Ознакомительная версия.
– Вит, – обратился к нему Виктор. – Это Влад звонил. Там всё плохо. Для нас приготовлена западня. Нам дан совет – самим выбираться из передряги. Надо уходить с курса, а для этого нужно сменить пилотов. Не исключено, что они участвуют в этом заговоре. Отвлеки их внимание, а для этого через 5 секунд обозначь какой-нибудь громкий звук в салоне.
Виталий кивнул головой и без лишних разговоров стал расшнуровывать рюкзак, лежавший под соседним сиденьем, а Виктор прошел дальше, непосредственно в отсек управления "Цессны".
Неожиданно и оглушительно громко, как всегда бывает в замкнутом пространстве, прозвучал резкий хлопок, оглушая людей и деморализуя их волю.
Ошеломленный взрывом капитан Марин в растерянности откинулся на спинку кресла, его голова запрокинулась назад. Нижняя челюсть судорожно задергалась, глаза бессмысленно уставились в потолок.
Видно от взрыва он впал в состояние психологического шока. Второй пилот, наклонился куда-то вправо и что-то лихорадочно искал, и не находил под панелью управления, очевидно стараясь дотянуться до бардачка со штатным оружием.
Взяв Лурдеса за плечи, Виктор выдернул его из кресла и выбросил его в салон прямо в крепкие объятия Виталия.
– Спеленай его, – отрывисто бросил он. – Только нежно. – Ну, ты, Вит даешь. Что это у тебя грохнуло?
– Да ничего особенного, – немного смущено ответил Виталий. – Обычный имитатор взрыва, хлопушка.
– Ладно, самолет цел и то хорошо, – заключил Виктор. – А ты Ник, – обратился он к Николаю, – садись за штурвал и принимай управление на себя. Скорректируй курс на юго-восток. Меняй эшелон до уровня 200 метров. Будем уходить вглубь континента и ещё, пожалуйста, выруби радиообмен.
Затем Виктор обернулся к Марину, взял его за плечи и потряс, чтобы привести того в чувство.
– "Undestand English"? – спросил Виктор, не переставая трясти капитана.
– "Yeeeee.s "– растягивая слова, утвердительно мотнул очумелой головой летчик.
– "OK. Well. Where is your flight plan"? Где Ваша полетная карта?
Пилот молча протянул карту и отвернулся.
– "Fine», отлично, – Виктор взял маршрутную карту, раскрыл её и вновь привлек внимание Марина.
"Where are we now»? – Где мы сейчас?
Пилот, наклонившись, молча ткнул пальцем в ламинированную бумагу.
– Так, мы покидаем воздушное пространство Французской Гайаны и уходим в сторону от традиционных маршрутов, разрешенных для малой авиации. Воздушное пространство Республики Маку слабо прикрыто радиолокационным контролем, если только к этому времени для нашей почетной встречи французы по "дружбе" не завезли соседям современное оборудование. Уходим вглубь континента с задачей выхода на приемлемую взлетно-посадочную полосу, желательно рядом с каким-либо приличным притоком Амазонки и поближе к сухопутной границе Бразилии.
– Думаю, этот вариант является приемлемым, – завершил Виктор свои рассуждения, обращаясь к своим попутчикам и ожидая их реакции. Майя сидели, не выказывая никаких протестов, их лица как всегда сохраняли стоическую безмятежность. Лишь Виталий одобрительно наклонил свою курчавую голову.
– Значит, так тому и быть, – сказал Виктор и вернулся в отсек пилотов, где Николай уже начал перекладывать штурвал на правый разворот. Плененный капитан, понимая бесполезность каких-либо возражений, лишь беспокойно ерзал в своем кресле, пытаясь что-то разглядеть через стекло кабины.
Самолет, повинуясь движению Николая, со значительным креном ринулся вниз, разворачиваясь в сторону Амазонки. Ещё через 30 минут полета ровное синее полотно океана с бесконечными белыми барашками волн осталось позади. Под крылом заплескался другой океан – бескрайние изумрудные просторы, покрытые морщинистой сеткой из водных артерий: озер и изогнутых как тело ползущей анаконды рек и речушек, формирующих великий водно-растительный мир Амазонки.
Сколько у нас топлива, поинтересовался Виктор у Николая.
– Да так, галлонов 50, – отвечал тот.
– Немного. Видно садиться придется на неподготовленную площадку или водное зеркало одного из озер бассейна Амазонки. Это тебе решать, Ник, на твое усмотрение.
Вскоре, и как-то внезапно, плотная шапка тропической растительности раздвинулась, раскрыв разрыв с ровной красно-коричневой полосой посадочной площадки. Такие лесные аэродромы в этой части Амазонии не редкость. Создаются и используются контрабандистами для нелегальной трансграничной переброски наркотиков.
