Им, в достаточном количестве, хватало растительной пищи. А из животной — лишь то употреблялось, что человеку отдавали сами животные, молоко и яйца, например. Желудки людей первых пострадать могли от мяса.
— Ещё доказательством того, что охота для первобытных людей не являлась основным источником добычи пищи, является её антирациональность, в сравнении с другим способом получения пищи.
— Каким другим?
— От приручённых, одомашненных животных.
— Представь себе человека, в хозяйстве которого есть мамонтиха, корова, коза, которых можно доить, получая ежедневно первосортный свежий продукт. Есть у человека в хозяйстве и одомашненная птица: гусь, утка, курица, приносящие ему яйца, не требующие за собой особого ухода.
Есть возможность взять часть мёда и пыльцы у пчёл, множество корнеплодов и съедобных трав тоже находятся неподалёку. И вдруг, человек будто сходит с ума.
Он убивает всех домашних животных, которые, помимо всего прочего, ещё и охраняли его сон, съедает их и начинает охотиться на диких, подвергая себя опасности и уже не гарантируя себе и своей семье регулярность питания свежими продуктами.
— Вместо дружественного окружения и любви к нему домашних животных, он получает исключительно агрессивную среду, в которой выжить его семье, можно сказать, почти невозможно.
— Но, разве первые люди сразу начали заниматься одомашниванием и дрессировкой животных? Может быть, такое произошло в более поздний период?
— Так не было бы для человека никакого позднего периода, если бы он сразу проявил себя, как агрессор.
— Ты же знаком, Владимир, с фактами, когда оказавшегося в лесу младенца могли выкармливать даже хищные волки, а в том же лесу, взрослого волчья стая могла разорвать. Отчего такое разное отношение кчеловеку?
— Мне трудно сказать.
— Оттого, что, в первом случае, человек-младенец не имеет агрессии, а во втором — агрессия и страх присутствуют и создают окружающей среде дискомфорт.
— В первых людях не было чувства страха и агрессии, в них преобладала любовь и неподдельный интерес к окружающему их миру.
Потому им вообще не приходилось тратить особых усилий для одомашнивания и дрессировки животных и птиц, для них главным было — определить предназначение каждой твари, встречающейся на Земле. Они это и делали.
Что касается животных, то тебе уже известно: высшим благом для них является чувство любви и внимание к ним человека.
Впервые мясо употребил неполноценный человек, тот, от кого ушла энергия Любви. Он будто бы с ума сошёл иль заболел болезнью самой страшной. Болезнь та и к сегодняшнему дню пришла.
— Но, какая связь может быть между любовью и началом употребления мяса человеком?
— Прямая. В любви живущий человек к убийству не способен.
— Возможно. А вы можете определить, почему умерли эти дети 25 тысяч лет назад? Почему они та необычно захоронены, головка к головке?
— Могу, конечно, но рассказ длинным очень будет. К тому же, не почему их смерть настигла тебе сейчас определять необходимо, а для чего?
— Для чего?
— Вот ты опять, Владимир, вопросы сплошные задаёшь. Сам ленишься думать. Ты только не обижайся на меня за слова такие, как там, в тайге, тебя обида обуяла. Ты лучше вдумайся, какой в моём рассказе толк? Вред больший будет от него, когда ты не научишься сам думать.
Я говорю, ты слушаешь, и, в это время, мысль не работает твоя над собственными выводами, лишь констатирует мои.
Перед собой поставил цель в прошлом найти условия, в которых могла жить вечно любовь с людьми, и в день сегодняшний вернуть их, это хорошо, путь правильный, и цель важнейшая из всех.
Определить пытаешься, с каких веков с людьми любовь жила, смотри, перед тобою дата, думай. Перед тобой лежат скелета детских два.
Их смерть, в столь юном возрасте, бессмысленна, когда не смогут люди определить, какая важная сокрыта информация в захоронении их. Их смерть смысл обретет, если возьмёшь ты информацию сейчас.
Я не обиделся на старца за выражение о лености ума. Мне давно стало понятно: он, используя какие-то свои приёмы, не раз пытается учить как-то иначе владеть собственной мыслью.
Но, я ведь, не проходил ту школу, что они, работая над своей мыслью с детства. Я учился в обычной школе, которая, возможно, как раз и отключает мысль.
