Командующий танковой армией генерал-лейтенант Кипоренко докладывал первым. Уверенно подойдя к карте, он четко и по-хозяйски деловито доложил о всех подготовительных мероприятиях, которые проделаны войсками его армии. Потом перешел к характеристике занимаемого плацдарма. Представитель Ставки генерал-полковник Василевский попросил подробнее остановиться на оперативной обстановке и особенно на противнике.
Кипоренко сообщил, что противостоящие части 3-й румынской армии в основе своей боеспособны и имеют хорошо подготовленную оборону. Но вот на участке совхоз-ферма № 3, хутор Большой, станица Верхне-Фомихинская, обороняются неустойчивые подразделения… Все присутствующие заинтересовались этими сведениями.
— Вот, чтобы не задерживать ваше внимание, — положил Кипоренко на стол листы допроса захваченных в последнюю неделю пленных. — Число перебежчиков непрерывно растет. Только в дивизии Маринина за прошлую неделю их было свыше полусотни человек.
— Чем вы это объясняете?
— Немцы, недовольные действиями румынских частей, посадили их на голодный паек. Двести граммов кукурузного хлеба и половник похлебки.
— Да, — сказал генерал Ватутин, — от такого харча, особенно в холодную пору, сбежишь не то что к противнику, а к черту в зубы.
— На нейтральной полосе, — продолжал Кипоренко, — осталась нескошенная пшеница и картофель. И как только стемнеет, румынские солдаты, как голодные крысы, бегут и ползут, чтобы добыть пропитание. Немцы и тут остались верными себе. Они расставили свои пулеметные расчеты и освещают ракетами позиции. Если обнаруживают румынских перебежчиков, расстреливают их из пулеметов.
— Ну и друзья-союзники, — переглянулись участники совещания.
— Получается так, — сказал Ватутин. — Избавь бог от таких друзей!
Кипоренко доложил свое решение. Главный удар предполагалось нанести правым флангом. Рассказал о плане взаимодействия в предстоящей операции.
— Какое количество танков вы имеете? — спросил Жуков.
— Всего триста семьдесят шесть. Сто тридцать в одном и сто семьдесят восемь в другом корпусе. Кроме того, шестьдесят восемь будут действовать как танки непосредственной поддержки пехоты со стрелковыми дивизиями.
Когда закончилось совещание, к Кипоренко подошли Ватутин и Желтов.
— Передайте от имени командования фронта и Военного Совета нашу благодарность разведчикам. По-гвардейски они потрудились.
Ночью генерал Кипоренко возвращался к себе в штаб, в Избушенский. Радовался, прислушиваясь к многоголосому разнохарактерному шуму, царившему в донских степях. Безжизненно голая, кое-где с белесыми латками снега, однообразная равнина с небольшими высотками, оврагами и балками днем словно вымирала. Но только начинали сгущаться сумерки, вокруг все оживало. Лязгали гусеницы танков, ворчливо и надсадно выли тягачи, шли колонны автомашин с боеприпасами, продовольствием, обдавая генеральский газик струями воды и грязи. На дорогах переругивались бойцы, застрявшие с повозками и орудиями в колдобинах. И к знакомому запаху размокшей земли примешивался запах бензина, горелого масла и добротной солдатской махорки.
Советские войска торопились в назначенные им районы сосредоточения.
* * *
А в это время немецкая армия Паулюса, скованная действиями армии Чуйкова под Сталинградом, не предполагала, что на нее с севера надвигается стальная огневая громада мощных ударных группировок дивизий и армий Юго-Западного фронта. И то, что с каждым днем и часом приближался с таким нетерпением ожидаемый всеми удар, не могло не радовать генерала Кипоренко.
Спустя не более недели после совещания в Серафимовиче, в селе Татьянка, южнее Сталинграда, в шта-6е 57-й армии состоялось еще одно совещание… Председательствовал представитель Ставки генерал-полковник Василевский, присутствовали член Политбюро ЦК ВКП(б), член Военного Совета Сталинградского фронта, представитель Ставки генерал армии Жуков, командующий Сталинградским фронтом генерал-полковник Еременко, командующие армиями, командиры корпусов и дивизий.
На этом совещании командующий Сталинградским фронтом генерал-полковник Еременко, учитывая общий замысел контрнаступления трех фронтов, о котором сообщил Василевский, доложил участникам замысел операции Сталинградского фронта. Было подробно разобрано соотношение сил по этапам боя и по дням наступления с учетом резервов противника и их возможных контрдействий и направлений главного удара, состав ударных группировок 57-й и 51-й армий, подвижные группы фронта и основные этапы их операций.
