Программа по достижению мира в Чечне, проводимая в условиях мощнейшего политико-идеологического прессинга со стороны сепаратистов, уже сегодня идет в разрез с существующими положениями Конституции РФ. Неясным пока остается механизм решения важнейших экономических, социально-политических вопросов, проблем внутренней безопасности и национальной полипгики.
С 1991 года в Чеченской Республике, при молчаливом согласии запуганного народа и потворства представителей религии, идет планомерный процесс воспитания воинствующей молодежи, полностью поддерживающей политику сепаратистов. Деятельность совместных комендатур при совершенном бездействии органов министерства внутренних дел и администрации Чеченской Республики есть не что иное, как ширма для претворения сепаратистами своих планов. Под видом проверки паспортного режима организован сыск и уничтожение последовательных сторонников Завгаева и федерального Центра.
Руководство НВФ, значительно занижая количество боевиков, находящихся в Грозном, на смену выводимым из города группам ополченцев и подростков, вводит наиболее подготовленные и боеспособные отряды, в том числе наемников — выходцев не только из мусульманского мира, но и Великобритании, Армении, Украины, России.
По оценочным данным, в Грозном находятся две крупные группировки общей численностью до 1,5 тысяч боевиков и до 1,5 тысяч ополченцев, из них до 600 наемников (в их числе наемники из Боснии), часть которых планируется привлечь на военный парад 6 сентября 1996 года, приуроченный ко дню независимости Чеченской Республики Ичкерии. Он будет проводиться в Грозном, Шали или Ведено.
Сепаратистами налажена четкая не только военная, но и политическая разведка. Их представители были внедрены во все официальные структуры власти ЧР. что позволяло им оперативно принимать контрмеры и тем самым сводить на нет деятельность правительства Завгаева и федерального Центра.
В создавшихся условиях бывшая законная власть, оказавшись заложником в "политических играх ", вынуждена самостоятельно принимать меры к выживанию, создавать отряды самообороны и узлы сопротивления (аэропорт "Северный ", Урус-Мартановский и Надтеречный районы).
Вместе с тем наметился раскол в среде сепаратистов. Часть полевых командиров "непримиримых", которых не устраивают условия мирных соглашений, отказываются подчиняться решениям военного руководства и продолжают вести активные боевые действия. Данные факты отмечаются среди полевых командиров, действующих в районах Аргун, Гудермес, Грозный. Фактически лагерь сепаратистов представляют НВФ, подчиненные Масхадову, часть группировок "непримиримых", банды уголовников и так называемые отряды народного ополчения общей численностью более 4,5 тысяч человек.
Таким образом, самопровозглашенная Чеченская Республика Ичкерия остается главным дестабилизирующим фактором в регионе, которая, по нашему мнению, будет способствовать обострению старых и возникновению новых противоречий на Северном Кавказе...
Аналитическая группа».
Нам дороги эти позабыть нельзя
1996 год был годом предательства нашей армии в Чечне со стороны высшего руководства страны. Позорные хасавюртовские соглашения, развязавшие руки чеченским сепаратистам, горько отозвались в душе многих солдат и офицеров Российской армии. Никто тогда не думал, что события развернутся именно по такому сценарию и будет принято решение о быстром выводе войск. И куда? Буквально на голое место, к тому же в нереальные сроки.
Но решения принимались наверху, кулуарно, без учета сложившихся условий. С позором вошли в Грозный в январе 1995-го, с позором и оставили город в декабре 1996 года. Поступил приказ: то, что было возведено в Чечне за два года, демонтировать и вывезти за пределы республики, указали населенные пункты и определили дату, возражений никто не принимал. Те, к кому обращались с вопросами, всякий раз пожимали плечами и показывали глазами наверх: мол, приказ поступил оттуда. Вот и думай от кого: то ли от президента, нашего Верховного главнокомандующего, который ни дня не служил в армии, то ли от Бога: но из Чечни до Москвы далеко, а до Всевышнего высоко.
...В августе 1996 года, когда боевики захватили Грозный, полковник Виктор Иванович Елишев, только-только назначенный начальником УНР, находился в нескольких сотнях метров от места боевых действий. Что-то в Москве не состыковали, и штурм Грозного по времени совпал со штурмовщиной на строительстве резиденции Завгаева в Ханкале, в которую «вбили» четыре миллиарда рублей. Затем это помпезное, отделанное с большой роскошью здание, как и другие капитальные строения военного ведомства, по указу Ельцина по актам передавалось бандформированиям, а вот сборные здания и сооружения «правительство» Ичкерии разрешило вывезти за пределы Чечни, причем в весьма жесткие сроки.
