Василий Шукшин - Классный водитель

Василий Шукшин

КЛАССНЫЙ ВОДИТЕЛЬ

Весной, в начале сева, в Быстрянке появился новый парень - шофер Пашка Холманский. Сухой, жилистый, легкий на ногу. С круглыми изжелта-серыми глазами, с прямым тонким носом, рябоватый, с крутой ломаной бровью, не то очень злой, не то красивый. Смахивал на какую-то птицу.

Пашка был родом из кержаков, откуда-то с верхних сел по Катуни, но решительно ничего не усвоил из старомодного неповоротливого кержацкого уклада.

В Быстрянку он попал так.

Местный председатель колхоза Прохоров Ермолай возвращался из города на колхозном "газике". Посреди дороги у них лопнула рессора. Прохоров, всласть наругавшись с шофером, стал голосовать попутным машинам. Две не остановились, а третья, полуторка, притормозила. Шофер откинул дверцу.

- Куда?

- До Быстрянки.

- А Салтон - это дальше или ближе?

- Малость ближе. А что?

- Садись до Салтона. Дорогу покажешь.

- Поехали.

Шофер сидел, откинувшись на спинку сиденья; правая рука - на штурвале, левая - локтем - на дверце кабины. Смотрел вперед, на дорогу, задумчиво щурился.

Полуторка летела на предельной скорости, чудом минуя выбоины. С одной встречной машиной разминулись так близко, что у председателя дух захватило. Он посмотрел на шофера: тот сидел как ни в чем не бывало, щурился.

- Ты еще головы никогда не ломал? - спросил Прохоров.

- А?.. Ничего. Не трусь, дядя. Главное в авиации что? - улыбнулся шофер. Улыбка простецкая, добрая.

- Главное в авиации - не трепаться, по-моему.

- Нет, не то. - Парень совсем отпустил штурвал и полез в карман за папиросами. Его, видно, забавляло, что пассажир трусит.

Прохоров стиснул зубы и отвернулся.

В этот момент полуторку основательно подкинуло. Прохоров инстинктивно схватился за дверцу. Свирепо посмотрел на шофера.

- Ты!.. Авиатор!

Парень опять улыбнулся.

- Уважаю скорость, - признался он.

Прохоров внимательно посмотрел в глаза парню: парень чем-то нравился ему.

- Ты в Салтон зачем едешь?

- В командировку.

- На сев, что ли?

- Да... помочь мужичкам надо.

Хитрый Прохоров некоторое время молчал. Закурил Тоже. Он решил переманить шофера в свой колхоз.

- В сам Салтон или в район?

- В район. Деревня Листвянка... Хорошие места тут у вас.

- Тебя как зовут-то?

- Меня-то? Павлом. Павел Егорыч.

- Тезки с тобой, - сказал Прохоров. - Я тоже по батьке Егорыч. Поехали ко мне, Егорыч?

- То есть как?

- Так. Я в Листвянке знаю председателя и договорюсь с ним несчет тебя. Я тоже председатель. Листвянка - это дыра, я тебе должен сказать. А у нас деревня...

- Что-то не понимаю: у меня же в командировке сказано...

- Да какая тебе разница? Я тебе дам такой же документ... что ты отработал на посевной - все честь по чести. А мы с тем председателем договоримся. За ним как раз должок имеется. А?

- Клуб есть? - спросил Пашка.

- Клуб? Ну как же?

- Сфотографировано.

- Что?

- Согласен, говорю! Пирамидон.

Прохоров заискивающе посмеялся.

- Шутник ты... (Один лишний шофер да еще с машиной на посевной это пирамиде, да еще какой!) Шутник ты, Егорыч.

- Стараюсь. Значит, клубишко имеется?

- Имеется. Паша. Вот такой клуб - бывшая церковь!

- Помолимся, - сказал Пашка.

Оба - Прохоров и Пашка - засмеялись.

Так попал Павел Егорыч в Быстрянку.

Жил Пашка у Прохорова. Быстро сдружился с хозяйкой, женой Прохорова, охотно беседовал с ней вечерами.

- Жена должна чувствовать! - утверждал Пашка, с удовольствием уписывая жирную лапшу с гусятиной.

- Правильно, Егорыч, - поддакивал Ермолай, согнувшись пополам, стаскивая с ноги тесный сапог. - Что за жена, которая не чувствует?

- Если я прихожу домой, - продолжал Пашка, - так? - усталый, грязный - то, се, я должен первым делом видеть энергичную жену. Я ей, например: "Здорово, Маруся!" Она мне весело: "Здорово, Павлик! Ты устал?"

- А если она сама, бедная, наработается за день, то откуда же у нее веселье возьмется? - замечала хозяйка.

- Все равно. А если она грустная, кислая, я ей говорю: пирамидон. И меня потянет к другим. Верно, Егорыч?

- Абсолютно! - поддакивал Прохоров.

Хозяйка притворно сердилась и называла всех мужиков охальниками.

