- Троцкий так сказал?
- Ох, сказал. У него был острый язык. Ему принадлежат и другие летучие выражения, такие как "ножницы цен", "грызть гранит науки". Но к делу. Так вот, используя упомянутый факт в сочетании с врожденным антисемитизмом, власти создали в СССР атмосферу махрового мракобесия. Она напоминала средневековье, а еще сильнее нацистскую Германию. Неудивительно, что многие евреи ожидали следующего шага или шагов: расовые законы, депортация, лагеря уничтожения.
- Но ведь выселение уже готовилось?
- Насколько я знаю, это миф. Естественный, логичный, популярный, но все же миф. Его происхождение легко объяснить, но история - баба капризная, предпочитает документы.
- Их, естественно, уничтожили...
- Это вы принимаете без доказательства. Почему же тогда остались документальные свидетельства других варварских актов? Таких, как выселение крымских татар и других народов, таких, как Катынь. Вы думаете, что можно организовать высылку миллионов людей и не оставить бумажного следа?
- Я не утверждаю, но про это столько говорили.
- Это и есть миф. Все говорят, не зная фактов. Мифы, как меня учили в школе, основаны на вере. Но назад, к нашей теме. Евреев изгоняли не только из администрации, но также из научных учреждений, из редакций и издательств, из медицины, отовсюду, кроме создания бомбы, про что я уже говорил.
- А аресты?
- Были и аресты, не могли же органы остаться в стороне, но масштаб был не такой, как в 37-ом. В описываемый период увольнения исчислялись в тысячах, аресты - в десятках. В 1950-ом члены ЕАК оставались в заключении, а органы занимались другими еврейскими делами, самое крупное из них дело ЗИСа. Там арестовали около 50 человек, почти все евреи. Брали людей на других предприятиях автомобильной и тракторной промышленности. Обвинение -национализм и шпионаж, связь с журналистом Персовым, которого объявили крупным американским шпионом. Его расстреляли в ноябре, с ним 8 работников ЗИСа, прочие получили длительные сроки. Тогда же, в ноябре, арестовали профессора Якова Этингера, который давно был у органов на крючке. На него, в числе других медиков, указал Фефер. Этингер получал зарубежные еврейские издания, слушал вражеские "голоса" и был несдержан на язык, дома и в других местах. Материал на него накапливался, тем более, что в квартире его установили микрофоны. Его лишили кафедры, перестали приглашать консультантом в Кремлевку. Еще раньше арестовали его приемного сына-студента, тоже Якова. Первоначально профессору инкриминировали еврейский национализм и клеветнические высказывания в адрес Щербакова и Маленкова, которых он считал главными антисемитами. Так в руках МГБ оказался первый из обвиняемых по будущему делу врачей. Следователь Рюмин, сравнительно недавно переведенный в центральный аппарат из Архангельска, очень хотел показать себя. Он решил добиться от Этингера признания, что тот намеренно залечил Щербакова. Профессор доказывал, что он у Щербакова не был лечащим врачом, только консультантом. Присутствовавший на одном из допросов министр Абакумов решил, что линию вредительского лечения лучше не продолжать, о чем и сказал Рюмину. Мол, держись антисоветских разговоров и не рыпайся. Вмешивать в дело кремлевских пациентов без приказа свыше было опасно. Рюмин, однако, не хотел останавливаться. Он придумал, что Этингер был частью разветвленного заговора, составил список участников, куда включил многих, с кем Этингер был связан профессионально. Это был первый набросок дела врачей, хотя в окончательный вариант попали только Этингер и Вовси. Еще три человека, Збарский, Шерешевский и Яков Рапопорт, были потом арестованы, но в официальное сообщение о деле врачей не включены.
- Простите, это Збарский, который Ленина бальзамировал?
- Он самый. Этингер отказывался подтвердить существование врачебного заговора, и Рюмин в начале января 51-го года перевел его в Лефортово, в сырую камеру, куда нагнетали холодный воздух. 2 марта Этингер умер - от паралича сердца, как сказано в акте о смерти. Абакумов был раздражен, он уже жалел, что перевел Рюмина в Москву. Рюмин испугался. Он только что получил выговор за то, что забыл папку с материалами следствия в служебном автобусе. Еще хуже были факты биографии, которые он скрыл от органов: отец-кулак, тесть, служивший в армии Колчака. Отступать было некуда, и он бросился в атаку, сочинил донос на Абакумова.
- Не побоялся?
