Ознакомительная версия.
В прихожей раздался резкий звонок. Пикенброк впился взглядом в Юстина. Зазвенело еще настойчивей, нетерпеливей, Юстин вышел, повернул ключ. Перед ним стояла разъяренная Линда.
– Я же просил… – начал было Юстин, но Линда оттолкнула его и рванулась в комнаты.
– Где эта шлюха? Я убью ее! – завопила она, распахивая одну дверь за другой.
Вбежала в гостиную и замерла. Пикенброк хихикнул. Его позабавила не столько взбешенная женщина, сколько растерянное, страдальческое лицо Юстина за ее спиной.
– Кто это? – весело спросил он.
– Это… это Линда, – едва слышно пробормотал Юстин.
– А я полковник Пикенброк, – Ганс проворно выскочил из кресла, по-молодому подобрал живот, подошел к Линде.
– Простите, полковник, – приходя в себя, проговорила Линда.
– Прощаю. Не хотите ли выпить?
– Хочу.
– Вино, коньяк, виски? – Пики подмигнул Юстину.
– Предпочитаю коньяк, – Линда бросила Юстину свой клетчатый плащ, по-хозяйски прошла к буфету.
– Мадемуазель… фрау… – замялся Пикенброк.
– Мадемуазель Штаймахер, – с вызовом произнесла Линда.
– Дочь того самого?… – Ганс поскреб пальцами по френчу.
– Того самого, кто шьет форму для всего вермахта. Между прочим, и мое имя вам должно быть известно.
– Ах, память, память, – он хлопнул себя по лбу, начиная играть простачка. – Как же! Самые лестные отзывы… Но почему Юстин не представил раньше?!
Бросая укоризненные взгляды на Юстина, он принялся ухаживать за Линдой, забегал, чуть ли не приплясывая, как старый дамский угодник.
– Вы конечно же голодны, – обретая домовитую твердость в голосе, проговорила Линда. – Иду на кухню жарить бифштексы.
– Я с вами! – увязался за ней Пики.
Юстин налил коньяку, выпил. Подумал, выпил еще. Злость на Линду отлегла, но тревога, которую он испытывал перед встречей с Гансом, осталась. Энергичный отказ в работе на абвер озадачил его, положение вдруг стало шаткий, смутным. Зажгло в желудке. Он сел перед камином и уставился на дрожащий огонь. Из кухни доносился кокетливый смех. Как всегда при виде хорошеньких женщин, Пики начал ребячиться. Шевельнулось нечто похожее на ревность, но как-то вяло, слабодушно. «Черт с ней, может, отвяжется совсем», – Юстин выпил еще рюмку и опьянел.
Как во сне он жевал мясо, пил вино, слышал оживленное перешептывание Линды с Пикенброком. Потом его раздели, уложили в постель. Ганс вызвался отвезти Линду домой, та согласилась. Потух свет, скрипнула дверь, с лязгом защелкнулся английский замок…
Неделю ни Юстин не звонил Линде, ни она ему. Позвонил Пикенброк.
– У меня появилась идейка, – проговорил он, загадочно хохотнув. Не дождавшись ответного слова, спросил: – Вы помните наш последний разговор? Кажется, вы о чем-то просили? Я обдумал ваше предложение. Полезное не грех перенимать и у врагов. Англо-саксы были не дураки. Они охотно привлекали к секретной службе литераторов. Хороший урок им преподнесла Крымская война. Ввязавшись в нее, правительство королевы Виктории, оказывается, не знало истинной России. Поэтому впоследствии у русских побывали Комптон Маккензи, Джон Голсуорси, Арнольд Беннет, Герберт Уэллс, Гилберт Честертон, Сомерсет Моэм… Почему бы и нам не попробовать? А? – Пики опять хохотнул.
– Не вижу повода для веселья, – раздраженно произнес Юстин.
– Извините, – голос Пикенброка стал суше. – Однако для того, чтобы работать в нашей конторе, вам придется пройти общую подготовку. Согласны?
– Если это необходимо…
– Да, необходимо. Для вашей же пользы. Ждите повестку.
На другой день Юстин получил казенный листок: ему как офицеру запаса предписывалось явиться в Целлендорф на шестимесячную переподготовку, при себе иметь… Он пошел к Хаусхоферу. Как и следовало ожидать, генерал просто оторопел. Как раз в этот момент шла подготовка к печати сразу двух номеров журнала, маховик внешней политики набирал обороты, появлялись горячие темы. По аскетическому лицу генерала пошли красные пятна:
– Какой олух додумался отнимать у меня ценного сотрудника?! Я немедленно свяжусь с Гессом, попрошу отменить этот приказ.
Он потянулся к телефонной трубке, но Юстин остановил его:
– Стоит ли по таким пустякам беспокоить партейфюрера? К тому же вы – человек военный – отлично знаете, какие моральные издержки несут люди, вынужденные отменять собственные приказы.