Вот и стою перед детскими скелетами, напрягаюсь мысленно и понять не могу, как можно, глядя на них, хоть что-то о любви узнать, которая существовала 25 тысяч лет назад. Да и была ли она вообще в те времена?
— Была, — сказал вдруг старец.
— Но, почему вы так решили? Ведь на музейной табличке о любви не сказано ни слова.
— Не сказано, так что ж с того? Смотри внимательно. Судя по скелетам, это — дети. Мальчик двенадцати с половиной лет, и девочка, ей восемь.
— На их скелетах сотни костяных бусинок. По их расположению ваши учёные и определили, какая на детях была одежда. Но только ли об этом говорят костяные бусинки?
— А о чём они ещё могут говорить?
— О том, Владимир, что родители этих детей очень сильно любили. Любили своих детей и друг друга.
Только любящие родители могли затрачивать много времени на изготовление столь трудоёмкого украшения одежды для своих детей. Ещё это говорит о том, что у них было предостаточно свободного времени для занятий искусствами и для конструирования, а потом, изготовления хорошей одежды.
Среди предметов, находящихся в захоронении, полностью отсутствуют орудия убийств.
— А дротики? Это, разве не оружие?
— Нет, конечно. И это — даже не гарпун для ловли рыбы, так как нет на конце зазубрины. Конец предмета, который назвали дротиком, даже не очень остр. Тонким и лёгким дротиком трудно кого бы то ни было убить или поранить.
— Тогда, для чего служил этот предмет?
— Для дрессировки и управления животными. Посмотри, как похож он на палку, с которой работают и сегодняшние дрессировщики, на палку, с помощью которой управляются со слонами нынешние погонщики слонов.
— Но, почему им потребовалось изготавливать это из кости? Могли бы тоже взять палку и не тратить времени на выпрямление кости, на нанесение орнамента.
— Палка не может служить долго, а животные привыкают к одному предмету, его форме, запаху, образующемуся от прикосновения рук хозяина.
— Хорошо, всё, что вы говорите, достаточно убедительно, но есть ещё предметы, похожие на наконечники стрел. А стрела ведь, предназначалась для убийства.
— У этих конкретных людей, не самого раннего периода жизни людской на Земле, стрелы предназначались для отпугивания нападавших на них животных хищников. Среди предметов есть похожие на мотыжки. Это действительно орудие для посадки семян и выкапывания кореньев.
— Ну, а украшения? Вот же лежат бусы из клыков песца. Да и одежда, как предполагают учёные, была сделана из кожи, значит, они, всё же, убивали животных.
— То, что их одежда была из кожи, учёные правильно предполагают, но для этого совсем в убийстве животных не было никакой необходимости.
Существовали рептилии, которые сбрасывали свою старую кожу. Бывало, что погибали рептилии по какой-то причине, и тогда муравьи выедали внутренности, оставляя нетронутой кожу, очень хорошо подходящую для изготовления одежды.
При такой ситуации, глупо тратить время на убийство животного, разделку туши, обработку и сушку кожи, её размягчение. Зачем? Если можно взять уже готовое и в идеальном состоянии.
В Божественной природе для человека предусмотрено всё необходимое. А клыки песца для бус тоже намного проще взять от скелета, хорошо обработанного и высушенного природой.
На этом я прерву дедушкин рассказ об уникальной находке археологов.
В буклете, выпущенном Владимирским государственным музеем, есть два рисунка выставочных павильонов, архитектурного парка «Сунгирь», музейного комплекса «Сунгирь». Сказано, что по поводу уникальной находки собирались международные симпозиумы.
Однако, вы не спешите собираться в дорогу, чтобы посетить уникальное место раскопок древней цивилизации.
Нет в этом месте никаких павильонов — лишь недостроенные развалины. И археологические работы ведутся не интенсивно. У государства не находится средств на такие серьёзные работы. Они ведутся, можно сказать, на энтузиазме учёных и местных властей.
Я приехал на уникальное место в выходной день. В одном из карьеров увидел, как два человека берут с его склона пробы почвы и аккуратно складывают их в полиэтиленовые мешочки.
Они оказались работниками Государственного археологического института и подтвердили, что Сунгирь является самой богатой, по археологическим находкам, стоянкой древнего человека в мире.
Экспозиция Владимирского музея — единственная в России. Рассказали, что место раскопок на Сунгире посещают иногда туристы, но, в основном, из Японии, потому что в Токийском национальном археологическом музее расположена более совершенная экспозиция о Сунгире.
