РОКСАН. Да? Ага.
Она озирается и выбегает направо. Пауза. Справа, входит Барон, Его Жена, Босой. За ними следует Дворецкий.
БАРОН. Представьте себе, господин Босой. Только я собирался его нанять - нам вечно не хватает слуг - шельмец сбежал с нашей же горничной.
ЕГО ЖЕНА. Да, представьте себе! (возмущенно) A ведь я только что подарила ему золотые часы!
БОСОЙ. Такова жизнь, мадам. Кстати, на белых золото выглядит глупо, не находите? Эти идиоты и носят его только затем, чтобы самим себе казаться патрициями. Простите. Я только что хотел осведомиться о здоровьи вашей очаровательной сестры.
ЕГО ЖЕНА. О, вы же знаете, господин Босой, сестра моя всегда была - как бы это сказать - немного слишком независимая, вольная, даже дикая какая-то. Помните, она унаследовала состояние однажды от одного из наших дальних родственников. И что же? На прошлой неделе, она все проиграла в игорном доме.
БОСОЙ. A сумма действительно была большая?
ЕГО ЖЕНА. Уверяю вас, дорогой мой, если бы вам вдруг пришло в голову составить заговор против ее величества и посадит нового человека на трон, в сейфе моей кумы было достаточно денег, чтобы купить всех бело-плащевых в королевстве.
БОСОЙ(ему забавно). Так-таки всех? Что вы говорите!
БАРОН. О да, господин Босой.
БОСОЙ. Ваша милость преувеличивает. Белые Плащи - элита армии. Дешего их не купишь.
БАРОН. Ну, сколько по вашему стоил бы мне каждый из них, в среднем? Вы знаете все цены в этой стране. Так, грубо - сколько?
БОСОЙ. Семь тысячь монет, сударь, по самой крайней мере. Наверное больше, - они только что получили прибавку. Давайте спросим Максорли. Капитан!
МАКСОРЛИ(подходя). Мадам, господа.
БОСОЙ. Скажите, капитан, сколько нужно, чтобы подкупить одного из ваших горлохватов?
МАКСОРЛИ. Боюсь, что немного, если конечно, вы не хотите просто выбросить деньги на ветер. Белые Плащи совершенно неподкупны.
БОСОЙ(Барону). Вот видите! Это значит, по крайней мере, десять тысяч монет. A у нас в королевстве их - двадцать тысяч душ. Итого....
Быстро входит Роксан.
РОКСАН. Капитан, на пару слов.
Они отходят в сторону.
МАКСОРЛИ. Ну?
РОКСАН. Почему мы еще не начали?
МАКСОРЛИ. Королева одевается. Перестань суетиться. Постыдилась бы. Мылась сегодня?
РОКСАН. Ты ничего не знаешь. Как все интерестно! Как мне все это нравится!
МАКСОРЛИ. У тебя шов разошелся на левом чулке.
РОКСАН. Ничего ты не.... A?
МАКСОРЛИ. Шов, говорю, разошелся.
РОКСАН(смотрит). A, черт! (Выбегает)
Максорли смеется. Дворецкий, у дверей, объявляет громко.
ДВОРЕЦКИЙ. Лейтенант Бризби, корпуса охраны ее величества Белых Плащей!
Входит Бризби.
МАКСОРЛИ. Бризби.
БРИЗБИ. Да, капитан.
МАКСОРЛИ. Все готово? Постовые везде стоят?
БРИЗБИ. Да, капитан. Не понимаю, зачем все эти предосторожности. Есть угроза мятежа?
МАКСОРЛИ. Осторожность никогда не мешает, Бризби. Особенно на нашей с тобой службе.
БРИЗБИ. Вам лучше знать. Так что, моя смена кончилась? Можно расслабиться?
МАКСОРЛИ. Да, конечно. Чувствуй себя как дома, и относись ко мне как к равному, просто, как к гостю, a не как к начальнику. Но помни, у всего есть предел.
БРИЗБИ. О. Окей. Роксан не видели?
МАКСОРЛИ. Видел. A что?
БРИЗБИ. Она за мной чего-то третий день по дворцу бегает. Очень настойчивая. Кроме того, она ведь любовница королевы....
МАКСОРЛИ. Тише, тише. Будем благоразумны, Бризби.
БРИЗБИ. Нравится вам мой новый ремень?
МАКСОРЛИ. Ты тщеславен, как паршивый огурец, Бризби. Веди себя пристойно.
БРИЗБИ. О, гляньте-ка, Босой здесь! Господин Босой!
БОСОЙ. Да, лейтенант?
БРИЗБИ. Один из ваших игорных домов меня обманул.
БОСОЙ. Я не владею игорными домами, сударь.
БРИЗБИ. Ну, один, от которого большинство акций принадлежит вам.
БОСОЙ. Не знаю о чем вы, право, лейтенант. Но почему бы мне не разобраться в этом деле просто ради вас? Ради, скажем, дружеских отношений?
БРИЗБИ. Меня устраивает, сударь.
БОСОЙ. Какой дом, вы говорите?
БРИЗБИ. Черный Помидор, сударь.
БОСОЙ. Я проверю.
БРИЗБИ. Благодарю вас.
ДВОРЕЦКИЙ. Его сиятельство блестящий и знаменитый путешественник виконт Джером ОжХара!
Входит Джером.
БАРОН(ближе всех ко входу, Джером идет мимо него). Добрый вечер, виконт! Как вам теперь, когда вы снова дома?