– Я не могу разобрать подписи… Вы знаете?
– Догадываюсь. Подписал повестку сотрудник абвера. Скажу больше, в курсе полковник Пикенброк.
Канариса и его первого заместителя Хаусхофер, разумеется, знал. Однако он не мог допустить мысли, что они решились на действие без согласия Юстина. Генерал укоризненно покачал головой:
– А я-то надеялся на вас…
– Простите, с моей стороны здесь нет никакого предательства! – встрепенулся Юстин. – Просто я понял, что наступают ответственные времена и мое место не только за журнальным столом.
– Почему вы не сказали об этом раньше?
– Я только намекнул Пикенброку о желании сотрудничать. Поначалу полковник отнесся к этому несерьезно. Я не хотел тревожить вас Не было полной ясности. Нет и сейчас. Кто знает, подойду ли я для абвера?
– Абверу такие люди нужны, – тихо произнес Хаусхофер.
– Умоляю вас, не вычеркивайте мое имя из списка сотрудников. Мною уже подготовлены три обзорных статьи, успею написать четвертую. Задел есть. Где бы я ни был, чем бы ни занимался, я всегда буду работать на журнал.
Юстин умолк. Исчезли красные пятна и на лице Хаусхофера. Старик начал оттаивать. Помолчали. Как всегда после вспышки гнева к генералу вернулись разумные мысли. В конечном счете ничего страшного не произошло. Юстин поддался его же собственным призывам, оказался даже более последовательным, чем он сам. Пусть послужит. Армия всегда на пользу настоящим мужчинам. Жестокую науку там и преподают жестоко. Зато на всю жизнь запоминаются непреложные истины… Надо бы и сына Альбрехта отправить туда же. Сын пошел по его стопам, стал географом. Но уж больно вольничает. Фельдфебель бы скоро выбил всякие мысли о свободе, преподнес такие уроки, какие не смогут дать ни университеты, ни академии.
Хаусхофер встал, внимательно посмотрел в синие с сероватым отливом глаза Юстина. Молодой человек не отвел взгляда.
– Что ж, если вы искренни, то благославляю. А на будущее запомните: прежде, чем что-либо предпринять, советуйтесь со мной. Старик еще не выжил из ума.
Юстин вернулся к себе. Впереди был целый день. Успеет ли написать еще одну статью? Покосился на телефон. Обычно Линда звонила дважды: утром и вечером. Теперь аппарат молчал. «Переживем», – подумал он, настраиваясь на работу. Пододвинул пишущую машинку – тяжелый «Рейнметалл», сделанный прочно, на совесть, и выбил заголовок: «Народ ищет море». Юстин намеревался поднять проблему «польского коридора», выдвинуть требование присоединить к рейху «вольный город» Данциг, а также железную и шоссейную дороги, которые связывали центральную Германию с Восточной Пруссией. Он уже знал, что новой жертвой после Чехословакии станет Польша, и собирался пустить пробный шар, чтобы заранее начать пропагандистскую кампанию против поляков.
Сначала Юстина послали на Лертерштрассе, 58. Здесь находилась Психологическая лаборатория военного министерства. Ею заведовал психолог Альберт Блау. Сотрудники занимались отбором и комплектованием танковых и летных экипажей, отбирали кандидатов в разведку. Для абвера они разработали систему тестов на реакцию, сообразительность, память, выдержку, терпение, восприимчивость к физической боли, слабые и сильные стороны характера и другие волевые качества. По тому, что с Юстином работали три недели, можно было догадаться, что лаборатория интересовалась лишь теми, кто предназначался для ответственных дел.
Подписывая какую-то бумагу в тетради, похожей на медицинскую карту, доктор Блау сказал:
– Бы являете довольно распространенный тип интеллектуала германской расы. Желая успеха!
Юстин протянул руку к тетради, но Блау прижал ее ладонью, проговорил поспешно:
– Нет-нет. Отныне ваше личное дело вам не принадлежит. Им будут интересоваться только те, кому вы станете служить.
Через день Юстин на электричке снова выехал в Целлендорф. Школа абвера разочаровала его. Окраина городка. За старым парком просматривался двухэтажный дом барачного типа. Нет даже забора, просто невысокая оградка. У ворот никаких часовых, Юстин с трудом нашел кнопку звонка. Подошел человек в опрятном комбинезоне с граблями в руках. Он сгребал опавшие листья и складывал в кучи для компостов. «Может, ошибся адресом?» – подумал Юстин, протягивая ему повестку.
Человек повестку прочитал, отодвинул засов и молча указал на дом. Проходя по чисто выметенной дорожке, Юстин не заметил ни одной души. В окнах тоже никого не увидел. Поднялся на крыльцо, толкнул дощатую дверь. В глубине коридора послышались шаги. Широкоплечий парень в офицерской форме, но без знаков отличия, даже не взглянув на Юстина, произнес:
Ознакомительная версия.
