в Ленинском районе — около 300 человек под командованием Асламбека Исмаилова;
в районе Черноречья — до 300 боевиков.
Передовые позиции занимали отряды полевых командиров Арафата, Джандуллы и Зубаира. Сразу за ними — ингушский исламский полк и до 300 украинских националистов.
К сильным сторонам бандформирований можно отнести:
высокие мобилизационные возможности;
четкую систему управления, обеспечивающую централизацию руководства вооруженными формированиями при автономном характере их боевых действий;
приближенность к структурам формирований армейского типа, наличие в их составе разнообразных по предназначению частей и подразделений (мотострелковых, горно-стрелковых, танковых, артиллерийских, ПВО, разведывательных, связи и других);
национально-этническая и религиозная обгцность контингента,
способствующая решению вопросов морально-психологического
обеспечения, поддержания дисциплины;
наличие профессионально подготовленного контингента из числа наемников.
Слабыми сторонами организационного устройства НВФ являлись:
отсутствие частей и подразделений тылового и технического обеспечения;
значительное число боевиков с уголовным прошлым и уголовными наклонностями, разлагавших НВФ изнутри и рождавших конфликты как между отдельными боевиками, так и формированиями.
Управление бандформированиями осуществлялось централизованно с использованием современных средств связи. Постоянно велась активная разведка группировки федеральных войск и сводных подразделений МВД России. Коммуникации Дагестана и Ингушетии использовались для доставки в Чечню оружия, боеприпасов и наемников...
Информационно-аналитическая группа СКВО»
Заградительные отряды УНА-УНСО
Украинские добровольцы из экстремистской организации УНА-УНСО вписали особую страницу в «летопись» второй чеченской кампании. В составе незаконных вооруженных формирований, оборонявших Грозный, они выполняли роль заградительных отрядов — уничтожали тех боевиков, кто хотел сдаться в плен или перейти на сторону федералов. Чеченцы втайне их ненавидели: и за то, что они «неверные», и за то, что пользовались неограниченным доверием Масхадова. «Бандеровцы» — так промеж собой чеченцы называли украинских националистов.
Во время штурма города был такой случай. Несколько боевиков из национальной гвардии Масхадова пришли в расположение грозненской группировки с поднятыми руками: дескать, сдаемся в плен. Однако генерал Булгаков распорядился отправить их обратно — пусть сдаются с оружием. Через некоторое время часть из них, человек 10—12, вернулись с автоматами. «А где же остальные?» — поинтересовался Булгаков. «Масхадов откуда-то пронюхал, — ответили чеченцы, — и приставил к гвардейцам бандеровцев».
«Оуновцы» участвовали на стороне бандформирований как в первой, так и во второй чеченских кампаниях. А еще раньше, во время Великой Отечественной войны, — на стороне фашистов. И в этом, думается, есть определенная закономерность. Как чеченские экстремисты, так и украинские «самостийники» ненавидят русских не просто так — помимо борьбы за «национальную идею», они еще всегда получают крупные денежные вливания от всевозможных спецслужб, которые они с лихвой отрабатывают.
— Украинские добровольцы были очень дисциплинированы, —рассказывал генерал Булгаков, — Масхадов поручал им выполнять все акции, связанные с расстрелом дрогнувших в бою чеченцев. Потом они вырвались из Грозного вместе с Басаевым и воевали против нас в районе Сержень-Юрта.
Булгаков — генерал от инфантерии
На самом деле, история Кавказа знает двух генералов Булгаковых — храбрых и прямодушных воинов. О нашем современнике читателю уже известно, теперь же расскажу о его предке-одно-фамильце.
... 19 июля 1806 года высочайшим указом генерал от инфантерии Сергей Алексеевич Булгаков был вызван из отставки и, по ходатайству графа Гудовича, своего давнего друга и соратника по ратным делам на Кавказе, назначен командующим войсками на Кавказской линии. Надо сказать, что Сергей Алексеевич заслуженно пользовался репутацией мужественного, энергичного и в высшей степени правдивого человека. По свидетельству современников, несмотря на свои преклонные годы, он по-прежнему оставался истинно военным человеком и до конца сохранил способность увлекать за собой людей своей отвагой и чисто юношеским пылом.
Получив распоряжение принять под свое начальство отряд Глазенапа, действовавший тогда в Дагестане, Булгаков 10 августа уже был в покоренном Дербенте. Он тотчас провел смотр войск. Убедившись, что отряд готов к дальнейшему походу, повел его прямо в Баку, минуя Кубанскую и Казикумыкскую провинции.
