Ознакомительная версия.
Михаил же, напротив, не скрывал радости и, будто разгадав намерения Шерхорна, неожиданно крепко схватил старика за ворот куртки и с силой притянул к себе. Шерхорн заметил, как в руке у «напарника» сверкнул нож. С решительностью и силой, которые совсем не сочеталась со среднестатистическим сложением старика, Шерхорн одной рукой зажал Михаилу рот, а другой резко надавил куда-то в область шеи.
Сразу не осознав, что происходит, Михаил упустил драгоценные секунды, а когда спохватился, было поздно: он терял контроль над собой, свет в глазах его начал меркнуть. Не зная, что Шерхорн просто решил его усыпить, Михаил боролся за жизнь. Он пытался колотить Шерхорна по лицу и рукам, цеплялся за одежду, извивался, но через минуту затих, «отключился».
Стараясь как можно быстрее восстановить дыхание, Шерхорн продолжил наблюдение. Из предосторожности русский не снимал карабин с плеча, хотя тот и сильно ему мешал. Тщетно. Такая предосторожность не стоит и ломаного гроша, если тебя атакуют неожиданно.
Шерхорн вытащил из кармана куртки Михаила «ПМ» и попытался бесшумно передернуть затвор, из-за чего патрон перекосило и заклинило.
Неприятные неожиданности на этом не закончились. За спиной у бывшего эсэсовца раздался хруст веток. Он откинулся на спину и машинально направил на звук ствол бесполезного пистолета. Спокойный и уверенный голос на хорошем английском заставил его опустить оружие:
—Dont even think about it. Без резких движений, господин Шерхорн, положите пистолет на землю. Положите медленно. Приказ понятен?
На него было направлено как минимум три ствола. Продолжая лежать, Шерхорн отбросил пистолет в сторону.
Со стороны причудливых деревьев показались двое. Один — с карабином наизготовку.
—Антошка, аккуратней, поставь игрушку на предохранитель.
Антон узнал голос Александра Валентиновича. Однако, видимо машинально, оружия не опустил, а лишь остановился, чтобы задать вполне резонный в данных обстоятельствах вопрос:
—Что за… тут происходит?
Александр Валентинович (а это на самом деле был он) с пистолетом в руке вышел вперед. На нем была американская куртка защитного цвета. За спиной Александра Валентиновича стоял безоружный мужчина в возрасте, одетый в обычную кожаную куртку с воротником «под мех». Еще двое в камуфляже, с автоматами, держали на прицеле лежащих на земле людей. Причем, один из лежащих не подавал признаков жизни.
—Антон, опусти ружье, а то наломаешь дров. Поставь на предохранитель. Гутен морген, Ральф.
Указательной палец правой руки послушно потянулся к предохранителю, и Антон понял, что он все равно забыл опустить его вниз. Впрочем, теперь это уже не важно.
—Дядя Саша,— сказал Антон,— я теперь ведь должен поинтересоваться, что вы тут делаете. И что здесь делает человек, похожий на Курта Шерхорна?
—А ты думаешь я бы решился отпустить вас без присмотра в это рискованное предприятие? К тому же мой друг подполковник Погоний… кстати, познакомьтесь, Карен Федорович Погоний,— Александр Валентинович кивнул в сторону человека в гражданском, а тот улыбнулся в ответ,— меня, как говорится, «накрутил». Особенно мне стало за вас страшно, когда я понял, что именно Михаил договорился с пацанами, которые чуть не угробили Карена Федоровича. Кстати, Михаил тоже здесь, обратите внимание.— Александр Валентинович указал пистолетом на одного из лежащих на земле.
—Убит?— прошептал Антон.
—Непохоже. Его господин Шерхорн усыпил, чтобы все досталось ему одному.
В эту минуту Михаил шевельнулся, открыл глаза и даже сделал неожиданно резкую попытку вскочить на ноги.
—Сидеть!
Строгий окрик урезонил его, и Михаил сел, прислонившись к дереву, забавно хлопая ресницами и сканируя окружающее пространство ничего не понимающим взглядом.
—В общем,— продолжил Александр Валентинович, наклонившись, чтобы подобрать брошенный Шерхорном пистолет,— надо этих погрузить в «уазик», а после я вам все расскажу.
Ральф подошел к Шерхорну и, наклонившись к нему, спросил по-немецки:
—Вы что, действительно хотели нас убить?
Шерхорн взглянул на него, и Ральф, к своему удивлению, увидел в его глазах лишь большую усталость очень старого человека.
—Нет,— прошептал Шерхорн,— я просто хотел взять то, что должно принадлежать мне. Я бы вас не тронул. Зачем мне копить новые грехи перед смертью? Впрочем, вы имеете право мне не верить. А вот этот — он махнул рукой в сторону Михаила — вас бы застрелил. Человек без принципов. И без будущего…
—Вы это искали?— Антон указал на сверток.
