Потеряв равновесие, они оба упали на пол. Сразу видно было, что Акимов сильней бандита, но у того оставался нож… Ни начальник милиции, ни ребята помочь Акимову не могли: нельзя было разобрать, где враг, где свой. Куприенко судорожно сжимал в руках браунинг. Хлопцы, волнуясь, также следили за схваткой, готовые броситься на врага.
Бандит уже лежал под Акимовым, но внезапно резким поворотом туловища он как-то высвободил правую руку, в которой снова блеснул нож, и полоснул им Акимова… Хлопцы затаили дыхание…
Спасла Акимова его кожаная куртка: нож скользнул по ней, а второго удара контрабандист нанести не успел — Куприенко обломком доски изо всей силы стукнул его по руке…
— Ну, ладно, сдаюсь, — протяжно застонал контрабандист. — Руку, наверное, сломали… — злобно выругался. — И кто это выдал нас?
— Если сдаешься, так зачем же ты, гад, тужурку испортил? — ответил Акимов, оглядывая длинный разрез на хромовой тужурке, из которого вылезали клочья слежавшейся ваты. — Думал, убежишь? Еще — упирается…
Куприенко забрал у бандита нож и предложил ему вылезать.
— Погоди, — сказал Акимов и обратился к незнакомцу. — Ты завалил дверь за нами?
— Я… — признался тот.
— Ну, тогда пошли.
Куприенко вылез из подвала по крутым сходням, обвел взглядом зеленые молодые деревца.
— Глянь, какая чащоба, даже днем не найдешь входа, если не знаешь, где искать, — сказал он.
Акимов, все еще возбужденный схваткой, огляделся вокруг.
— Дворец, кажется, там, — махнул он рукой на сквер.
Акимов и Куприенко отметили на плане место входа в подземелье и пошли ко дворцу. Между ними, заложив руки за спину, уныло плелся контрабандист. Сзади двигались ребята.
У дворца их ждал милиционер. Ему сразу же поручили отвезти в милицию связанного контрабандиста. Акимов же с Куприенко торопливо сели на коней и, посоветовав хлопцам отдыхать до вечера, галопом поскакали в местечко.
Увидев хлопцев, Зося засыпала их вопросами, но они, усталые, грязные и голодные, почти не могли говорить.
— Есть и спать, — еле протянул Костик, а Миша коротко добавил:
— Началось. Одного поймали…
Как арестовали контрабандистов. Схватка с часовым. Зося встревожилась
Тихий летний вечер опустился на парк. Потемневшая река укутывалась в седой густой туман, будто нарочно хотела спрятаться от густых лоз.
Тихо. Кажется, все заснуло: заснула река, заснула лоза на берегу, заснули птицы, заснул парк и всегда шумный и неугомонный дворец. Но это только кажется. Если приглядеться, то увидишь, что ночь живет своей интересной жизнью.
Вот где-то в глубине парка лупоглазая сова, неслышно перелетая с места на место, диким хохотом нарушает ночную тишину. Вот белопузый сом, разгулявшись, хлопает по воде длинным хвостом. Вот в темноте перешептываются о чем-то между собой старые лохматые ели. А там летучая мышь черным комочком заныряла между деревьев, ловя разных букашек. А вот игластый ежик, чмыхая, прошуршал в кустах, треснул тихонько веткой… ш-ш-ш…
— Товарищ Куприенко, который теперь час?
— Одиннадцать.
— Ждите, пока они все не зайдут в подвал. Как дам условный сигнал, тогда тихо, по одному — туда же…
— Знаем. Есть…
— У реки поставьте пионеров…
— Есть. Все?
— Все.
* * *Где-то в вышине, мигая, рассыпались над парком вечерние звезды. А на реке снова слышен тихий плеск. Снова, наверно, тот же длиннохвостый разыгрался, никак успокоиться не может. Но сом ли это? Если сом, чего же журчит как-то странно вода, будто переливается, и — плеск, плеск… Вот вдруг на берегу зашепталась лоза: ш-ш-ша-а… Т-с-с… И смолкла. Притаилась. Тихий плеск и журчание слышатся все ближе и ближе. Нет, не сом это… Если б сом, чего бы он так осторожно плескался… Разве только утки жировать у берега надумали?..
* * *— Грек и Цыган — на разведку: все ли спокойно? Как только вернетесь — понесем вещи. Ровно к двенадцати надо быть там. Нас будет ждать Бадаев…
— Который теперь час?
— Половина двенадцатого. У шлюпок часовым остался Митя. Понятно?
— Да.