В клубе Пашка появился на второй день после своего приезда. Сдержанно веселый, яркий: в бордовой рубахе с распахнутым воротом, в хромовых сапогах-вытяжках, в военной новенькой фуражке, из-под козырька которой русой хмелиной завивался чуб.

- Как здесь население... ничего? - равнодушно спросил он у одного парня, а сам ненароком обшаривал глазами танцующих: хотел знать, какое он произвел впечатление на "местное население".

- Ничего, - ответил парень.

- А ты, например, чего такой кислый?

- А ты кто такой, чтобы допрос устраивать? - обиделся парень.

Пашка миролюбиво оскалился.

- Я ваш новый прокурор. Порядки приехал наводить.

- Смотри, как бы тебе самому не навели тут.

- Ничего. - Пашка подмигнул парню и продолжал рассматривать девушек и ребят в зале. Его тоже рассматривали.

Пашка такие моменты любил. Неведомое, незнакомое, недружелюбное поначалу волновало его. Больше всего, конечно, интересовали девки.

Танец кончился. Пары расходились по местам.

- Что за дивчина? - спросил Пашка у того же парня: он увидел Настю Платонову, местную красавицу.

Парень не захотел с ним разговаривать, отошел.

Заиграли вальс.

Пашка прошел через весь зал к Насте, слегка поклонился ей и громко сказал:

- Предлагаю на тур вальса!

Все подивились изысканности Пашки; на него стали смотреть с нескрываемым веселым интересом.

Настя спокойно поднялась, положила тяжелую руку на сухое Пашкино плечо; Пашка, не мигая, ласково смотрел на девушку.

Закружились.

Настя была несколько тяжела в движениях, ленива. Зато Пашка с ходу начал выделывать такого черта, что некоторые даже перестали танцевать - смотрели на него. Он то приотпускал от себя Настю, то рывком приближал к себе и кружился, кружился... Но окончательно он доконал публику, когда, отойдя несколько от Насти, но не выпуская ее руки из своей, пошел с приплясом. Все так и ахнули. А Пашка смотрел куда-то выше "местного населения" с таким видом, точно хотел сказать: "Это еще не все. Будет когда-нибудь настроение - покажу кое-что. Умел когда-то".

Настя раскраснелась, ходила все так же медленно, плавно.

- Ну и трепач ты! - весело сказала она, глядя в глаза Пашке.

Пашка ухом не повел.

- Откуда ты такой?

- Из Москвы, - небрежно бросил Пашка.

- Все у вас там такие?

- Какие?

- Такие... воображалы.

- Ваша серость меня удивляет, сказал Пашка, вонзая многозначительный ласковый взгляд в колодезную глубину темных загадочных глаз Насти.

Настя тихо засмеялась.

Пашка был серьезен.

- Вы мне нравитесь, сказал он. Я такой идеал давно искал.

- Быстрый ты. Настя в упор посмотрела на Пашку.

- Я на полном серьезе!

- Ну и что?

- Я вас провожаю сегодня до хаты. Если у вас, конечно, нет какого-нибудь другого хахаля. Договорились?

Настя усмехнулась, качнула отрицательно головой. Пашка не обратил на это никакого внимания.

Вальс кончился.

Пашка проводил девушку до места, опять изящно поклонился и вышел покурить с парнями в фойе.

Парни косились на него. Пашка знал, что так бывает всегда.

- Тут поблизости забегаловки нигде нету? - спросил он, подходя к группе курящих.

Парни молчали, смотрели на Пашку насмешливо.

- Вы что, языки проглотили?

- Тебе не кажется, что ты здесь слишком бурную деятельность развил? - спросил тот самый парень, с которым Пашка говорил до танца.

- Нет, не кажется.

- А мне кажется.

- Крестись, если кажется.

Парень нехорошо прищурился.

- Выйдем на пару минут... потолкуем?

Пашка отрицательно качнул головой.

- Не могу.

- Почему?

- Накостыляете сейчас ни за что... Потом когда-нибудь потолкуем. Вообще-то чего вы на меня надулись? Я, кажется, никому еще на мозоль не наступал.

Парни не ожидали такого поворота. Им понравилась Пашкина прямота. Понемногу разговорились.

Пока разговаривали, заиграли танго, и Настю пригласил другой парень. Пашка с остервенением растоптал окурок. Тут ему рассказали, что у Насти есть жених, инженер из Москвы, и что, кажется, у них дело идет к свадьбе. Пашка внимательно следил за Настей и, казалось, не слушал, что ему говорят. Потом сдвинул фуражку на затылок, прищурился.

- Посмотрим, кто кого сфотографирует, - сказал он и поправил фуражку. - Где он?

- Кто?

- Инженеришка.

- Его нету сегодня.

- Я интеллигентов одной левой делаю.

Танго кончилось.

Пашка прошел к Насте.

- Вы мне не ответили на один вопрос.

- На какой вопрос?

- Я вас провожаю сегодня до хаты?

- Я одна дойду. Спасибо.

Пашка сел рядом с девушкой. Круглые кошачьи глаза его опять смотрели серьезно.