Александр Фомич Погосский (1816–1874) — писатель, журналист и общественный деятель демократического направления, автор многочисленных произведений для простонародного читателя из народной же, особенно солдатской жизни. Погосский был издателем и редактором журналов «Солдатская беседа» (1858–1867), «Народная беседа» (в 1862–1863 годах), «Досуг и дело» (в 1867–1874 годах), составителем ряда пособий для начальной народной школы и т. д. В 1860-х годах Погосский был близок к демократическим и революционным кругам. Находясь за границей, он знакомится с Герценом, Огаревым, Бакуниным. Последний в письме к Герцену и Огареву от 4 марта 1864 года дает восторженную оценку Погосскому: «…я не знаю человека, более способного говорить печатно с солдатами и, пожалуй, может быть, и с народом, чем он… Это преинтересный человек — самородок». Из этого же письма выясняется, что Погосский был автором агитационно-сатирического стихотворения «Дележ-нехорош» (1862), посвященного обличению грабительской крестьянской реформы 1861 года. В материалах архива III отделения имеются сведения (правда, малодостоверные), что Погосский был близок к революционной организации «Земля и воля» 60-х годов (см. «Литературное наследство», т. 63, М., 1956, стр. 673–676). Ряд документов свидетельствует о связях Погосского с Некрасовым, с «Современником» (см. «Литературное наследство», т. 51–52, М., 1949, стр. 464–465). Однако демократизм Погосского не был сколько-нибудь глубоким и устойчивым. Его произведения о народной жизни носили, как правило, поверхностный, лубочный характер. Д. И. Писарев в статье «Народные книжки» (1861) дал отрицательную оценку произведениям Погосского. Так, о рассказе «Первый винокур» он писал: «Поражая пьянство, он поддерживает дикие народные предрассудки. Он ратует против пьянства теми самыми доводами, которыми народ ополчался против табаку, против картофеля, против железных дорог, словом, против всякого заморского изобретения» (Д. И. Писарев. Сочинения, т. I, М., 1955, стр. 65). В связи с повестью «Дедушка Назарыч» Писарев упрекал писателя в подделке под низкие вкусы публики: «Вместо того чтобы возвысить ее до себя, автор сам унижается до нее и перенимает ее дурные привычки или невольные уклонения ее от разумности и естественности» (там же, стр. 66). Более пространную характеристику Погосского Писарев дал в статье «Московские мыслители» (1882), где говорится, что автор рассказов из солдатского быта «известен своею замашкою идеализировать изображаемую среду и в особенности те личности, которые являются в его рассказах на первом плане» (там же, стр. 298 и сл.). Положительную оценку деятельности Погосского дал известный педагог В. П. Острогорский. Исключив некоторые произведения, которые грешили цинизмом и бессодержательностью (к ним, в частности, отнесена пьеса «Жареный гвоздь», о которой пишет и Лесков), Острогорский признавал за Погосским заслугу пропаганды образования в народе (см. В. П. Острогорский. Русские писатели как воспитательный и образовательный материал для занятий с детьми и для чтения народу, изд. 4-е, М., 1899, стр. 289–313).
Оценка, высказанная Лесковым, в значительной мере продиктована его отрицательным отношением к радикально-демократическим кругам, но вместе с тем упреки по адресу произведений Погосского в грубости, натурализме и т. п. имели серьезные основания.
Хотя к 1877 году уже имелся сборник, довольно полно представляющий произведения Погосского («Повести и рассказы», кн. I–IV, СПб., 1866), Лесков рецензирует произведения писателя по их отдельным изданиям: «Жареный гвоздь. Походная шутка в 2-х картинах», СПб., 1861; «Чему быть, тому не миновать, или Не по носу табак», 2-е изд., СПб., 1875; «Анчутка беспятый», 2-е изд., СПб., 1875; «Дедушка Назарыч», 3-е изд., СПб., 1875; «Посестра Танька», СПб., 1866 и др.; эти издания Лесков получал, очевидно, в связи с его служебной деятельностью в министерстве народного просвещения.
Наиболее полным сводом сочинений Погосского является: А. Ф. Погосский. Полное собрание сочинений в 4-х томах, СПб., 1899.
Из мелочей архиерейской жизни
Впервые заметка опубликована в газете «Новое время», 1879, № 1325, 5 ноября, без подписи; впоследствии не перепечатывалась.