ДЖЕРОМ. Очень хорошо, барон. Мадам, я ваш покорный слуга. Кстати, барон, это кажется ваше имение на Восточном Берегу, что граничит с моим?
БАРОН. Да, да, мой друг. Мы, так сказать, соседи с вами.
ДЖЕРОМ. Так это, значит, ваша дочь имеет привычку говорить речи крестьянам в поле?
БАРОН. Моя дочь?
ДЖЕРОМ. Да. Какая-то женщина, утверждающая, что она - хозяйка близлежащего поместья, вскружила всем головы на моих полях. Мои фермы были самыми лучшими в наших краях, и мои крестьяне - самыми богатыми, когда я последний раз уезжал. Их дети ходили в школы и знали наизусть большую часть таблицы умножения. Этого больше нет. Я получил депешу от одного из моих управляющих. Он утверждает, что хозяйка соседнего поместья пропагандировала у нас идею, что бывшие крепостные - выше по развитию, чем патриции, и что работать на патрициев - унизительно. С тех пор, ни один крестьянин у меня в поместье не проработал ни одного часа. Школы закрыты, и таблица умножения забыта почти вся. Поместье в полном упадке. Господин Бобик, о которых доселе в моих краях никто не слышал, теперь каждый день приезжает проповедовать. Везде - преступность и отсутсвие здравого смысла, и все пьянствуют. Мне придется принять крайние меры, чтобы сохранить то, что еще не разграблено и не уничтожено. Также, мой дворецкий, молодой человек, который, когда я его нанимал, был человеком кристально чистой репутации, совершенно изменился. Носит очень дорогие костюмы, пьет целый день коньяк, и хвастается всем что некая дама, из патрициев, посещает его в его спальне два раза в неделю. Что-то подсказывает мне, что красноречивый полевой оратор и посетительница спальни моего дворецкого - одно и то же лицо, но у меня нет прямых доказательств. Пожалуйста, скажите вашей дочери, барон, что, елси она еще раз посмеет появиться на моей земле, я велю ее публично выпороть, сняв штаны, на лужайке у моего замка.
БАРОН. Но, виконт, у меня нет дочери.
ЕГО ЖЕНА. Ах! (Падает в обморок).
ДЖЕРОМ. Что-то случилось с вашей женой. Ей требуется ваша помощь, барон. Ваш покорный слуга.
Джером отходит. Барон склоняется над женой. Входит Роксан.
РОКСАН. Ой, как весело все! (Видит Его Жену, лежащую на полу). О! Как они посмели без меня начать!
МАКСОРЛИ. Мадмуазель!
РОКСАН. Я должна была нанести первый удар! Где дворецкий? Где моя дубина!
МАКСОРЛИ(быстро подходит к ней). Рокси, заткни же рот, дура! Ничего еще не началось. Жена барона упала в обморок, вот и все.
РОКСАН. О. Извини. A чего это она?
МАКСОРЛИ. Лифчик, наверное, слишком тугой, затрудняет кровообращение.
ДВОРЕЦКИЙ. Ее величество королева Острова Вишен!
Фанфары. Входит Королева, одета роскошно. Она пересекает сцену, все присутствующие ей кланяются. Она садится на трон.
БОСОЙ(Джерому). Я вижу, меч мой при вас, сударь. Надеюсь, вы не забыли о нашем деле сегодня в полночь.
ДЖЕРОМ. Извините меня, у меня сегодня не будет времени.
БОСОЙ. Отдайте тогда меч. Он антикварный, принадлежал покойному королю.
ДЖЕРОМ. После приема.
БОСОЙ. Люди редко не выполняют того, что я их прошу, виконт. Я так добр и любезен, они считают что, если обидят меня, то только себе же хуже сделают.
ДЖЕРОМ. Времена, когда меня можно было запугать, давно прошли, господин Босой. Теперь оставьте-ка меня в покое.
Он идет к Королеве.
КОРОЛЕВА. Виконт, добрый вечер.
ДЖЕРОМ(тихо). Кларет, я просил тебя придти в дорожном одеянии.
КОРОЛЕВА. Было бы неприлично. У нас тут Большой Прием, a не автобусный вокзал. Ну, как бы я выглядела тут в горных сапогах с рюкзаком за плечами?
ДЖЕРОМ. Я боюсь делать выводы.
КОРОЛЕВА. И не надо, дорогой мой. Знаешь, в том, что я - королева, есть определенный шарм, и этот шарм - часть моей привлекательности, даже для тебя. Признайся.
ДЖЕРОМ. Кларет, что с тобой?
КОРОЛЕВА. Ничего, дорогой.
ДЖЕРОМ. Пойдем.
КОРОЛЕВА. Нет, Джером.
ДЖЕРОМ. Нет?
КОРОЛЕВА. Посмотри на меня. Что ты видишь?
ДЖЕРОМ. Зачем спрашивать! Я вижу - ослепительную красоту, твои глаза они опять мягкие и теплые сегодня - твои утонченной формы запястья, твои....
КОРОЛЕВА. Моя красота ослепляет, потому что она - королевская красота. Это платья, эта диадема, все эти почтительные взгляды, обращенные на меня все это часть меня, часть того, что ты любишь во мне. Тебе действительно хочется видеть меня белошвейкой? Простой женщиной сорока лет, с варикозными венами и плохими привычками? Любил бы ты меня с той же страстью, надень я старое дырявое тряпье какое-нибудь?
ДЖЕРОМ. Вид одежды, Кларет, играет в отношениях любящих весьма небольшую роль, поскольку, когда страсть достигает пика, одежда, как правило, снимается.