Большинство таких площадок используются лишь эпизодически, что приводит их к быстрому зарастанию папоротником, лианами и колючим кустарником. Неудобное обстоятельство, впрочем, достаточно быстро ликвидируется в результате несложных восстановительных работ, на которые гангстеры мобилизуют местных крестьян-индейцев, с которыми расплачиваются преимущественно кокаином.
Николай, дважды прошелся над примитивной посадочной полосой, внимательно всматриваясь и оценивая её состояние.
– Что скажешь? – спросил его Виктор.
– Не идеальна. Полоса узкая и короткая, не более 250 метров, но рискнуть можно. Нам выбирать не из чего, да и топлива может не хватить для продолжения подбора другого варианта. Похоже, здесь никто не садился в течение нескольких месяцев. Ливневые дожди размыли даже посадочные следы, да и мелко-лесистая растительность уже появилась. Присутствие человека не наблюдаю.
Поняв намерение русских, капитан Марин вновь нервно заерзал в своем кресле, выдавая крайнюю степень возбуждения, и на его лице отобразилась гримаса неподдельного испуга.
– Вы сумасшедшие. Вы не знаете этих мест и обычаев. Это владения могущественного мафиозного клана Корвальо, который контролирует несколько десятков квадратных километров территории. Здесь не то, что садится, но и летать низко не рекомендуется. Если даже нас сразу не схватят люди Корвальо, то от индейцев племени бора или ещё хуже каяпо пощады ждать не приходится. Это природные охотники, которые убьют нас так, что мы этого даже не заметим, и съедят с удовольствием, устроив ритуальный праздник.
Волнуясь и всхлипывая, капитан продолжал что-то говорить и говорить о безумии этой затеи. Он, волнуясь, размахивал руками, попеременно обращаясь то к Виктору, то к Николаю.
– Всё достаточно, – резко оборвал его Николай. – Он нам только мешает. Ребята принимайте капитана и переведите его в хвост к его помощнику. Связывать не надо. Когда пойдем на посадку, развяжите руки также и второму пилоту.
– Виктор, вынимай капитана. – Николай взглянул на своего друга. – Нет времени на болтовню, пользы от него немного и садись на его место. Поможешь мне. На полосе я видел «проплешину», она и будет нашей точкой касания, но нас ждет весьма крутая глиссада, поэтому пойдем на "малых" закрылках и минимальном моторе. Это опасно, но лучше уж так.
– Моя задача? – спросил Виктор.
– На полосе есть неглубокая как мне кажется яма, как раз посередине, могут быть еще рытвины, прикрытые зеленкой, которые я не вижу. Поэтому садимся практически без торможения и максимально долго задираем нос, чтобы пропустить яму между боковыми колесами. Если не удержим нос, то передняя стойка сломается, и переворот нам обеспечен.
– Ещё раз, Виктор, – как только коснемся полосы, ты поможешь мне со своего сиденья штурвалом. Возьмешь его на себя, до отказа. И ещё – тормозим только накатом, иначе на ямах сломаем стойки шасси. Расчет на то, что мягкая почва погасит нашу скорость.
– Ясно?
– Ясно!
Вновь набрав высоту, Николай включил обогрев карбюратора и регулируя скорость, несколькими доворотами вышел на глиссаду. Посадка вышла весьма жесткой, но самолет зацепился за полосу и покатился по ней, ежесекундно теряя скорость и отрабатывая подкатавшиеся под колеса ямки легкими подпрыгиваниями и раскачиванием.
Угрожающая большая яма, готовая разорвать самолет на части, оказалась даже более глубокой, чем виделось сверху, но в то же время достаточно узкой, что позволило успешно пропустить её между колесами. Постепенно отдавая от себя штурвалы. Николай и его добровольный помощник перевели машину в горизонтальный пробег. "Цессна" начала заметно терять скорость, салон заполнился различными стуками, порождаемыми неровностями поверхности и ударами о корпус веток низкорослых кустарников. Оцепенелое ожидание отпустило людей одновременно с благополучной остановкой самолета на самом краю посадочной полосы. "Цессна" зарылась носовой частью в зеленый частокол монте, формацию из переплетенных лиан и ветвей акаций и кротонов. Ещё продолжавший вращаться винт начал было рвать своими лопастями кусты и медно-красные стволы низкорослых деревьев, но запутавшись, быстро остановился и, раздвинув завесу растительности, практически уперся обтекателем в оплетенную толстыми лианами и покрытую мхом могучую араукарию.
Некоторое время в салоне "Цессны" царило странное молчание, которое было прервано неожиданным падением тяжелого баула, свалившегося на пол с верхней багажной сетки. Все зашевелились.
Ознакомительная версия.
