Что касается географии деятельности «Вервольфа», то нет сомнения, что в 1945 году наиболее горячими точками стали давние «цитадели» НСДАП: тюрингские леса, Люнебургская пустошь, юго-западная Саксония, Мазурия и т. д. Можно выделить некоторые другие области, не приспособленные в силу ландшафта для активной партизанской войны, но где нацисты также давно пользовались политической поддержкой (Фризское побережье и т. д). Эти районы являлись очагами нацистского подполья, которое с разной степенью удачности противодействовало Союзникам. С другой стороны, не стоило забывать, что «вервольфы» проявили небывалую активность в Рейнланде, где было убито пять из семи обер-бургомистров, назначенных Союзниками. Местное гражданское население никогда не проявляло повышенной враждебности в отношении к Союзникам, но убийства «предателей», перешедших на сторону западных держав здесь были само собой разумеющимися явлениями. Между тем организация вооруженных засад чаще происходила в Центральной и Восточной Германии. К сожалению, чувствуется недостаток исторических источников, которые бы позволили сделать однозначные выводы о том, что нацистское руководство планировало политический успех «Вервольфа». До нас дошли лишь документы, которые показывают, что восприятие партизанской войны было очень противоречивым. Спорно, что руководство Третьего рейха намеревалось сделать акцент на отдельных группах населения или превратить отдельные районы Западной и Центральной Германии в «горячие точки». Скорее всего, центры активности «Вервольфа» были продиктованы не политическими причинами, а множеством субъективных факторов: ландшафтом местности, направлением удара наступающих войск Красной Армии и Союзников и т. д. То есть Зауэрланд, тюрингские леса, Гарц и Альпы стали центрами повышенной активности «Вервольфа» независимо от политической воли нацистского руководства. В случае со Шлезвиг-Гольштейном превалирующую роль играло массовое отступление немецких войск, а вовсе не готовность местного населения оказывать сопротивление «захватчикам». Провал инициатив нацистского руководства наиболее ярко показывает случай с попыткой превращения Восточной Баварии, покрытой лесами, в один из центров партизанского сопротивления. Провалом закончилась попытка создания массового движения в Рейнланде — там дальше ночных расправ дело не пошло. Оба этих проекта определялись исключительно географическими и военными факторами, но не принимали в расчет настроения местного населения. А ведь именно католическое большинство этих районов всегда скептически и подозрительно относилось к нацистам. Исключение из этого правила составили лишь Франкония и Восточная Пруссия, где нацистское партийное руководство опиралось на «особые отношения» между населением и партией. В этих «твердынях германского духа» хотя бы с точки зрения идеологии надо было обеспечить массовое сопротивление и широкомасштабную партизанскую войну. Но к услугам «Вервольфа» прибегли слишком поздно. Заявленные задачи по большому счету так и не были выполнены. Стоит еще раз подчеркнуть вопиющие ошибки, допущенные руководством Третьего рейха при создании партизанского движения: отсутствие сильного лидера, недостаток стрелкового оружия, привлечение к организации «Вервольфа» полицейских, которые понятия не имели о партизанской войне. В принципе из фанатичных нацистов можно было построить эффективное подполье, но им никто не объяснил, как это делается, и какие цели они должны преследовать. Каждая структура предпочитала создавать собственных партизан и собственное подполье — «Вервольф» оказался лишним в этой системе. По мере того как росла конкуренция между отдельными структурами, слабее становился возглавляемый Прюцманом «Вервольф». Военные предпочитали использовать его как организацию, которая бы под их руководством осуществляла тактическую разведку в тылу противника. Борман предпочитал, чтобы «вервольфы» осуществляли террор внутри страны и проводили кампанию запугивания «капитулянтов». Геббельс видел в нем лишь пропагандистский повод найти путь к сердцам немецких подростков, в которых он намеревался зажечь огонь истинного «революционного национал-социализма».
Сложнее всех приходилось Прюцману, так как он четко придерживался точки зрения Клаузевица, что партизанские формирования должны были играть вспомогательную роль, дополняя собой регулярную армию. «Вервольф» был задуман как «подсобный инструмент», но отнюдь не как средство для выживания Третьего рейха. Лишь в последнюю минуту на него стали возлагать неоправданно большие надежды. «Вервольф» превращался в некое революционное движение, которое должно было реанимировать национал-социализм после военного поражения Германии. Но эта идея была чересчур умозрительной. Политическая реальность послевоенной Германии развеяла ее как дым. Причина этого крылась не в последнюю очередь в том, что нацистские бонзы не мыслили себя в условиях проигравшей Германии. Только Аксман имел намерение дальше развивать «Вервольф». Не стоило забывать, что революционный потенциал «Вервольфа» в высших эшелонах рейха чувствовал только Йозеф Геббельс. Но он не имел возможности оказывать реальное влияние на формирование этого движения — его уделом оставалась пропаганда.
Провал проекта «Вервольф» был предопределен усиленной борьбой с пораженчеством. Нелепо, но сама идея борьбы в условиях капитуляции или частичного поражения Германии рассматривалась нацистскими бонзами как пораженческая и даже предательская. НСДАП была парадоксальной организацией, она отказалась от борьбы за выживание, так как ее руководство полагало, что она просто-напросто не может умереть. Когда кончина стала неизбежной, вместо естественного импульса к самосохранению была предпринята попытка «массового самоубийства». Свидетельства такого хаоса и беспорядка, царивших в Третьем рейхе, говорят о том, что нацистский режим был «поликратией» конкурирующих друг с другом структур. С этой точки зрения «Вервольф» был последним актом в спектакле, который назывался «бюрократическая анархия».
