу. №6 была развернута на осыпаемом снаряде ОП «Элиан», где продолжала работать и лечить раненых в невероятных условиях до последнего дня битвы. Поскольку потери росли, а раненые не могли быть эвакуированы, 15 и 18 апреля были сброшены на парашютах два полных банка крови, а также рентгеновский аппарат, чтобы заменить тот, который был разрушен в главном госпитале. Все это было установлено в центральных углублениях опорного пункта «Клодин», также как рота связи, подразделения топливного склада, отделение хранения боеприпасов, подразделение квартирмейстерской службы, отряд военной полиции, армейское почтовое отделение (№ 74.414) и небольшой отряд оперативников французского эквивалента Центрального разведывательного управления, именуемого «6-й отдел» и D.O.P. Последние использовали собственные отряды из туземцев мео, которые размещались рядом со штабом де Кастра, и исчезали в близлежащих горах по своим таинственным поручениям. Женщины и дети агентов разведки из мео, жили вместе с ними в укрепрайоне, так как за их головы была назначена высокая цена, если Вьетминь захватит их в плен. Во впадине недалеко от Нам-Юм, между 2-й воздушно-десантной группой и госпиталем, ютилось кладбище Дьенбьенфу. Вскоре количество погибших потребовало, чтобы могилы отрывались бульдозерами. И вскоре после этого, мертвых просто хоронили там, где они пали, в воронках от снарядов или в разрушенных блиндажах и траншеях.
Ключевой задачей опорного пункта «Югетт» было защищать и держать открытой центральную часть аэродрома. С «Анн-Мари-3», удерживающей самый северный край полосы и «Доминик-4», обеспечивающим оборону стоянки и зоны рулежки, «Югетт-1» оседлал тропу Пави в точке, примерно в 2700 футах от начала взлетно-посадочной полосы. «Югетт-2» также располагался на тропе Пави, но всего в 900 футах от начала взлетно-посадочной полосы. «Югетт-3» был выстроен на несколько сотен футов дальше к югу, когда растущее давление и дерзость противника показали в январе 1954 года, что его нападение будет серьезным и что аэродром станет одной из его основных целей. Именно это вынудило полковника де Кастра, по рекомендации майора Клемансона, обеспечить «Югетт» развитую первую линию в виде двух вынесенных опорных пунктов, «Югетт-4» и «Югетт-5», примерно в 1500 футах к западу от «Югетт-1», «Югетт-2», и «Югетт-3». На аэрофотоснимках, сделанных в то время, они выглядят как простые закорючки траншей и несколько блиндажей, с минными полями и заграждениями из колючей проволоки в форме неправильной звезды. И все же, битва за «Югетт» должна была стать столь же беспощадной и кровавой, как и за ОП «Элиан». Еще дальше, на западе, в руинах того, что когда-то было маленькой деревушкой Муонг Тен, находился уже упомянутый опорный пункт «Франсуаза», который вряд ли можно было назвать «опорным пунктом». Это было скорее то, что французы называли «сонетом», своего рода «дверным звонком», предназначенным для предупреждения подразделений, стоящих за ним, о прибытии противника.
Наконец, едва видимый через дымку на дне долины, далеко на юге лежал одинокий опорный пункт «Изабель». Размещенный на небольшом холме в излучине Нам-Юм, «Изабель» был организован в виде четырех опорных пунктов, лежащих на западном берегу реки, и пятом, расположенном через реку у основания того, что должно было стать вспомогательной взлетно-посадочной полосой Дьенбьенфу. Если всему Дьенбьенфу суждено было утонуть в муссонных дождях и грязи в конце апреля и мая, на ОП «Изабель» эта проблема едва ли возникла. Построенный посреди болота, с единственной целью обеспечить защиту артиллерии, и имевший едва более 2000 футов в самом широком месте, ОП «Изабель» жил в воде с самого начала битвы. Два пехотных батальона, артиллерийский дивизион, танковый взвод и вспомогательные подразделения тай жили как животные в клетке в полной изоляции в течении сорока дней. Даже ад основной позиции Дьенбьенфу с ее 10000 бойцов, казался маленьким раем по сравнению с этим.
На ОП «Изабель» не было спасения ни от чего — ни от обстрелов, ни от влажности, ни раненым, ни мертвым. Четыре западных опорных пункта «Изабель» были плотно сгруппированы в виде мозаики вокруг штаба в центре. На востоке находился знаменитый мост, для строительства которого майор Сюдра частично засыпал Нам-Юм, и за этим мостом, который был окружен на восточном берегу Нам-Юм узкой горловиной траншей, находился странный мир ОП «Изабель-5», официальное название которого вскоре было забыто в пользу имени молодого лейтенанта, командовавшего 431-й, 432-й и 434-й вспомогательными ротами тай. И вот так получилось, что «Изабель-5» был единственной позицией в долине, названной мужским именем и в честь человека, состоявшего в то время в гарнизоне: опорный пункт «Вьем». В форме лезвия кирки, рукоять которой будет представлять собой линию с севера на юг по тропе Пави, и острие которой будет направлено на мост через Нам-Юм, опорный пункт «Вьем» до последнего дня битвы был выступом на ничейную землю, по которой бродил противник; но десятки людей заплатили своими жизнями только за то, чтобы регулярно снабжать и пополнять его, так как мост через Нам-Юм был постоянно под наблюдением и огнем противника.
Но в те далекие дни середины марта 1954 года у гарнизона «Изабель» еще и мысли не было, что им придется сражаться в одиночку. Между ОП «Изабель» и «Клодин» лежала открытая и ровная местность дна долины, с маленьким промежуточным аванпостом «Марсель»,