Выход в свет книги Лескова «Мелочи архиерейской жизни» вызвал большое количество критических откликов — положительных в демократической печати, резко отрицательных в различных реакционных органах (подробнее об отзывах критики на «Мелочи архиерейской жизни» см. в примечаниях к т. 6 наст. изд., стр. 654–666). Особенно злобными были отклики на произведения Лескова, как и следовало ожидать, со стороны церковной печати. Отзывы официальных представителей церкви носили, по сути, доносительный характер и впоследствии сыграли свою роль при запрещении «Мелочей…» в т. VI Сочинений Лескова (1889). Отклики церковников на «Мелочи архиерейской жизни» вынудили автора выступить и печатно. Вслед за приведенной в настоящем томе заметкой Лесков несколько дней спустя поместил в «Новом времени» (№ 1330, 10 ноября) еще одну заметку под заголовком: «Последнее слово о «Мелочах» (Письмо в редакцию)» следующего содержания:
«На сих днях снова появилось несколько замечаний по поводу небольшой моей книги: «Мелочи архиерейской жизни». Признаться, это порядочно уже надоело, и мне, при всей моей неохоте, приходится сказать свое первое и, надеюсь, последнее слово.
Зная не менее других, что касается моей книги, я утверждаю, что указание на Евг. Попова как на сочлена проф. Предтеченского по Петербургской академии имеет основание. Учился или не учился Попов в академии — это мне неизвестно, но Попов выбран в почетные члены академии и даже предлагался кем-то в доктора — это верно…
Статья «Церковного вестника» о «Мелочах» не есть одно воспроизведение статей епископа Никанора, литературные труды которого мне давно известны, — преимущественно со стороны их удивительно плохого стиля, образцы чего в изобилии были рассеяны и в его защите Смарагда; там есть, например, замечательное место о розе и навозе. Но преосвященный Никанор нигде не дописывался до того, чтобы каверзно укорять меня в «лести грубо-эгоистическим инстинктам толпы». А это именно и сказано в (№№ 12, 13) «Церковном вестнике», редактируемом проф. Предтеченским. Следовательно, это тот самый тон, которого держится избранный член академии Евг. Попов.
Примите и проч. Н. Лесков».
9-го ноября 1879 г.
С.-Петербург.
Упоминаемая в заметке статья «Церковного вестника» «Непоправимо-позоримая честь» (в № 12–13 названного журнала за 1879 год) — перепечатка статьи уфимского епископа Никанора «Памяти преосвященного Смарагда» из «Церковно-общественного вестника» (1879, №№ 21 и 27, 2 и 4 марта).
Переписка Лескова 1860–1870 годов дошла до нас далеко не полностью, в гораздо меньшей мере, чем переписка второй половины его литературной деятельности. Однако и сохранившаяся часть эпистолярного наследия писателя представляет большой интерес для изучения как жизни и творчества самого Лескова, так и литературно-общественного движения его времени.
Идейная и творческая позиция писателя в указанный период, а также личные жизненные обстоятельства в значительной мере обусловили круг адресатов и корреспондентов Лескова. Среди них — редактор и издатель «Русского вестника» M. H. Катков, его ближайшие помощники и сотрудники Н. А. Любимов и П. К. Щебальский, издатель «Гражданина» В. П. Мещерский, издатель «Нового времени» А. С. Суворин, известный деятель славянофильства И. С. Аксаков, издательница религиозно-нравственного журнала «Русский рабочий» М. Г. Пейкер и др. Было бы, однако, неверным, судя лишь по списку адресатов, сделать вывод об узости и односторонности переписки Лескова. Письма Лескова, являясь весьма важным источником для освещения взаимоотношений писателя с лагерем литературной и общественной реакции 60-70-х годов, вместе с тем содержат и обширный материал для характеристики литературных взглядов Лескова, для изучения творческой истории многих произведений писателя, его биографии, для ознакомления с газетной и журнальной жизнью того времени и т. п.
Ряд писем Лескова ценен как свидетельство его литературных связей, хотя по содержанию некоторые из этих писем и не столь значительны. Среди них письма к Ф. М. Достоевскому, М. А. Маркович (Марко Вовчок), А. Н. Островскому, А. Ф. Писемскому, А. А. Фету, Я. П. Полонскому.
Для данного издания отобраны письма, имеющие наибольший историко-литературный интерес; письма семейно-бытового или узкоделового характера, а также те из писем, которые не вносят ничего нового по сравнению с другими, публикуемыми, — в издание, как правило, не включаются. Эта часть переписки — в извлечениях и библиографических ссылках — использована в примечаниях.
Даты писем в единообразной форме указываются с правой стороны перед текстом; даты, не проставленные автором, заключаются в угловые скобки; обоснование их дается в примечаниях. Слова, введенные Лесковым в датировку (обозначение дня, времени суток и т. п.), сохранены и отмечены курсивом.