СТРУКТУРА «БЮРО ПРЮЦМАНА»
СТРУКТУРА РЕГИОНАЛЬНОГО ОТДЕЛЕНИЯ «ВЕРВОЛЬФА» В ВОЕННОМ ОКРУГЕ VI
ВЫСШЕЕ РУКОВОДСТВО СС И ПОЛИЦИИ, СВЯЗАННОЕ С ДЕЯТЕЛЬНОСТЬЮ ОТРЯДОВ «ВЕРВОЛЬФА»Список использованных источников и литературы
Архивные источники
Bundesarchiv, Koblenz. Deutschesnachrichtenbьro (R34) Ost Dokumente Parteikanzlei (NS 6) Persцnlicher Stab Reichsfьhrer-SS (NS 19) Reichsministerium fьr die besetzten Ostgebiete (R6) Reichssicherheitshauptamt (R 58) SS-Fьhrungshauptamt (NS 34) Bundesmilitдrarchiv, Freiburg Heeresgruppenkommandos (RH 19)
Oberkommandos des Heeres/Generalstab des Heeres (RH 2) OKH/Allgemeines Heeresamt (RH 15) OKW/Wehrmachtfьhrungstab (RW4)
Опубликованные источники
Covert Warfare: Intelligence, Counterintelligence and Military Deception during the World War II Era, ed. John Mendelsohn, 18 vols. New York 1989.
Dokumente zur Austreibung der Sudetendeutschen, ed. Wilhelm Turnwald.
Munich Dokumente der Menschlichkeit. Kitzingen c. 1950. Das Ende des zweiten Weltkrieges. Berlin 1961.
Falk, Lucy. Ich bleib in Kцnigsberg: Tagebuchblдtter aus dunkeln
Nachkriegsjahren. Mьnchen 1966. Final Entries, 1945: The Diaries of Joseph Goebbels, ed. Hugh Trevor-
Roper. New York 1978. Foreign Office Weekly Political Intelligence Summaries, nos. 10,11, and 12. Geheimtagesbuch der deutschen Wehrmachtfьhrung im zweite Weltkrieg, 1939—1945, 12 vols. Osnabrьck 1984. Granzow, Klaus. Tagebuch eines Hitlerjungen: Kriegsjugend in Pommern. Hamburg 1974.
Далее в тексте слово «Союзники», написанное с большой буквы, употребляется в отношении американских, британских и французских войск. Если слово «союзники» написано со строчной буквы, то оно относится ко всем странам антигитлеровской коалиции, принимавших участие во Второй мировой войне.
Имея одинаковое звучание, «Вервольф» — партизанские отряды 30-летней войны (Wehrwolf) означали «Вооруженные волки», а партизаны Третьего рейха (Werwolf) — «оборотни».
Например, в 1994 году в окрестностях российского города Ярославля был сформирован так называемый «Легион Вервольф». — Прим. пер.
Прюцман Ганс Адольф (1901–1945), один из руководителей оккупационного режима в СССР, обергруппенфюрер СС (1941), генерал полиции (1941), генерал войск СС (1944). Изучал сельское хозяйство в Геттингене. После окончания обучения в течение нескольких лет служил с.-х. чиновником в Померании, Бран-денбурге, Восточной Пруссии. В 1930-м вступил в НСДАП, С 12.8.1930-го в СС. 10.11.1930 г. получил звание штурмфюрера СС. С марта 1931-го адъютант 30-го штандарта СС (Бохум). С 15.8.1931-го командир 19-го штандарта СС (Гезенкирхен), с 31.8.1932-го — 18-го штандарта СС (Кенигсберг). С 15.7.1933-го командир 10-го абшнита СС (Штутгарт), с 16.11.1933-го по 28.3.1937-го — оберабшнита СС «Юго-Запад». В апр. 1938-го избран депутатом рейхстага от Восточной Пруссии. После введения должностей высших руководителей СС и полиции 28.6.1938-го получил этот пост в области Северо-Запад (с 20.4.1940-го — «Нордзее»; Гамбург), охватывавшей территорию 10-го военного округа. Одновременно с 1 марта по 30 апр. 1941-го командир оберабшнита СС «Северо-Запад» (с 20.4.1940-го — «Нордзее»; Гамбург/ Апьтона), с 1.5.1941-го — высший руководитель СС и полиции «Северо-Восток» (Кенигсберг). После нападения Германии на СССР 29.6.1941 стал высшим руководителем СС и полиции на Севере России (со штаб-квартирой в Риге), с 1.12.1941-го — на юге России. Одновременно 29.10.1943-го назначен на один из наиболее высоких постов в местных СС — верховным руководителем СС и полиции в имперском комиссариате Украина (штаб-квартира — Кривой Рог). Ему были подчинены высшие руководители СС и полиции на юге России и в области «Черное море». Руководил карательными операциями на оккупированных территориях Украины, один из главных организаторов террора против местного населения и евреев.