—Теперь какая разница, молодой человек? То, что было, похоже, ушло навсегда.
Спецназовцы увели Шерхорна и Михаила, а Ральф, Антон, дядя Саша и подполковник Погоний остались в лесу. Александр Валентинович уселся на ящик, достал маленькую пачку «Кэмел» без фильтра, живописно закурил.
—Антон,— произнес он с напускной строгостью в голосе,— ты почему забыл снять ружье с предохранителя?
—Вот тебе раз, Александр Валентинович. Как вы догадались? Впрочем, вашу догадку еще доказать надо.
—Нечего тут доказывать. У тебя был достаточно комичный вид, когда ты посмотрел на ружье.
—Да, парни,— вступил в разговор Погоний,— ухлопали бы вас тут господин Курт с товарищем Мишей.
—А что? Могли бы. Дед боевой. Песок сыпется, а все туда же — на спецоперации тянет,— Александр Валентинович вынул из кармана флягу и протянул ее Антону.— Глотни, Джеймс Бонд!
Но пить не хотелось. На флягу Антон даже не взглянул.
—Дядя Саша, надо разобраться по порядку, что происходит.
—Вот и мы хотим у вас спросить, все ли вы нам рассказали, особенно, извини, конечно, твой товарищ.
Ральф вопросительно взглянул на Антона. Тот перевел.
—Все, что мы рассказывали — правда. Мы не знали, что тут спрятано и зачем,— ответил Ральф обхватив руками голову.— Я искал могилу дяди и не нашел ее…
—Кто знает,— протянул Александр Валентинович,— может и искать-то нечего.
—Как это?
—Нет ни одного упоминания о твоем дяде ни в одном архиве, где хранится информация о военнопленных, которые были заняты на московских стройках. Нет информации о том, что он был среди каких-то там расстрелянных. Мюллеров упоминается немало. Ральф Мюллер? Такого имени в архивах нет. Впрочем, в бюрократической кутерьме можно потерять бронепоезд, не то что человека.
Тем временем, присев на сваленное дерево, Антон положил на колени извлеченный из ящика сверток и аккуратно его развернул. Компания уставилась на тщательно смазанный внушительных размеров наконечник копья.
—Дядя Саша,— прошептал Антон,— скажите мне, что это именно то, что я думаю…
—Что такое?— Ральф потрогал наконечник руками.
—Да это… Ральф, ты понимаешь, что это может быть?
—Что? Подожди… Ты же не хочешь сказать…
—Да, именно, это Святое Копье, Копье Судьбы, Копье Лонгина. На нем кровь Христа, и мы это копье нашли благодаря твоему дяде.
Александр Валентинович, Ральф, Антон, все в чрезвычайном волнении, поочередно брали наконечник в руки, разглядывали его со всех сторон. Сердце у Антона бешено колотилось. Он не сразу обратил внимание, что Погоний не разделяет общих восторгов.
—Товарищ подполковник,— Антон обернулся к Карену Федоровичу,— а вам что, не интересно? Это же сенсация мирового уровня! Мы сами еще не до конца понимаем…
—Именно что не до конца,— ухмыльнулся тот. Все уставились на подполковника, и Антон спросил:
—Карен Федорович, но вы же неспроста здесь, верно? А раз так, объясните нам, за что Шерхорн готов был нас два раза пристрелить? Если из-за Копья Судьбы, мотив понятен.
Погоний задумался, вздохнул и, покачав головой, попросил, обращаясь к Александру Валентиновичу:
—Сашка, дай-ка твою без фильтра.— Взяв сигарету, Карен Федорович начал рассказывать: — Экспедиция института «Аненэрбе» под командованием Карла Целлера, в составе которой был Курт Шерхорн, официально отправилась в Россию искать сокровища Ладожского озера. Однако известно, что никаких сокровищ она не нашла. При этом, от Чехословакии до Калужской и Смоленской губерний ей, по личному приказу самого Гиммлера, давали «зеленый свет».
В одном из секретных писем Гиммлер говорил о некоем грузе экспедиции Целлера, который надо было передать его эмиссарам на станции Барятино… Это было последнее упоминание об экспедиции в найденных мною бумагах «Аненэрбе», где мне довелось покопаться, а также в уцелевших документах Рейхсканцелярии.
Я никак не мог понять, с какой стати сам рейхсфюрер, личность, бесспорно, экстравагантная, так близко к сердцу принимал судьбу экспедиции в «варварскую» Россию? Ведь какие исторические предметы они отсюда вывозили? Только музейные ценности, да и то, главным образом, из драгоценных металлов. В конце концов, Россия — не Франция, Смоленский Кремль — не Лувр, наши загадки в мире, так сказать, «не раскручены».
Ознакомительная версия.
