Я рожден(а) для этого - Элис Осман

I WAS BORN FOR THIS

by Alice Oseman

© Екатерина Колябина, перевод на русский язык, 2019

© Издание на русском языке, оформление. Popcorn Books, 2019

Text copyright © Alice Oseman 2018

Cover design © HarperCollins Publishers 2018

* * *

Привет всем! Меня зовут Элис Осман, и я рада представить вам первое издание моей книги в России. Я считаю, что мне невероятно повезло увидеть свое произведение переведенным на русский язык, – и я бесконечно рада, что российские читатели теперь тоже могут с ним познакомиться.

Люди всегда сходили с ума по знаменитостям. Я росла, когда на подъеме славы были Jonas Brothers, One Direction, Джастин Бибер и Кардашьяны, когда добивались успеха первые звезды ютьюба. Я застала становление социальных сетей – целого мира, в котором люди проводят немалую часть жизни, исследуют свои чувства и находят настоящих друзей. Именно об этом мире я хотела поговорить в книге «Я рождена(а) для этого».

Меня завораживало – и до сих пор завораживает – то, как люди моего поколения влюбляются в знаменитостей. Фанатов-подростков часто изображают неуравновешенными и инфантильными, но я считаю, что отношения между фандомом и объектом восхищения куда сложнее, чем может показаться на первый взгляд. Одна из рассказчиц в моей истории – Ангел, фанатка, только закончившая старшую школу. Она находит в музыке «Ковчега» утешение, радость и надежду. Для Ангел это не просто увлечение – это спасение от проблем и неурядиц в ее собственной жизни. В мире фандома она обретает настоящих друзей, встречает людей, которые ее понимают.

Но фандом – спасение не для всех. Джимми, еще один герой, от лица которого ведется повествование, – фронтмен группы «Ковчег». И он до ужаса боится своих фанатов. Боится власти, которой обладает фандом, боится давления, которое фанаты оказывают на группу. Джимми тоже прячется в музыке, но чем дальше, тем отчетливее ощущает, что она ему не принадлежит, что он где-то сбился с пути и все глубже увязает в беспорядочном мире славы.

И где-то между этими героями лежит точка равновесия. В конце концов Ангел и Джимми оказываются в одной комнате – и в результате этой короткой, невнятной встречи подвергают сомнению все, что знают о себе. А также спрашивают себя: смогут ли они бороться за то, что им дорого?

Фандом и музыка объединяют людей. Равно как и книги. И мне приятно думать, что кто-то в России – так далеко от Великобритании! – будет читать эти слова, словно мы слушаем одну песню или фанатеем по одной группе.

Искренне надеюсь, что история Ангел и Джимми придется вам по душе. Думаю, мальчики из «Ковчега» с удовольствием бы отправились в тур по России.

– Глазам своим не верю, – говорю я, прижимая руку к сердцу. – Ты настоящая.

Джульетта, высвободившись из моих объятий, улыбается так широко, что, кажется, лицо ее сейчас треснет.

– И ты настоящая! – восклицает она, указывая на меня. – Так странно! Но круто.

По идее, между нами не должно возникнуть неловкости. Мы общаемся с Джульеттой Шварц уже два года. Да, только по интернету, но в наши дни интернет-дружба ничем не отличается от реальной, и Джульетта знает обо мне больше, чем самые близкие школьные друзья.

– Ты живой человек, – повторяю я. – А не просто пиксели на экране.

Я знаю о Джульетте почти все. Знаю, что она ложится спать не раньше двух ночи, что больше всего ей нравятся фанфики с сюжетом «враги становятся любовниками», а еще она втайне обожает Ариану Гранде. Я знаю, что она, вероятно, вырастет в рафинированную женщину средних лет, которая цедит вино, зовет всех «дорогушами» и поглядывает на окружающих с легким презрением. И все равно для меня оказывается неожиданностью, что голос Джульетты звучит глубже и богаче, чем по скайпу, а волосы и в самом деле рыжие (она, конечно, говорила, что рыжая, просто на экране ее волосы выглядели скорее каштановыми); а еще она на голову ниже меня – хотя я та еще каланча и уж к этому могла бы привыкнуть.

Джульетта приглаживает челку, я поправляю хиджаб, и мы направляемся к выходу с вокзала Сент-Панкрас. Мы молчим, и я вдруг начинаю нервничать, хотя не должна бы. Ведь мы с Джульеттой практически родственные души: два существа, вопреки всему нашедшие друг друга в глубинах интернета, мы составляем ту еще парочку. Джульетта – романтичная барышня с острым умом. Я – эксцентричная сторонница теорий заговора. И мы обе живем ради «Ковчега», лучшей группы в истории человечества.

– Тебе придется говорить мне, куда идти, – улыбаюсь я. – У меня напрочь отсутствует чувство направления. Иногда я теряюсь по дороге в школу.

Джульетта смеется – еще один новый звук. Вживую ее смех чище и звонче, чем по скайпу.

– Ну, раз уж это ты приехала ко мне в гости, я так и так отвечаю за маршрут.

– И то правда. – Я преувеличенно громко вздыхаю. – Уверена, это будет лучшая неделя в моей жизни.

– Боже, и не говори! Сама уже считаю дни. – Джульетта достает телефон, тыкает в экран и показывает мне таймер с обратным отсчетом: «Осталось три дня».

Меня прорывает:

– Честно говоря, я с ума схожу. Даже не представляю, что надену! И понятия не имею, что буду говорить.

Джульетта снова приглаживает челку. От этого ее жеста сразу начинает казаться, будто она-то в точности знает, что делать.

– Не волнуйся, у нас в запасе сегодня, завтра и целая среда, чтобы продумать план действий. Я заведу отдельный список.

– Ну тогда нам не о чем беспокоиться!

Ни у одной из нас в реальной жизни нет друзей, увлекающихся творчеством «Ковчега», но ни меня, ни Джульетту это не смущает, пока мы есть друг у друга. Я пыталась увлечь «Ковчегом» одноклассниц, родителей, даже старшего брата, но никто особо не заинтересовался. Проблема в том, что стоит мне заговорить о «Ковчеге» – или вообще о чем угодно, – и я уже не могу остановиться, а людей это порядком раздражает.

Но не Джульетту. Мы