- Терять было нечего. Тут есть одна неясность. Донос Рюмина, попавший в архив, датирован 2 июля. Это широко известный в определенных кругах документ, поскольку он использован в закрытом письме ЦК от 13 июля "О неблагополучном положении в МГБ СССР". Скорее всего, Маленков уже готовил расправу с Абакумовым, когда подвернулся Рюмин. Этот исторический донос не обязательно первый. Рюмин мог написать письмо к Сталину, оно попало к Маленкову, его помощник Суханов вызвал Рюмина к себе и заставил писать под свою диктовку. Возможен и другой вариант: Суханов сам нашел Рюмина. Злые языки в МГБ сообщали, что из-за неполадок с чистописанием и содержанием беловую версию доноса пришлось переписывать одиннадцать раз. Процесс занял шесть часов, все это время Суханов по телефону снимал возникавшие вопросы со своим боссом. В закрытом письме утверждалось, что Этингер сознался во вредительском лечении Щербакова. Абакумов обвинялся в том, что он намеренно уморил Этингера, чтобы помешать "ЦК выявить безусловно существующую законспирированную группу врачей, выполняющих задания иностранных агентов по террористической деятельности против руководителей партии и правительства". Он также притушил дело еврейской молодежи, убрав их признания в террористических намерениях. Посему снять Абакумов с поста министра, снять с работы начальника следственной части по особым делам Леонова и его зама Лихачева. Заместителям министра Огольцову и Питовранову объявить выговор. Но это больше для острастки, потому что именно Сергей Иванович исполнял в это время обязанности министра. В письме не было пикантной детали: где же Абакумов.
- На Лубянке, наверно?
- Не угадали. В новой спецтюрьме Матросская тишина, но попал он туда, по некоторым данным, еще 12 июня. 4 июля, как только был зарегистрирован донос Рюмина, для его проверки создали комиссию в составе Маленкова, Берии, Шкирятова и Игнатьева. 9 июля Абакумов перестал официально быть министром. Не спрашивайте, почему Маленков произвел арест, не получив решения Политбюро, Один факт неоспорим. Начался новый разгром органов.
- Федор Пахомович, имейте снисхождение к рядовому гражданину! Неужели можно было посадить в кутузку всемогущего министра, не отрешая его от должности?
- Запросто. В то время была поговорка, что блат сильнее наркома. То же самое можно сказать про ЦК. А Маленков в то время и был ЦК, потому что Сталина мало кто видел и слышал. Все, что известно, исходит от Клейменова, начальника особой тюрьмы. 12 июня к тюрьме подъехала машина, где сидели замминистра МГБ Гоглидзе, начальник Главного управления погранвойск Стаханов и два чина военной прокуратуры. Пятым пассажиром был Абакумов, легко одетый. Скорее всего, это надо понимать "не в форме", может, в тренировочном костюме (министр любил спорт и физические упражнения). Гоглидзе: Знаете этого человека? - Знаю (Клейменов еще недавно был заместителем Главного тюремного управления МВД). - Примите его как арестованного. Вот и все. Абакумов, кстати, не был в наручниках, т.е. подчинился, когда ему объявили меру пресечения. Присутствие прокурорских работников дает основание думать, что арест был каким-то образом оформлен. Думаю, что Гоглидзе не стал бы действовать на основании устного распоряжения. Вот вам советский вариант заточения в Бастилию. В целях конспирации личность нового узника знал только начальник тюрьмы, для всех остальных он был "заключенный N 15".
- Железная маска. Лихо, ничего не скажешь.
- В этом деле есть подробности похлеще. В закрытом письме группа врачей-вредителей названа "безусловно существующей". Это рука Сталина. Еще один след сталинского участия - это параграф, где говорится о врачах Левине и Плетневе, которые довели до смерти Куйбышева и Горького. Маленков такого бы в документ не вставил.
- Почему? Вроде бы нормальная пропаганда.
- Так говорить нельзя. Партийные бумаги тщательно редактировались, ни одного слова туда не включали просто так. Это птичий язык, своего рода эзоповщина, но все, кому полагалось, понимали. Так вот, такая ссылка давала основание для опасных ассоциаций. Левин с Плетневым получали приказы от Ягоды, а тот - от Бухарина с Рыковым. А здесь? Кто стоял за спиной врачей-убийц?
- Иностранная разведка.
- Шум смерти не помеха. В 38 году Бухарина и сообщников обвинили в том, что они действовали по указке иностранных разведок. Нет, нет, Егор не стал бы в такие игры играть. Тем более, что в 53 году передовая "Правды", явно с подачи Сталина, прямо говорила о правых. В переводе это означало, что сегодня, как и тогда, следы ведут в Политбюро. Я больше скажу. Дело врачей, которое в тот момент существовало только в замысле, сильно помогло Маленкову и Берия, они смогли заменить Абакумова послушным Игнатьевым. Но одновременно они выпустили джина из бутылки. Сталин двумя руками вцепился в это дело, как некогда в Шахтинское, уж больно оно гармонировало с советской действительностью. Он стал совершать действия, которые им были явно не по нутру. Ради высокой цели приходилось молчать, делать козью морду.