— Пошли…
* * *И вот сбоку откуда-то вырвалась тень, быстрая, подвижная. Режет она туман темно-серый, ногами по листьям шуршит. Вдруг тень замерла, послышался чей-то свист…
* * *— Товарищ Куприенко! Приехали. Идет разведка. Двое…
— Их трогать не надо… Еще что?
— Груза много привезли. Будут его переносить сюда. В двенадцать, сказали, обязательно соберутся. Думают, что их в подвале ждет Бадаев…
— Еще?
— Все.
— Иди, Миша, и продолжай вместе с Костей наблюдать. Докладывайте мне подробно обо всем…
— Ладно, я пошел…
* * *Тихо, бесшумно растаяла тень, расплылась в туманах, а вместе нее две новых тени приплыли. То остановятся они, то снова движутся, будто ищут что-то или следят за чем-то. Но в парке спокойно. Только сосны одни лохматые, как и раньше, перешептываются между собой да сова-полуночница изредка захохочет.
Тени проплыли и исчезли… Тихонько шепталась лоза…
* * *— Все спокойно, можно идти…
— Хорошо смотрели?
— Хорошо.
— Ну так грузите на спины тюки да пошли друг за другом. Митя у шлюпок за часового. В половине первого мы уже будем тут. Вернемся. Груз забрать сразу…
* * *Снова какие-то горбатые тени призраками движутся по парку, мнут темно-зеленую траву, выплывают из тумана. Но — так беззвучно, как перелетает та мягкокрылая сова. И чего это они расходились? Вот идут прямо в чащобу один за другим и исчезают, словно сквозь землю проваливаются. Сколько их? Раз… два… три… семь…
Притихло, замерло все вокруг. Только одна странная птица громко тенькает… И снова тени снуют в чащобе…
* * *— По одному тихонько в подвал к самым дверям! Двоих к башне, к окну сейчас же!
— Есть!
* * *Снова призраки проваливаются сквозь землю…
* * *А в башне, освещенной лампой:
— Странно… Почему нет Бадаева? Что с ним? Может… Нет, не может этого быть!.. Распаковывайте и приводите в порядок тюки, чтобы все легко было сплавить. Потом я вам скажу самое главное: пароль для следую…
Вдруг человек замолчал. За стеной послышался тихий, приглушенный звон…
Контрабандисты испуганно насторожились.
— Кто это? Может, Бадаев? А может… мы в западне?.. — Главарь поперхнулся и затих.
Внезапно тишину резко и уверенно оборвал незнакомый голос восьмого человека — Акимова, подкрепленный двумя браунингами:
— Руки вверх! Вы арестованы!
* * *В это время у реки:
— Костя, а Костя! Заползи сзади и изо всей силы толкни его на меня.
— Добро. Готовься… Молчание…
* * *Контрабандисты встретили приказ по-разному: одни неуверенно начали поднимать вверх руки, другие схватились за оружие. Увидев это, Акимов быстро нырнул за дубовый косяк, и дверь мгновенно ощетинилась винтовками пограничников. Контрабандисты подняли вверх руки. Акимов голосом, не допускающим возражений, приказал:
— По одному выходите сюда! Первым ты, бородатый…
Но семь контрабандистов молча, с поднятыми вверх руками, стояли и не трогались с места. Один из них, молодой, горячий, рванулся к маленькому, обросшему мхом окошку, но оттуда его встретило грозное:
— Куда прешь? Дурило…
Молодой быстро отпрянул назад, со страхом глядя в окошко, за которым кто-то громко щелкнул затвором. Тогда бородатый, увидев, что ничего больше не остается, широко зашагал к щетине винтовок в темный коридор.
Куприенко коротко приказал:
— Связать и под охрану…
— Вторым выходи ты, черномазый! — приказал Акимов.
«Черномазый», нерешительно оглядываясь на друзей, вышел вперед, остановился у выхода, но потом, видно, пересилил себя и шагнул в темноту.
— Следующий…
Следующим был огромный широкоплечий мужчина, похожий на буйвола. Он угрюмо шагнул к дверям с поднятыми вверх руками. Его встретили не два, как прежних, а три пограничника.
Остальные контрабандисты сдались без разговоров.
Когда их связали, Акимов крикнул седьмому, забившемуся за тюки:
— Эй ты, вылазь! Чего дурака валяешь? Молодой контрабандист истерично закричал:
— Черта с два! Вы меня живым не возьмете… Акимов со злостью плюнул, подошел к Куприенко, и они стали советоваться, что делать дальше: контрабандист был вооружен, попробуй взять его за тюками без жертв!.. Но тут к ним подбежал милиционер.
