Обращаться с осторожностью - Джоди Линн Пиколт

Jodi Picoult

HANDLE WITH CARE

Copyright © 2009 by Jodi Picoult

Originally published by Atria Books, a Division of Simon & Schuster Inc.

All rights reserved

Перевод с английского Юлии Белолапотко

Серийное оформление и оформление обложки Ильи Кумы

Ранее книга выходила под названием «Хрупкая душа»

© Ю. Белолапотко, перевод, 2022

© Издание на русском языке, оформление.

ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2022

Издательство АЗБУКА^®

* * *

14 февраля 2002 года

Все кругом постоянно разрушается. Бьются стаканы, посуда, автомобили. Ломаются ногти и картофельные чипсы. Можно расторгнуть договор, побить рекорд, укротить нрав лошади или снизить курс доллара. Можно разбить или растопить лед. Можно прерваться на кофе или ланч, вырваться на свободу из тюрьмы. А еще есть рассветы, волнорезы, надломленный голос. Можно разбить цепи. Или нарушить тишину — навсегда.

Последние два месяца беременности я составляла списки подобных вещей в надежде, что роды пройдут легче.

Можно нарушить обещание.

Разбить сердце.

В ночь перед твоим рождением я сидела на кровати и думала, что бы еще добавить к списку. Порылась в тумбочке в поиске карандаша и бумаги, но тут Шон накрыл мое колено теплой ладонью:

— Шарлотта? Все хорошо?

Не успела я ответить, как он крепко прижал меня к себе. Так я и уснула с полным ощущением безопасности, забыв записать свой сон.

Несколько недель спустя, когда ты уже появилась на свет, я вспомнила, что разбудило меня той ночью: линии раскола. Такие места, где трескается земля. Точки, от которых берет начало землетрясение, где зарождаются вулканы. Другими словами: мир крошится, а твердая почва уходит из-под ног.

Ты родилась в бурю, которую никто не ждал. «Норд-ост», — сказал позже метеоролог, снежная буря, которая шла на север, в Канаду, но вместо этого сменила курс и выплеснула свою ярость на побережье Новой Англии. Новостные ленты убрали репортажи о возлюбленных, которые знали друг друга со школьной скамьи, а встретились снова в доме престарелых и поженились, легенды о сердцах, за которыми стоит история праздника, и вместо этого принялись давать сводки погоды о силе бури, о тех районах, которые остались без электричества из-за непогоды. Амелия сидела за кухонным столом, вырезая из сложенной бумаги валентинки, а я смотрела, как снег собирается в шестифутовые сугробы возле стеклянной двери. По телевизору показывали автомобили, съехавшие с трасс.

Я сощурилась, вглядываясь в экран, рассматривая мигающий синими огнями полицейский внедорожник, подъехавший к перевернутому автомобилю, стараясь понять, не был ли тем офицером в кресле водителя Шон.

От резкого удара по стеклу я вздрогнула.

— Мамочка! — взвизгнула Амелия.

Я повернулась и увидела очередной поток града, от которого на толстом стекле осталась выбоина не больше моего ногтя. Мы смотрели, как она разрастается, становясь величиной с мой кулак.

— Папа все починит позже, — сказала я.

В этот момент у меня отошли воды.

Амелия посмотрела мне под ноги:

— Кажется, авария.

Я, пошатываясь, пошла к телефону, а когда Шон не ответил, позвонила диспетчеру:

— Это жена Шона О’Кифа. У меня начались роды.

Диспетчер предложила прислать бригаду «скорой помощи», но это могло занять некоторое время: участок завалили вызовами из-за дорожных аварий.

— Все хорошо, — сказала я, вспоминая долгие роды с твоей сестрой. — Думаю, еще есть время.

Внезапно я согнулась пополам от такого сильного спазма, что телефон выпал из моих рук. Амелия смотрела на меня круглыми глазами.

— Все в порядке, — соврала я, улыбнувшись так сильно, что заболели лицевые мышцы. — Просто выскользнул телефон.

Я дотянулась до трубки и на этот раз позвонила Пайпер, которой доверяла как никому, не сомневаясь, что только она меня выручит.

— Роды не могли так скоро начаться, — сказала Пайпер, хотя все прекрасно понимала: она была не только моей лучшей подругой, но и акушером-гинекологом. — Кесарево запланировано на понедельник.

— Вряд ли малышка получила напоминание, — ахнула я и стиснула зубы после очередного спазма.

Пайпер не произнесла вслух, о чем мы обе думали: я не могла родить тебя естественным путем.

— Где Шон?

— Я… не… зна-а-аю, Пайпер!

— Дыши, — отозвалась она, и я стала дышать, произнося «ха-ха-хи-хи», как она учила меня. — Позвоню Джианне и скажу, что мы едем.

Джианна, вернее доктор Дель Соль, была акушером-гинекологом из перинатального отделения, которая приехала к нам восемь недель назад по просьбе Пайпер.

— Мы?

— Ты планируешь поехать сама?

Через пятнадцать минут я отделалась от вопросов твоей сестры, усадив ее на диван и включив «Подсказки Бульки». Сама села рядом, накинув зимнее пальто твоего отца, единственное, которое подходило мне по размеру на тот момент.

В первые мои роды сумка уже стояла упакованной возле дверей. У меня был четкий план, я даже прихватила с собой в приемную музыкальное попурри. Я знала, что будет больно, но награда превосходила ожидания: встретиться с ребенком, которого мне не терпелось увидеть несколько месяцев. В первые роды я была так воодушевлена.

Сейчас же я пребывала в ужасе. Внутри тебе было безопаснее, чем снаружи.

В этот момент открылась дверь, и Пайпер моментально заполнила пространство уверенным голосом и ярко-розовой паркой. Позади плелся ее муж Роб, держа на руках Эмму, которая, в свою очередь, несла снежок.

— «Подсказки Бульки»? — спросил Роб, устраиваясь рядом с твоей сестрой. — Знаешь, что это мое самое любимое шоу… после шоу Джерри Спрингера?

Амелия. Я даже не подумала, кто присмотрит за ней, пока я буду в больнице.

— Какая периодичность? — спросила Пайпер.

Схватки были каждые семь минут. Когда накатила очередная волна спазмов, я вцепилась в подлокотник дивана и принялась считать до двадцати. Все это время я смотрела на трещину в стеклянной двери.

От нее разбегались морозные узоры: зрелище, одновременно завораживающее и пугающее.

Пайпер села рядом и взяла меня за руку.

— Шарлотта, все будет хорошо, — пообещала подруга, и я наивно поверила.

В приемном отделении скопились пострадавшие в авариях