Василь Быков - Апологетика интеграции

ВАСИЛЬ БЫКОВ

АПОЛОГЕТИКА ИНТЕГРАЦИИ

Памфлет

У нас всегда кого-нибудь убивали. Убивали, когда завоевывали чужие земли или защищали свою от врагов. Когда же враги усмирялись, убивали своих (бей свой своего, чтобы чужой боялся). Убивали смердов, бояр, стрельцов, раскольников, крепостных, князей и дворян. Охотно убивали также царей и императоров, которых душили подушками, рвали бомбами, стреляли из маузеров и наганов. Когда же последних перестреляли, принялись за офицеров, генералов и адмиралов. После того, как и те вместе с капиталистами и помещиками были перебиты, наступила очередь прочих. Поскольку классовых антагонистов не осталось, были назначены временные вроде нэпманов, которых ликвидировали успешно и без остатка. С этими, впрочем, все было ясно - сложнее стало со следующими, которых по-ученому мудро назвали кулаками.

Трудность состояла в том, кого подвести под это определение. В огромной крестьянской стране зажиточных крестьян было, однако, немного. Можно сказать, что все поголовно являлись бедняками. Разве что лапти, которые здесь обували вместо башмаков, у одних были истоптаны до основания, а у других выглядели немного новее. Мудрые правители, опираясь на передовое всесокрушающее учение марксизма-ленинизма, и порешили, что эти, в более новых, вполне сойдут за кулаков. Кулаков же, понятное дело, надлежало раскулачить - хотя бы для того, чтобы не считались таковыми и не портили отчетность. Одновременно следовало сослать их в тундру, в новосозданные для того концлагеря, приоритет создания которых впоследствии пытались оспорить немецкие наци. И напрасно. Патриоты из числа ученых собственных изобретений иностранцам никогда не уступали, чем всегда и законно гордились.

Некоторым в те годы (преимущественно людям наивным) казалось, что классовая борьба окончилась, ибо классов-антагонистов в стране не осталось. Рабочие, крестьяне да известная, не очень пристойная прослойка были крепко объединены смычкой, в которой задыхались, но терпели. Тем не менее партия своим длинным перстом указала на новую опасность - буржуазных националистов, которые невесть откуда появились в каждой республике. Сразу же развернулась активная борьба с ними, прежде всего, конечно, посредством пресловутого нагана. Нацдемов безжалостно расстреливали (без права переписки) или на 10 лет ссылали на Колыму (без права возвращения). Как раз в том и состояла новая система права - в отличие от устаревшего римского, где, как известно, все строилось вокруг дилеммы: виновен - невиновен. Тут же господствовал категорический императив: если арестован, то и виноват, - невиновные спят дома. Что, в общем-то, было чистою правдой.

Не успели, однако, управиться с нацдемами, как насыпалась новая проблема вредители. Портились механизмы, ломался транспорт, от бескормицы дохли коровы и кони. Разумеется, все это было делом рук вредителей - вражеской категории, очень трудоемкой для карательных органов. Если, например, досрочно вводился в строй действующих какой-либо завод, то как следовало отнестись к его строителям? Награждать или арестовывать? Обычно поступали именно в такой последовательности: награждали, а затем арестовывали, потому как завод рано или поздно останавливался - вследствие аварии или пожара. Но это был дурной труд, требовавший двойных усилий от и без того чересчур загруженных органов. Иногда случались промашки, когда наградили, а посадить забывали. В таком случае взыскивалось с карательных органов, которые в свою очередь проникались еще большей ненавистью ко всем этим вредителям, нацдемам, кулакам и подкулачникам. Чтобы эта их ненависть успешно реализовывалась, они учились сами и натаскивали своих пособников-сексотов стрелять так метко, чтобы на каждый затылок расходовался один патрон. Показавшие успехи на тренировках получали значок и звание "Ворошиловского стрелка". Это были стахановцы органов, работы для них, конечно, хватало. Расстрелянными набивали могилы на стрельбищах НКВД, например, в Куропатах под Минском. Такие стрельбища были в каждой области, в каждом районе, где, разумеется, были органы НКВД. А органы НКВД были всюду.

Стрелки так увлеклись процессом стрельбы, что ее не могла прекратить даже начавшаяся война с фашизмом. На первый взгляд, кажется, где, как не на войне, можно было проявить мастерство меткой стрельбы? Но так кажется только на первый, наивный взгляд. Дело в том, что вышколенные ефрейтором "фашистские стрелки СС" тоже умели неплохо стрелять - в лоб или в затылок - и немало перестреляли "ворошиловских", особенно в начале войны. Наверно, в ответ и чтобы сберечь ценные кадры, были созданы спецформирования - заградотряды, которые, как известно, занимали позиции в тылу собственных частей и использовались согласно их прямому назначению - для стрельбы в затылок. В этом деле на войне они снискали всеобщее признание и были сплошь и обильно награждены - от плеча до пояса.

