что она имеет в виду — дом или их взаимоотношения.
— Тебя не злит, что он достанется Деборе?
Бек повернулась к нему, и Джейк бы предпочел не встречаться с ней глазами.
— Ты здесь даже не живешь.
Джейк понимал, что не стоит настаивать, но не мог ничего с собой поделать.
— Нет, ну Деборе!
— Ты ничего не знаешь об их отношениях, — бросила Бек и направилась приветствовать раввина.
Теперь Джейк наблюдает, как его сестру трясет от гнева, и не может понять: как это Бек, да еще в такой ярости, не хочет бороться за дом? Как Дебора может получить дом, их дом, когда она даже не удосужилась вовремя явиться на похороны Хелен?
Эшли и Дебора поворачиваются к Джейку, и он спохватывается: его очередь сыпать землю на гроб Хелен. Джейк вообще удивлен, что Хелен захотела похороны. Она всегда говорила, что тратить деньги на покойника — все равно что поливать искусственные цветы. Нет, он скорее ожидал, что она скажет: «Сожгите мое тело и выбросьте прах на помойку». От этой мысли Джейк цепенеет. Как ему могло такое в голову прийти? Хелен никогда бы не согласилась, чтобы ее тело сожгли.
Земля холодная и крупитчатая. Он зачерпывает щедрую пригоршню и сыплет ее сквозь пальцы в открытую яму. Джейк знает историю семьи Хелен только в общих чертах, но понимает: если ее родные не вернулись из гетто, то хоронили их не в сосновых гробах.
Последней подходит к краю бабушкиной могилы Эшли. Она берет горстку земли и поскорее бросает ее в яму. Она уже начинает жалеть, что приехала на три дня без детей. Будь здесь Лидия и Тайлер, у родственников была бы причина вести себя цивилизованно. Глубокий вздох. Ну уж нет, им не удавалось втянуть ее в их ссоры, когда она была подростком, и сейчас она тоже не станет вмешиваться. У нее достаточно собственных, настоящих поводов для беспокойства. В конце концов, ее жизнь может кардинально измениться.
Когда церемония заканчивается, Бек идет вслед за Деборой к «фольксвагену-раббит» — Красному Кролику, как называла его ее мать, — а Джейк и Эшли в противоположном направлении, к джипу Эшли. У Бек жужжит телефон, и она останавливается, чтобы прочитать сообщение от Виктора: «Экспертиза закончена. Надо забрать бриллиант и документ в течение часа».
«Уже?» — отвечает Бек. Даже учитывая связи Виктора, экспертиза должна была занять неделю.
«Лаборатория не каждый день имеет дело с желтым бриллиантом в 137 каратов».
Бек отмечает про себя, что он не называет камень «Флорентийцем».
Дебора ждет дочь около Красного Кролика. Хотя Бек трудно представить мать в какой-нибудь другой машине, ей все же не верится, что старая колымага еще на ходу. Из-под облупившейся бордовой краски местами вылезла ржавчина, кожаная окантовка кресел полопалась и частично отвалилась, но машина все еще не рассыпалась.
— Мне нужно кое-куда съездить по работе, — говорит Бек. — Я быстро.
— Ты шутишь? — спрашивает Дебора. — Сегодня воскресенье. К тому же ты на похоронах бабушки.
Бек находит в сумке связку ключей, снимает с кольца ключ от дома Хелен и протягивает матери. Дебора качает головой и раскачивает своей связкой.
— У меня уже есть.
— Я обернусь за час. Нужно заехать в одно место.
Дебора отпирает пассажирскую дверцу и распахивает ее перед Бек.
— Я тебя отвезу.
— Да нет, не надо. Правда. Лучше поезжай, вдруг заглянут подруги Хелен. Теперь это твой дом. — Бек достает из сумки составленное ею соглашение, где сказано, что все ознакомились с условиями завещания и возражений не имеют. Миллеры должны подписать его, прежде чем она представит в официальные органы перечень наследуемого имущества, прежде чем брошь по закону станет принадлежать ей, прежде чем дом перейдет к Деборе. — Попроси Джейка и Эшли поставить тут подписи.
— А что это? — интересуется Дебора, не принимая бумагу.
Бек понимает, что отправляет мать в львиное логово, но Дебора этого заслуживает. Если она собирается унаследовать дом, придется преодолевать связанные с этим сопротивление и недовольство. Слава богу, что представился случай переложить на кого-то обязанность заставить брата и сестру подписать документ и избежать сомнительного с моральной точки зрения умолчания о ценной броши.
— Пустая формальность — подтверждение, что мы все ознакомлены с тем, как распределяются доли наследников в завещанном имуществе. Когда все подпишут его и я официально получу полномочия исполнителя завещания, то смогу обеспечить переход к наследникам причитающегося имущества. — Бек рассчитывает, что от обилия юридической терминологии Дебора соскучится и согласится, и та действительно слегка тушуется. — Это значит, что ты сможешь получить дом, — поясняет для нее дочь.
Дебора наконец берет бумагу.
— Никто не хочет, чтобы он достался мне.
Бек не привыкла видеть мать столь подавленной.
— Такова воля Хелен.
Дебора захлопывает дверцу пассажирского сиденья и идет к водительскому месту.
— Мне все-таки кажется, это непорядочно со стороны твоих коллег — заставлять тебя работать сегодня.
— Я им передам.
— Увидимся через час, — скорее утверждает, чем спрашивает Дебора. Она проворачивает ключ в зажигании, и Красный Кролик чихает. Дебора видит в зеркале заднего вида, как уменьшается вдали стройная фигура дочери.
Дебора не хотела перекладывать родительские обязанности на Хелен. Период после бегства Кенни они помнила как в тумане. Она месяцами искала его, но тщетно. Годами посещала семинары по самосовершенствованию и только через несколько лет поняла, что это жульничество. Путешествовала по стране с мужчинами, которые так и не становились ее бойфрендами. Вынашивала идеи бизнеса, которые не осуществлялись. Своим детям она не смогла бы это объяснить, а Хелен никогда не требовала объяснений. Когда Дебора вернулась, Хелен приняла ее без упреков в духе «Ты же мать. Как ты могла бросить своих детей?». Дебора, кроме прочего, была дочерью. И, как дочь, она уехала из дома.
Виктор ждет Бек со своим вечным бокалом шампанского. Увидев черную ленточку, прикрепленную к джемперу, он меняется в лице.
— Вы прямо с похорон. Извините, я не знал.
Она пожимает плечами и берет из рук Виктора бокал.
— Пожалуйста, скажите, что у нас есть повод для праздника.
Виктор хихикает, не в силах сдержать воодушевление. Бек проходит следом за ним в гостиную, где лежит коробочка с бабушкиным желтым бриллиантом, а рядом глянцевая брошюра от Международного геммологического общества.
Когда Бек открывает отчет об экспертизе, в глаза ей бросается схематический рисунок бриллианта Хелен. Документ состоит из цифр и физических показателей: размеры и пропорции алмаза, вид шлифовки, характеристики цвета и прозрачности, вкрапления и результаты исследования в ультрафиолетовых лучах — Виктор объясняет, что при таком опыте изучается цвет, испускаемый бриллиантом в данных условиях. В комментариях геммолог перечисляет уникальность огранки, количество граней, перьевидное включение в форме сердца вдоль рундиста —
