Главное политическое управление по указанию ЦК ВКП(б) создало 55 фронтовых и армейских газет на языках народов СССР. Кроме этого, к 20 июля 1943 года на 13 языках народов СССР было издано брошюр 318 наименований общим тиражом 5753 тыс. экземпляров, листовок общим тиражом 11 764 тыс. экземпляров[14]. Для повседневной работы с воинами нерусской национальности были тщательно подобраны национальные кадры агитаторов и пропагандистов.
Для военнослужащих, которые совсем не владели русским языком, были организованы кружки по изучению русского языка, и прежде всего разговорной речи. Практика показала, что эти занятия также являлись эффективной формой воспитательной работы, так как они увязывались обычно с требованиями военной присяги, с пропагандой боевой доблести лучших воинов, с задачами, которые решали части, подразделения.
Для военнослужащих нерусской национальности печатались отдельные листовки на их родном языке. На собраниях и митингах воины, плохо говорившие по-русски, выступали на своем родном языке, их выступления переводились на русский язык.
Вся эта кропотливая работа, проводимая командирами, политорганами, партийными и комсомольскими организациями, способствовала сплочению воинов всех национальностей в единую боевую семью, росту боевой активности. Советские воины глубже осознавали, что народы нашей страны смогли отстоять свою свободу и независимость именно потому, что были объединены в Союз Советских Социалистических Республик.
Воспитание у советских воинов всех национальностей горячей любви к Родине было неразрывно связано с развитием у них неистребимой ненависти к ее врагам — немецко-фашистским захватчикам. «Жизнь устроена так дьявольски искусно, что, не умея ненавидеть, невозможно искренне любить». В справедливости этих слов А. М. Горького советские воины убеждались на жестоком опыте войны. Они видели, что нельзя успешно вести борьбу с врагами и побеждать его, не научившись ненавидеть его всеми силами души, не превратив ненависть к врагу в свое действенное оружие.
Задача состояла в том, чтобы развивать у воинов жгучую ненависть и боевую ярость к врагу, чтобы это чувство стало руководящей нитью их жизни, определяло их поведение, побуждало воинов неустанно искать и беспощадно уничтожать врага.
Решение этой задачи требовало всемерного усиления агитации, особенно устной. Одной печатной пропаганды было недостаточно для воспитания у воинов чувства ненависти к врагу. Для этого требовались, кроме того, такие действенные способы агитации, как митинги, беседы и т. д. Первостепенное значение приобретало живое слово агитатора.
Выступая 13 августа 1942 года перед политработниками, тов. Жданов говорил:
«Не должно быть политработников, работающих без страсти, без темперамента, которые говорили бы о враге и его зверствах холодно, спокойно или вообще. Слово агитатора должно прожигать людей, как каленое железо, чтобы воспитывать у них такую ненависть, чтобы руки сами хватали оружие»[15].
Гитлеровские головорезы, не признавая никаких правил и норм ведения войны, установленных международными соглашениями, творили на захваченной ими советской земле чудовищные злодеяния: грабили население, убивали стариков и детей, насиловали женщин, угоняли людей на каторгу в Германию, измывались над военнопленными, жгли, разрушали все, что было создано нашим народом.
Рассказывая обо всем этом, командиры, политорганы и партийные организации добивались того, чтобы ненависть к врагу вызывала у авиаторов непрерывный рост боевой активности, чтобы наши летчики умножали число сбитых вражеских самолетов, ежедневно наносили по фашистским войскам мощные бомбовые удары, производили стремительные и эффективные штурмовки.
Для воспитания ненависти к врагу использовались сообщения Совинформбюро, сообщения Чрезвычайной Государственной комиссии по расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков, об их чудовищных издевательствах над мирным населением и военнопленными, письма воинам из освобожденных от оккупации районов, документальные и художественные кинофильмы, рассказы очевидцев и т. д. Большую роль в этом играли лекции и беседы, доклады и митинги, общие собрания личного состава.