Но все, что имеет начало, имеет и конец. Окончилась война, хотя борьба на том не окончилась. На этот раз первыми под руку органам попались космополиты. Это те, кто не очень любили своих и не слишком ненавидели недавних союзников, что, разумеется, было недопустимо. А тут еще из большой группы космополитов выделилась молодежная группировка низкопоклонников, бесстыдно манипулировавшая собственными брюками и юбками. Она их шила то узкими, то широкими, то короткими, то длинными, тем вводя в заблуждение "искусствоведов в штатском" и извращая идеологию. В безоружной борьбе с данной категорией агентов влияния начали дисквалифицироваться оставленные без работы "ворошиловские стрелки". Разумеется, они продолжали себя чувствовать по-боевому и могли бы настрелять хоть миллион "волосатиков", но им непредусмотрительно сказали: нельзя. Один культ кончился, а другой не начался - надо подождать. Это, разумеется, было ошибкой. Железная империя из-за этого вошла в полосу упадка, а спустя определенное время и вовсе распалась.

Тут нелишне заметить, что ее распад некоторые пытаются отнести на счет трех "беловежских зубров", что, на мой взгляд, в корне неверно. Истинная причина развала состоит в пренебрежении традициями, в первую очередь славной традицией "ворошиловских стрелков". Сложилась ненормальная ситуация, когда стрелки были, ели, пили, получали немалую зарплату, а не стреляли. Правда, была попытка компенсировать их безделье теорией. Прежде всего диалектическим переосмыслением такого эфемерного понятия, как патриотизм, в его отношении к не менее туманному - национализму. Появилась неписаная максима: если свое, то патриотизм, если чужое, то национализм. Простая и гениальная максима, позже ставшая составной частью стратегической доктрины великой нации, изнемогшей без адекватной национальной идеи.

Но изобретшие данную максиму тут же и приватизировали ее - наверно, чтобы не позволить того сделать другим. Другие кто как: успел, так съел, а не успел - облизнулся. Несуетливые прибалты успели, а чеченцам до сих пор не удается. Любить великого соседа позволено всем, соседу же любить кого-либо не обязательно (за исключением братьев-сербов). Удивительно, как в этих условиях позволено любить одного на всех Бога? Перепуталась политика, этика и мораль. Люди перестали понимать, где чей язык, чья символика и государственность. Даже где чей бюджет - государственный, СНГ, президентский? Перемешались деньги рубли с "зайцами"; торгуют на доллары и ругают США за то, что те их мало дают. В одной интеграционной куче смешались вековые категории добра и зла, после чего стало понятно, что без "ворошиловских стрелков" дело не обойдется.

Но что делать, если приоритет был отдан войскам с их оружием: ракетам, "градам", "тунгускам"... Конечно же, все это - дрянь несусветная перед заслуженной славой "товарища нагана", сделавшего революцию, индустриализацию, коллективизацию, много лет успешно пропалывавшего идеологические и научные грядки. Современное оружие предназначено для поражения площадей, а площади бывают разные - преимущественно огромные. Поэтому и неудачи: в Камбодже, Афгане, Чечне, слаборазвитой Африке и Латинской Америке, где навалом оружия и мало хлеба.

Конечно, это отлично понимает мудрое белорусское руководство и ради народного благополучия активно имитирует процессы интеграции. Результата пока никакого, зато впечатление колоссальное. Загипнотизированный электорат терпеливо ждет. Чего дождется, однако? Нахальная оппозиция в Минске выводит на улицы легкомысленно санкционированные властями демонстрации, которые кричат в тысячи глоток, что они - против. Состарившиеся мастера меткой стрельбы чернеют с горя, вспоминая, как трудно было в их время добиться этого слова даже на конвейерном допросе. Вот вам и прогресс, суверенитет и демократия! Умерла идея - пресеклась традиция. На что надеяться?

Разве что на новое движение - заказных киллеров. Эти, как умеют, продолжают славную дзержинско-ежовско-бериевскую традицию метких стрелков. В новых условиях есть возможность вдохнуть в нее новую балкано-славянскую идею какая тогда появится возможность для больших дел - на Балканах, в России, в Беларуси. Первым делом зарыть по недосмотру разрытые Куропаты и нарыть новые. Большое дело поставить на поток. Пока живы старые "мастера нагана", хотя и с ослабленным зрением, но с твердой большевистской рукой. Свое незаурядное мастерство они всегда готовы передать молодым. Был бы спрос.