3.
У командующего группой немецких армий «Б» барона Вейхса приподнятое настроение. Давно уже подчиненные не видели его таким добродушным. Но никто из его ближайшего окружения не понимал, чем это вызвано. Правда, он долго говорил сегодня с командующим 6-й армией Паулюсом и после разговора с ним заметно повеселел. Но в штабе Вейхса все, начиная от его начальника и до рядовых штабных офицеров, недоумевали. Чему радоваться? Вот уж несколько дней подряд агентурная разведка приносит тревожные вести: «Севернее Дона и северо-восточнее появились новые части и соединения русских… Советское командование что-то замышляет. По железной дороге Лиски, Новохоперск, Самойловка — Камышин обнаружена усиленная переброска войск противника». А сегодня данные аэрофотосъемки и воздушного наблюдения снова подтвердили ранее полученные сведения. В донесениях говорилось: «Русские подтягивают танковые войска к левому берегу Дона. Замечено оживление и перегруппировка отдельных частей на правом берегу Дона и юго-западнее Клетской».
Барон фон Вейхс просматривал сводки, донесения, новые сведения о сосредоточениях советских войск И снисходительно улыбался. Когда начальник штаба предложил усилить все виды разведки и главным образом воздушную, Вейхс сказал:
— Я вполне убежден, господин генерал, что все эти передвижения русских не более как хитрый маневр. Перебрасывая одни и те же части и соединения, они пытаются ввести нас в заблуждение. Они думают, что мы клюнем на их приманку и отведем основные силы 6-й армии из Сталинграда. И тем самым хотят спасти задыхающуюся 62-ю армию, зажатую нами в тиски.
Вейхс встал и погрозил неизвестно кому пальцем.
— У них ничего не выйдет. Им не удастся обмануть нас. Фюрер правильно делает, приказывая нам не распылять силы, сосредоточить их в Сталинграде и раздавить остатки 62-й армии. Я говорил с Паулюсом, и он меня заверил, что они очистят от остатков чуйковских войск последние кварталы города в ближайшие дни этой недели.
Начальник штаба не мог возражать компетентному мнению своего высокоавторитетного военачальника, который пользовался благосклонностью фюрера и был почитаем в высших военных кругах. До кого-кого, а до начальника штаба дошли слухи, что Вейхс представлен к высшей награде — «Дубовые листья к рыцарскому кресту». Вот по этому случаю Вейхс и находился в прекрасном настроении, вызывая недоумение подчиненных.
Позвонил командующий 3-й румынской армией. Голос взволнованный. Чувствуется, что он чем-то серьезно обеспокоен.
— Последние дни, господин генерал, русские войска ведут разведку боем на ряде участков моей армии. По данным нашей разведки отмечено появление танковых частей южнее станиц Бобровская и Усть-Хоперская.
— Нам это известно, — ответил Вейхс. — Не придавайте всему этому большого значения… Все это — не более как хитрость русских… Если они и попытаются что-либо предпринять на отдельных участках малочисленными силами, мы быстро локализуем их. Поверьте мне. Я привык быть хозяином своего слова.
— Но, господин генерал, они могут начать наступление с танками. Вы же знаете, у меня в частях некомплект в людях и главное — нет надежных противотанковых средств. Тридцатисемимиллиметровые орудия на конной тяге… Их пробивная сила незначительна. Бить из них по русским танкам, что горохом в стену…
— Ну, ну, господин генерал, пока стены я не вижу… Не надо ее создавать из весьма случайных фактов. Кое-какие меры мы уже принимаем… Могу вас порадовать. У наших соседей справа дела идут хорошо. Они, как никогда, близки к цели. А с ее осуществлением вы будете дышать совсем легко. Спите спокойно, господин генерал. Я позвоню вам, когда надо будет готовить к параду в Сталинграде ваши доблестные румынские войска.
4.
Положение советских войск в Сталинграде продолжало обостряться не только с каждым днем, но и часом…
11 ноября немецко-фашистские войска после непродолжительной передышки вновь возобновили ожесточенные атаки против войск 62-й армии. Они отвели ранее действующие против Донского фронта части и бросили их в решительное наступление. Несмотря на героическое сопротивление наших войск, немецким частям удалось к исходу дня занять южную часть завода «Баррикады» и выйти к Волге. Обстановка для 62-й армии, без того тяжелая, еще больше осложнялась начавшимся на Волге ледоставом.