На одном из таких собраний в авиаэскадрилье выступил молодой коммунист Антонов. Он говорил:
— Моя ненависть к врагу зародилась с первых дней нападения фашистских захватчиков на нашу страну. Жизнь моя до войны была счастливой и радостной. Гитлеровские варвары, ворвавшись в наш город, сожгли мою сестру Ксению, которая работала в райкоме комсомола. Мой брат, участник Сталинградских боев, после ранения ослеп. Когда врачи восстановили ему зрение, он опять пошел на фронт. Сегодня я от него получил письмо, в котором он пишет: «Я сегодня убил двух фашистов, напиши, что сделал ты?» Завтра я лечу на боевое задание и постараюсь как можно больше уничтожить фашистов, отомстить за мою сестру, за брата, за уничтоженные врагом города и села, за советскую Родину. Я призываю всех моих товарищей беспощадно мстить врагу и истреблять фашистскую нечисть.
Затем слово взял комсорг звена Долгополов. Он сказал:
— У меня к фашистам тоже есть счет. Я сам с Украины, и, мне кажется, не нужно говорить о том, как радостно жил украинский народ до войны. Сейчас Украина стонет под гитлеровским игом, фашисты опоганили цветущие украинские поля и сады. Вылетая на выполнение боевого задания, я как бы слышу стоны детей и матерей, вижу протянутые с мольбой руки о помощи и освобождении от фашистского рабства. Злодеяния фашистских захватчиков питают мою ненависть к ним. Я клянусь, что буду громить врага до полного его уничтожения.
Многие воины получали письма от знакомых и родных, в которых сообщалось о зверствах гитлеровских захватчиков на советской земле. Эти письма широко использовали агитаторы — зачитывали их в подразделениях, разъясняли в своих беседах. Нередко такие письма служили поводом для митингов, на которых выступали с горячими гневными речами солдаты, сержанты и офицеры, выражая ненависть к врагу и свою готовность бить его на земле и в воздухе.
Нередко митинги у могил павших героев проводились совместно с освобожденным от немецкой оккупации гражданским населением.
Один из таких митингов был посвящен памяти павших смертью храбрых воздушного стрелка комсорга эскадрильи Левцова и мастера воздушного боя старшего лейтенанта Яшина. После митинга товарищи по эскадрилье на фюзеляжах своих самолетов написали лозунги, призывавшие к мщению за смерть боевых друзей.
Исключительно сильное впечатление на участников митингов производили выступления жителей освобожденных сел и городов. Их призывы отомстить врагу за слезы и горе, которые он причинил нашим людям, всегда воспринимались как призыв Родины.
Вообще митинги отличались большой силой воздействия и являлись одной из самых популярных форм агитационно-массовой работы на фронте. Они служили широкой трибуной, с которой наряду с командирами, политработниками, агитаторами и пропагандистами выступали рядовые воины, делясь своими мыслями и чувствами. Митинги поднимали боевой дух наших войск, вдохновляли воинов на героические подвиги, разжигали у них ненависть к врагу и способствовали выполнению боевых задач.
Воспитание ненависти к врагу — не только история, но и актуальная задача наших дней. Ослабление этой работы было бы на руку врагам. В мире еще живут и действуют довольно влиятельные силы, которые, ничему не научившись на уроках минувшей войны, грозят нам военным нападением. Главной силой агрессии и войны является американский империализм.
В этой обстановке наш вывод может быть только один: пока живы эти силы, «пока, не скупясь, отсыпают миллиарды долларов на создание атомных бомб, на подготовку чудовищной войны, — пусть живет и наша неистребимая ненависть к ним. Она пригодится в нужную минуту». Эти слова принадлежат нашему замечательному писателю М. А. Шолохову. И мы полностью согласны с ним.
Наращивание наступательного порыва
Решение этой задачи занимало большое место в работе командиров, политорганов и партийных организаций, особенно на втором этапе Курской битвы. И это понятно. В период активных наступательных действий требования к партийно-политической работе значительно возрастают. Касаясь этих требований, газета «Сталинский сокол» писала:
«Обстановка, в которой живет Красная Армия, изменилась. Наступаем мы, инициатива в наших руках! В этих условиях новые требования выдвигаются перед политработниками. Основное из них — пропитать всю нашу агитацию и пропаганду воинственностью, наступательным духом. Решительному наступлению Красной Армии должно сопутствовать энергичное, мощное развертывание агитационно-пропагандистской и политической работы»[16].
