дорог, проходящих через нее. Маленькая речушка Нам-Юм (р. Юн) извивалась возле поселка, направлялась к реке Меконг. На другой стороне Нам-Юм, напротив Дьенбьенфу, выросла небольшая торговая улица. Повсюду, где не было рисовых полей, виднелся густой зеленый кустарник, а улицы с домами были сплошь обсажены деревьями. Аэрофотоснимки, сделанные 80-й EROM, также показали близость окружающих линий высот, скрытых от взора покрывающими их темными джунглями. И еще они показывали дождь, поскольку, как хорошо знали французские метеорологические службы, в долине Дьенбьенфу выпадало на пятьдесят процентов больше осадков, чем в любой другой долине северного Индокитая. Между мартом и августом каждого года в долине Дьенбьенфу выпадало в среднем пять футов дождя, и дождевые облака покрывали долину большую часть этих месяцев. Хотя все это можно было прочитать в папке №759, дождь не был главной проблемой Бижара прямо сейчас, так как он десантировался в Дьенбьенфу во время сухого сезона. Тем не менее, это должно было способствовать гибели укрепрайона шесть месяцев спустя.
Зона выброски «Симона», расположенная в 400 метрах к юго-востоку от Дьенбьенфу на другом берегу реки Нам-Юм, раскинулась над частью рисовых полей и холмов, которые впоследствии стали одними из ключевых позиций укрепрайона. Зона высадки «Октавия», располагалась дальше к югу, подальше от зон высадки личного состава, чтобы избежать (как это едва не произошло) серьезных травм, когда десантникам на голову валятся свободно падающие 100-футовые мотки колючей проволоки или 200-фунтовые мешки риса. Что касается командиров десантников, то не было никаких сомнений что они победоносно смогут выполнить свою задачу. В дополнение к тому, чтобы как можно быстрее обеспечить безопасность аэродрома, что было главной целью их операции, они также надеялись захватить штаб 148-го отдельного полка, элитной части Вьетнамской народной армии, специализирующейся на горной войне и набранного из чрезвычайно хорошо обученных горцев местных племен. Это было все, что было известно о противнике. Оказалось, что слишком мало.
В 18.00 командиры батальонов созвали своих офицеров на инструктаж и войска были приведены в боевую готовность. Однако секретность была настолько хорошо сохранена, что даже офицерам не сообщили точную цель задачи на следующий день. Но им было приказано готовиться к боям в условиях холода.
Многие области, обычно известно как «тропические», содержат обширные горные комплексы, в которых чрезвычайно холодно, даже когда они покрыты джунглями. На Вьетнамском и Лаосском нагорьях не редко сочетание пышной растительности джунглей и температур зимой около нуля градусов по Цельсию. Опытные войска 6-го колониального парашютного батальона и 2-го батальона 1-го парашютно-егерского полка знали, что это означает операцию в Северном Тонкине. По крайней мере, один офицер решил не оставлять шансов холодному климату: лейтенант Аллэр из 6-го колониального парашютного батальона готовясь к завтрашнему прыжку, надел свою пижаму под камуфляжную боевую форму. Ему пришлось сражаться в ней три дня.
В 04.00 6-й колониальный парашютный батальон покинул свое расположение и направился на аэродром Бахмай. Предварительный инструктаж для офицеров состоялся прямо на аэродроме в 06.00. Инструктаж Бижара был прост и прямолинеен: батальон, усиленный 17-й воздушно-десантной саперной ротой и двумя батареями 35-го воздушно-десантного артиллерийского полка должен был десантироваться одной волной в 10.30 над зоной выброски «Наташа». Первая рота должна была прикрывать плацдарм к западу от зоны выброски, обращенный к северной части Дьенбьенфу; 2-я рота должна была прикрывать саму зону выброски и деревню Муонг-Тен. Третья рота должна была поддерживать 1-ю роту и прикрывать северо-восточную оконечность Дьенбьенфу, в то время как 4-я рота должна была прикрывать северную оконечность зоны высадки. Штаб батальона и штабная рота вместе с минометами должны были расположиться в самом южном углу зоны высадки. Задача 2-го батальона 1-го парашютно-егерского полка была проще. Он должен был просто продвигаться на северо-запад в направлении поселка Дьенбьенфу и таким образом гарантировать, что ни одно крупное подразделение коммунистов не уйдет на юг. В то же время, он должен был прикрывать штаб 1-й воздушно-десантной боевой группы, который должен был прыгнуть вместе с ним. Время выброски для обоих частей было назначено на 10.35. Особое внимание командиры батальонов уделяли максимально возможной скорости покидания самолета; командиры рот молча кивали. Действительно, даже если каждый десантник покинет самолет за пять секунд и неуклюжие С-47 полетят со своей минимальной скоростью 105 миль в час, двадцать пять полностью экипированных десантников покинут самолет за две минуты, а за две минуты самолет преодолеет более трех миль. Другими словами, десантники будут разбросаны по территории, которая более чем в два раза длиннее предполагаемой зоны высадки. Было очевидно, что это должно было привести к большому рассеянию десантируемых частей. В 06.30 началась посадка десанта в транспортные самолеты — а затем кажущийся бесконечным период ожидания взлета. С невероятным чувством облегчения в 07.30 десантники получили наконец известие о том, что задача «началась». Сам полет прошел без происшествий; кто-то перебрасывался шутками, а в нескольких самолетах неисправимые оптимисты пели десантные песни, причем более глубокие французские голоса явно заглушали более мелодичные вьетнамские. Ибо эта первая атака на Дьенбьенфу (вопреки более поздней мифологии, которая приписывала всю славу битвы, если не всей Индокитайской войны, «немецким иностранным легионерам») была строго франко-вьетнамским делом. В 6-м колониальном парашютном батальоне Бижара из прыгавших в тот день 651 человека, более 200 были вьетнамцами, а II/1 RCP Брешиньяка из 827 человек общей численности вьетнамцами были 420. Эти пропорции немного отличались от подразделения к подразделению, но в Индокитае не было ни одного строго «французского» подразделения, в котором не было бы большого количества местных вьетнамских войск, которые показали себя столь же хорошо, как и их французские коллеги. Тот факт, что такие смешанные франко-вьетнамские части в целом сражались гораздо лучше, чем чисто вьетнамские части, а также чисто европейские части (которые не имели преимущества знания местности и языка своих вьетнамских товарищей), является важным уроком франко-индокитайской войны, который, видимо, был забыт в Южном Вьетнаме десять лет спустя.
В 10.30, к тому времени когда транспортная армада с десантниками достигла Дьенбьенфу, солнце уже выжгло последние клочья тумана, покрывавшего местность. Штабной самолет с тремя генералами на борту все еще лениво кружил высоко над долиной. Первое звено Желтого лидера теперь приближалось к «Наташе» с курсом 170, с опущенными на четверть закрылками. В шестидесяти пяти самолетах выпускающие шагнули к дверям, двадцать пять десантников в каждой машине неуклюже встали в полном боевом снаряжении, зацепили вытяжные фалы за трос, который шел вдоль верхней части фюзеляжа и несколько раз коротко дернули за фал, чтобы убедиться что тот правильно зацеплен. Затем они повернулись к двери самолета, в правильном положении
