автомобильной толчее замешкалась и застопорилась. Ничего не осталось, как на развилках Таганской площади свернуть на Таганскую улицу. Но здесь машина Хавина догнала и ударила сзади. Таисия не справилась с управлением и врезалась в припаркованный автомобиль.
Прохожие на тротуаре шарахнулись в стороны. Ее сознание на миг отключилось. Спас ремень безопасности. Тут же пришла в себя. Рука откинула ремень. Краем глаза увидала, что Ира сползла вниз по сиденью под приборную панель. Таисия открыла дверь и выпрыгнула из машины. Хотела разразиться бранью в адрес выскочивших преследователей, но вдруг увидала Хавина. Узнала его, хоть и прошло пять лет, и, не раздумывая, инстинктивно кинулась прочь.
Павел не ожидал от Таисии такой прыти, да он в эти секунды и не думал о ней, он устремился к ее машине, чтобы помочь Ире. Водитель обескураженно посмотрел вслед Таисии и бросился за Хавиным. Вдвоем осторожно вытащили девушку из салона, и Павел на руках перенес ее в свой автомобиль. В эту минуту он именно себя винил в том, что случилось с нею.
– В больницу! – распорядился водителю, садясь рядом с Ирой на заднее сиденье и обнимая ее рукой. Он не знал, что произошло в машине Таисии, потому считал, что девушка была без сознания в результате произошедшей аварии. Его успокаивало лишь то, что она дышала и он не видел на ней ран и крови.
В приемном покое Иру осмотрел врач и отправил в палату. Хавин взял телефон больницы. Он не назвал себя, чтобы, очнувшись, Ира вновь не загорелась надеждой. Вечером позвонил, узнал о ее состоянии. Ответили, что все нормально, завтра выпишут. Успокоился. Рад был, что спас ее от неприятностей, но дальше пусть живет сама, забыв о нем.
А Таисия, убегая с места аварии, боялась, что Хавин начнет гнаться, но, обнаружив, что никто не догоняет, прекратила бег. Облегченно выдохнула воздух и торопливо, поправив растрепавшиеся волосы, пошла пешком между домами. Вышла к метро, смешалась с толпой и спустилась вниз.
И только тут подумала, бывают же такие совпадения. Нарочно не придумаешь. Снова, как и прежде, их свела девушка, на сей раз новая девушка почти столкнула лбами. Интересно, узнал ли он ее? Не мог не узнать. Ведь она сразу вспомнила. Станет ли искать? Впрочем, зачем? Девушку получил, она скоро очухается. Что еще ему нужно? Не бросился же в погоню.
Хавин же даже не думал о Таисии. Что о ней думать? Пусть за нею полиция приглядывает. Еще раз ввязываться в историю с нею он не хотел. У него своих проблем достаточно.
Был выходной день. Обычный выходной день.
Октябрина проспала до девяти часов утра, она бы поспала еще лишний часок, чтобы почувствовать себя совершенно отдохнувшей после рабочей недели, но ее разбудил телефонный звонок. Она открыла глаза и протянула руку к смартфону на прикроватной тумбочке.
Сквозь окно светили солнечные лучи, едва не доставая до ее подушки. Еще полчаса и солнце переместится по небосклону так, что лучи захватят не только подушку, но всю кровать.
Гаратынская не была ранней птахой, но и поздно вставать не любила. Хотя в выходной день позволяла себе понежиться.
Она взяла телефон, глянула на дисплей. Звонок был от Ларисы Азмайловой.
– Сегодня выходной день, – сказала сонным голосом. – Дай поспать.
Подруга ответила извиняющимся тоном:
– Ну, прости, прости, Октябрина. Я хотела предупредить, что мы с мужем скоро заедем к тебе. Поедем за город на дачу с ночевкой, и решили пригласить с собой тебя. Ты не отказывайся. Чего в Москве сидеть? Хочешь, позови с собой Александра. Места на даче хватит на всех.
Октябрина оживилась. Она знала от Ларисы, что у Килонова была дача за городом, но никогда не бывала там, и это предложение обрадовало ее. Спросила:
– Там речка поблизости есть?
– Недалеко большой пруд, – сказала Азмайлова.
– Собираюсь, Лариска! – воскликнула Гаратынская, прогоняя остатки сна, и вскочила с постели.
День начинался прекрасно, предвещал хороший отдых на природе.
Она тут же позвонила Александру, даже не сомневаясь, что тот согласиться. И он сразу дал согласие. Побежала в ванную комнату. Все делала быстро. Помывшись, набросила на плечи цветной халатик, сунула ноги в такие же цветные тапки и юркнула в кухню. Не успела приготовить небольшой завтрак, как в дверь раздался звонок. Октябрина удивилась, что Лариса так быстро приехала. Вскочила из-за стола, пробежала к двери, распахнула. И застыла на месте. В дверном проеме стоял Федор. Уж кого-кого, а его она никак не ожидала увидеть, тем более вот так.
Прошло немало времени с их последней встречи, когда она четко и однозначно отрезала его от себя: все закончено, она больше не хочет знать и слышать Федора. Он, правда, некоторое время еще звонил, но она всегда обрывала разговор. Последним напоминанием о нем был приход его сестры Таисии. И вот вдруг нарисовался сам.
Его всегда улыбающиеся глаза были спокойны и невозмутимы. Обычно Федора трудно было выбыть из равновесия, иногда сдавалось, что невозможно, но это только казалось. Сейчас он хладнокровно встретил гримасу недовольства на лице Октябрины, спросил:
– Ты одна?
Гаратынская поежилась и вспылила:
– Тебе до этого нет никакого дела!
Он шагнул через порог, и девушка увидала, как из-за угла выступила Таисия. Октябрина не двинулась с места, грудью загородила проход для них. Без слов было понятно, что она не желала видеть их в квартире. Но Зибиров, неожиданно для Октябрины, жестко отодвинул ее в сторону и быстро прошел, заглядывая в комнаты. Убедившись, что больше никого нет, повернулся к ней. Девушку захлестнуло возмущением:
– Да как ты смеешь? – вскричала она. – Это наглость! Что ты хозяйничаешь тут? Убирайся вон вместе со своей сестрой!
– Я за тобой, – не принимая ее недовольства, заявил он.
Таисия бесцеремонно вошла следом за братом и притворила за собой дверь. Вся в косметике, серьгах и перстнях. Рыжие волосы разбежались по плечам. Алая блузка едва доставала до пояса короткой черной юбки.
– У тебя с головой все в порядке? Я давно тебе сказала, что знать тебя больше не желаю! – неприязненно выдохнула Октябрина Федору.
– А я решил больше не расставаться с тобой, – спокойно возразил Зибиров, вглядываясь в ее лицо.
Внешне Федор был спокоен, но в глубине его взгляда Гаратынская заметила, как в нем нарастало раздражение. Она не поняла, что означала его фраза. Между тем фраза эта показалась ей настолько нелепой, что сдержать в себе смех, она была не в силах. И засмеялась. Ей хотелось сказать, что он смешон, что все давно прошло,