Под непосредственным руководством полковника Елишева была проведена уникальная военно-строительная операция: казармы, штабы, офицерские общежития были сняты с фундаментов, погружены на машины, в вагоны и перевезены за сотни километров от Чечни в Буденновск и частично в Буйнакск, где получили вторую прописку.
С болью в сердце Виктор Иванович переживал происходившие события — на его глазах совершался уже второй позорный исход наших войск из «субъекта» Российской Федерации. «Как же так? — думал он. — Столько средств за два года вбухали в республику, и выходит зря? Когда же, наконец, в Москве поймут, что здесь, в Чечне, нужна последовательная, тонкая и жесткая политика... »
В середине 1980-х годов офицер Елишев перевелся для дальнейшего прохождения службы в Грозный, который в ту пору с полным правом считался одним из красивейших городов на Северном Кавказе. Управление начальника работ размещалось на первом этаже старинного здания, построенного еще в XIX веке, с высокими сводчатыми потолками и полуметровыми кирпичными стенами. Даже в самую сильную жару здесь было прохладно, а зимой тепло. Строительная организация, которую возглавлял подполковник Елишев, вела сооружение объектов на территории Чечено-Ингушетии, Северной Осетии и Дагестана.
С началом так называемой перестройки объемы строительства в УНР сократились, зато забот у Елишева прибавилось. А когда возникла самопровозглашенная Ичкерия, военное строительство в Чечне и вовсе замерло. Виктору Ивановичу пришлось заняться самым неприятным и кропотливым делом — расформированием Грозненского УНР и распродажей имевшихся материалов, техники и всего остального, что бандиты не разрешили вывозить. Много уже написано о том, как сепаратисты практически бескровно захватили все вооружение частей гарнизона, но никто еще не упоминал, что все, находящееся прежде в распоряжении военных строителей, бандитам не досталось. Часть распродали, часть привели в негодность. И когда Дудаев решил заняться созданием своего строительно-квартирного комплекса, выяснилось, что это надо делать чуть ли не на голом месте.
Осенью 1991 года Дудаев, прослышав, что военное имущество буквально выскользнуло у него из-под рук, вызвал к себе Елише-ва. Виктор Иванович понимал, что от такого визита ничего хорошего ждать не приходится, однако прибыл в указанное время к президенту, где его приняли сразу. Вместо обязательного в Ичкерии обращения: «Господин президент», Елишев отчеканил: «Товарищ генерал, по вашему вызову прибыл», чем заслужил неодобрение начальника охраны. Тот заявил, что надо придерживаться принятой в республике субординации, но Дудаев только махнул рукой, улыбнулся и пригласил выпить по чашке чая. Во время «чайной церемонии» Джохар Дудаев сделал Виктору Ивановичу неожиданное для него предложение — занять пост заместителя командующего по строительству и расквартированию войск. Ели-шев от неожиданности оторопел, но потом нашелся: мол, не могу — служу в Российской армии.
Виктор Иванович до сих пор не может понять, почему мятежный генерал сделал ему такое предложение, ведь в состав командования вооруженных сил Ичкерии, насколько было известно Елишеву, никого из русских не принимали. Потом Грозненское УНР расформировали, а его начальника вместе с другими офицерами перевели в другие гарнизоны. Служба продолжалась, но в душе надолго остался горький осадок от того позорного бегства, к которому принудили российские войска в декабре 1991 года новоявленные демократы из Москвы...
... В Буденновске простуженный и охрипший Виктор Иванович то и дело выскакивал из бытовки, на ходу решал возникающие вопросы, потом обходил возводимые объекты, проверял, ругал, хвалил (довольно редко), давал указания. В семь часов, иногда в восемь, а чаще всего в девять вечера проводилась планерка, на которой определяли, что надо сделать ночью, в третью смену. Как тягач вырывал из грязи машины, так и Елишев со своими помощниками вырвал из мятежной Чечни военный городок, а затем возвел его в Буденновске — невдалеке от озера Буйвола стали на вечный якорь перевезенные из Чечни воинские здания и сооружения.
