представлениям о добре и зле, объяснив при этом, что, переступив данное табу, он станет счастливым. Так, например, от женщин требуют сыграть роль особы легкого поведения или имитировать интимное взаимодействие со знакомым [183].
В лагерях все эти техники были широко известны. Стоило заставить человека совершить поступок, противоречащий совести, как начиналась его деформация. Разница в том, что в сектах современного образца акцент делается на получении фантастических softskills (гибких навыков), что и прельщает многих.
В сектах и организациях нашего времени возникла возможность открыто контролировать человека в обществе. Прошло то время, когда человека нужно было ограждать колючей проволокой и ставить надзирателей. Сейчас функцию надзирателей выполняет страховка, ипотека, жёстко стандартизированное образование. Идея внешнего контроля переместилась в область документации.
В конце Второй мировой войны была создана рабочая группа по исследованию травматического эффекта стратегических бомбардировок в Германии. Перед группой была поставлена задача усилить эффект бомбардировок с помощью средств пропаганды [184]. Агитационные материалы немцев в годы Второй мировой войны [185] преследовали ту же цель. Каково было пленным находиться под воздействием информации о военных успехах нацистов (мнимых или действительных)? Нужно было иметь большое мужество, чтобы не сдаться, а продолжать стоять на своём.
Впоследствии была разработана идея социальной турбулентности, которая позволяла воссоздать эффект стратегических бомбардировок уже новостными методами. Бомбардировка сообщениями, погружение человека в обстановку полной непредсказуемости, неизвестности, в которой он лишён возможности адаптироваться, резко ограничивает его способность принимать решения. Только люди духовные, новомученики, имели опору и мировоззрение, которые позволяли выстоять.
В современном мире люди, погружаясь в новостной поток, оказываются в том же самом положении, что и люди, подвергавшиеся стратегическим бомбардировкам. Сейчас этому способствуют опасность вируса, террористические атаки, военные действия на Ближнем Востоке, климатические изменения, угроза голода, продление карантина, возврат и смена билетов, ситуация неопределённости.
Стефан Цвейг в своём романе «Вчерашний мир. Воспоминания европейца» писал: «У нашего поколения не было возможности скрыться, бежать, как у прежних; благодаря новейшим средствам связи мы постоянно находились в гуще событий. Если бомбы разносили в щепки дома в Шанхае, мы у себя дома в Европе узнавали это раньше, чем раненых выносили из их жилищ. События, происходившие за океаном, за тысячи миль от нас, представали перед нами воочию на экране. Не было никакой защиты, никакого спасения от этих будоражащих известий, от этого соучастия во всём. Не было ни страны, куда можно было бы бежать, ни тишины, которую можно было бы купить, всегда и всюду нас доставала рука судьбы и насильно втягивала в свою нескончаемую игру».
Современными средствами был проведён эксперимент, при котором людей погружали в виртуальную реальность, где изменялись параметры существования: например, снежинка могла раздавить плечо, так как весила тонну. Выяснилось, что люди могут адаптироваться даже к аномальным ситуациям при условии, что их можно хоть как-то прогнозировать. Но когда условия существования менялись таким образом, что возможность адаптации исчезала, у человека даже начиналась физическая тошнота, хотя всё происходило в виртуальной реальности и он не подвергался реальной опасности. Однако его окружала обстановка, с которой он не мог свыкнуться.
Модели противостояния внешнему воздействию на личность
Бруно Беттельхейм, о котором мы упоминали выше, принадлежит к такому направлению, как «неофрейдизм», и, среди прочего, он рассматривал формирование состояния психоза. Психоз — это состояние, в котором мы не можем отличить наши внутренние переживания от внешней реальности. Человек охвачен страхами и не способен дать объективную оценку окружающей картине: движут ли им личные чувства или перед ним реальная угроза. В подобном состоянии человека просто «несёт», и он может совершить крайне необдуманные поступки. С точки зрения неофрейдизма, если человек долгое время находится в обстановке, противоречащей его нравственным устоям, для того, чтобы выжить, он готов совершать поступки, противоречащие его чувству совести, и долго такой разрушающий внутренний конфликт он не выдержит.
Дополняя Бруно Беттельхейма, стоит сказать, что христианство даёт выход из подобного состояния через покаяние. Внутренний раскол человека, совершившего поступок, противоречащий его внутренним убеждениям, «сшивается» в Исповеди, в молитве перед Богом. Через покаянные слова, обращённые к Богу, преодолевается раскол, и человек возвращается в исходную точку. Если покаяния не происходит, то через некоторое время человек входит в некое изменённое состояние сознания, при котором крайности смыкаются, и совершение аномальных поступков уже становится нормой.
Это очень хорошо показано в книге Бориса Ширяева «Неугасимая лампада» [186]. Один из героев, чекист Отен, который хоть и причислял себя к православным христианам, но, будучи выходцем из поляков, обладал некоей, свойственной католикам, экзальтацией, каждый раз на представлениях в лагерном театре млел от религиозного восторга при звуках духовных песнопений преподобного Иоанна Дамаскина. Во время представления Отен просил ключи от слесарной мастерской, чтобы взять пассатижи, которыми вырывал у живых заключённых золотые зубы и коронки, выводя их за ограду монастыря для убийства. Положив в карман добытое богатство, он снова возвращался на своё место и продолжал наслаждаться духовной музыкой [187].
Страшно, когда люди сходят с ума и участвуют в массовых убийствах со зверской жестокостью. Но ещё страшнее, когда человек млеет, слушая духовные песнопения, и совершает при этом поступки, в корне противоречащие христианству, причём не видит в этом проблемы. Это уже указывает на глубокую деформацию личности и сознания.
Возвращаясь к образу доминанты Ухтомского, напомним, что, когда у человека загорается патологический очаг, он, как воронка, втягивает в себя прочие отделы коры головного мозга. Лёгкая вечерняя грусть, если ничего ей не противопоставить, к ночи может перейти в глубокое переживание и тоску, а на следующий день в депрессию, при которой человек забудет о существовании детей, любимой работы, светлых сторон жизни. Всё поглотит «чёрная бездна». Противостоять этому процессу сползания в воронку возможно, если постоянно активировать другие участки коры головного мозга по другим поводам. Хотя деятельность человека не сводится только к работе мозга, и многие учёные свидетельствуют, что сознание — это одно, а мозг — другое, тем не менее, на нас эти процессы влияют [188]. Есть, конечно, духовные люди, которые освободились от влияния «бренной плоти», но на большинство из нас «бренная плоть», в том числе и мозговая деятельность, оказывает большое влияние.