Между тем Кавказская линия в это время испытывала не лучшие времена: не прекращались грабежи и набеги горцев на всем ее протяжении. Гудович настаивал, чтобы Булгаков, возвращаясь из-под Баку, сделал экспедицию на горцев прямо из Кизляра. Однако войска были утомлены длительными переходами и изнурительными боями. Поэтому данная экспедиция состоялась лишь весной 1807 года.
Войска вступили в Чечню с трех разных сторон — под начальством Булгакова, графа Ивелича и Мусина-Пушкина. Но Булгаков не учел того, что все эти части были недостаточно сильны для решительных действий в трудных местах. Они часто останавливались и тем самым пагубно влияли на весь ход операции.
Сам генерал Булгаков имел дело с главными силами чеченцев в Ханкальском ущелье. Взял он его штурмом, но с огромными потерями, которые только утвердили чеченцев в мысли о неприступном положении их родины. «Вот почему грозный штурм Ханкаль-ского ущелья, — пишет В.А. Потто в "Кавказской войне", — открывший путь в самое сердце Чечни, окончился таким ничтожным результатом, как покорение двух независимых обществ: Атаги и Г ехи».
Генерал Трошев
После разгрома банд Басаева и Хаттаба в Ботлихском районе, пламя экстремизма вспыхнуло в Кадарской зоне — в селениях Кадар, Карамахи, Чабанмахи. Руководить антитеррористической операцией на этом направлении был назначен главком Внутренних войск генерал-полковник Вячеслав Овчинников. Кроме того, командующий Объединенной группировкой войск в Дагестане генерал Казанцев поставил ему задачу, чтобы части оперативного назначения перекрыли границу с Чечней. Однако выполнить ее он не сумел. Вслед за Кадарской зоной боевики прорвались на Новолакском направлении.
Когда начали разбираться, почему «духи» так легко проскочили в Новолакский район, выяснилось, что граница с Чечней на этом направлении не была прикрыта частями оперативного назначения. Помню, тогда в штабе Объединенной группировки стояла страшная ругань. Вскоре генерал Овчинников был отстранен от руководства операцией, а в Махачкалу срочно прибыл вызванный из Ростова-на-Дону первый заместитель командующего войсками СКВО генерал-лейтенант Геннадий Трошев. Казанцев тут же улетел на вертолете в Новолакский район, где начал руководить операцией по уничтожению чеченских бандформирований.
В начале сентября в Махачкале начальник Генерального штаба Вооруженных Сил России генерал армии Анатолий Квашнин встретился с генерал-лейтенантом Геннадием Трошевым.
— Геннадий Николаевич, — сказал в беседе с ним Квашнин, — в сложившейся обстановке только Вы сможете справиться с задачей по уничтожению бадформирований в Кадарской зоне. Как Вы на это смотрите?
Что мог ответить Трошев? Отказаться? Уехать в Ростов и оставаться на вторых ролях? Нет, так делать он не привык. Если Трошев чувствовал, что «потянет воз», брался за дело, не раздумывая. А сейчас у него такое чувство было. Однако Трошев поставил свое условие: «Вы даете мне время, я определяю замысел предстоящей операции и докладываю его Вам».
— Хорошо, — ответил Квашнин. — Даю Вам два часа.
Через два часа Трошев доложил о замысле и сроках операции, после чего попросил:
— Сроки я определил. Обещаю: в них уложусь. Только не подгоняйте меня — как бы тяжко ни было, как бы ни хотелось одержать быструю победу...
Получив «добро», Трошев начал с того, что тщательно спланировал боевые действия вверенных ему войск, произвел расчет времени каждого этапа операции. И опередил свой же «график» на сутки. Иные высокие начальники из Москвы удивлялись: мол, ты же должен был эту высоту брать завтра, а взял сегодня?
— Если командир хочет добиться внезапности, —делился потом своими мыслями Геннадий Николаевич, — он никого не должен посвящать в замысел предстоящей операции, а лишь перед самым боем ознакомить с ним подчиненных. Только тогда можно рассчитывать на победу.
В Кадарской зоне генерала Трошева видели повсюду. Он руководил войсками не с одного места, а с трех командных пунктов, «нависая» над Карамахами, Чабанмахами, и видел полную картину боевых действий. Возможно, командующему группировкой и не стоило бы управлять авиацией, огнем артиллерии и танков на прямой наводке, но ведь главное на войне, считает Геннадий Николаевич, — достижение победы малой кровью.
