Обмелела и главная водная артерия: некогда шумно протекала меж нагромождениями нагнанных потопом камней, будто именно в этих краях разрушена Башня в наказанье за людскую дерзость достигнуть облаков. И, войдя ныне своим не утерянным названьем в директорию Igra, обозначила
файл babilon.
И разветвилась: кривыми притоками, частью загнанными из-за буйств в подземные трубы, непредсказуемая весенними разливами, а то и тихими заводями, где бобрам и выдрам приволье.
Так и называются речушки: Бобровья, Выдра, или - по дикому зверью, рыбье или птичье на переставших понимать друг друга финноязных, самодийском, яфетических, балтизмах или тюркизмах (для этической полноты - и на языках славянских).
Мустафа у МУСТАФЫ, чтоб отчитаться, преодолев нежданное препятствие с отчеством.
Уже было, помнит, тщетно пытался однажды добиться приема, дежурный ехидничал:
"Какой же вы учитель, - дескать, ври, да знай меру, - если к ученику своему дорогу найти не можете?!"
Бумажка в руке Мустафы - как пароль (узнать компьютерный!): автоматика на этаже тотчас считывает текст, отщелкивая дверной секрет.
МУСТАФА ждал в овальном зале и, взяв под руку своего в доисторические эпохи учителя, пригласил пройтись по кабинету:
- Прошу! - мол, приходится много сидеть и, как новый посетитель, гуляет с ним по кабинету, отмеривая овальные круги, и что опыт его одобрили маги (Мустафа виду не подает, что названа какая-то неведомая ему мафия) и внедряют. - Чем не приморский бульвар? И даже пальмы вдоль стен, олеандры.
И, убыстряя шаги... думать на ходу было трудно, Мустафа изредка поддакивал, когда тот просматривал его выданные компьютером бумаги: диаспорские интересы, блокадные варианты, степень отрицательности образа в комбинациях: центр - кафцы... цы - цы - цы - цы, цокали копыта всадников, отдаваясь эхом в совьих развалинах.
- Да, да, знаю, мне рассказывали!.. - как в процессе игры, когда, пытаясь создать иллюзию реальности (вот-вот начнется!), игранты вышли из-под контроля, и язычки пламени пробежали по рядам, Мустафа перекричал с мегафоном толпу: "Я вам приказываю! Пока игры разрабатываю я!.."
Компьютеры, долго не понимая, чего от них хотят, вычеркнули всякого рода очевидности, тенденциозную информацию и, словно по команде, выдали сразу по три плюса каждый, сигнал тревоги, а по истечении минуты, о чем, будто сговорившись, заранее предупредили, прося подождать, пока переварят блок, тут же застрочили, - Мустафа прильнул к записям, изумляясь их синхронности:
Вы, знающие ситуацию... - какой-то бред в форме призывов остановить безумие, и длинный картинный ряд с захватом городов, улиц, континентов (?), квартал окопался против квартала, а потом пошли цифры, цифры, множество цифр, снова текст, высвечивающий этноданные почему-то по семьям, где смешаны крови - с деленьем на группы:
первые - это чистые,
вторые - полукровки, тяготеющие однако к коренникам,
третьи - тоже полукровки, но отчужденные от своих,
и эпизод, выхваченный телескопом, особый импульсограф (? может, осциллограф?), - митинг на Карнавальной площади (тамошняя Горбатая?), и свой пристал к своему с распросом:
- О чем он толкует? Чую, что о нашей древней истории... - Тот, как от прокаженного, отшатнулся:
- Ты что, языка нашего не знаешь?! - Еще мгновенье, растерзают чужака: миновал два ряда охраны!.. какой ец с провокацией?! - Ах на Камчатке родился! И оттуда к нам притопал? Ай да молодец!..
- Не переводи: не знает языка - враг!
- Отец мой... - перебили:
- Так ты полукровка!.. (исчез эпизод)
четвертые - чужие, но сочувствующие,
а в пятой - всякое чужеродное.
И тут же - зажженные красным светом глазки: один, другой, энный... вскоре на щите, занимающем всю стену, живого места не осталось, запестрели огнями тревоги, и пошло по каналам связи:
Всем! Всем! Всем!
Будто ожили ревввольвремена - и в зареве полыхающего кумача пошли громить и рушить, - долго вчитывались в непонятное латинское слово и, уразумев, разбежались кто куда, а Мустафа - к МУСТАФЕ:
- Что за слово? Дай-ка текст, - вырвал. И очки на нос: - Rez... прочел первый слог. - Что за rez... - но уже глаза выхватили: - nja. Rez-nja... Ах Резня-аа! И что было дальше?
- Компьютеры долго не выключались, и в разных написаниях выдавали лишь это слово.
- Что значит в разных написаниях?
- Курсивом, петитом, жирными и полужирными, с подчеркиванием, весь реестр печатных возможностей!
- А потом?
- Потом... Потом, я же говорил, - цифры!
- Смысл?
- Отсчет гибнущих. Сначала погибли двое аранцев в черных садах, доме с белой крышей, потом двадцать шесть эрмов и... счет затерялся, нехватило нулей.
- Чтобы компьютеры не справились с нулями?!
(Меж цифрами был еще диалог:
- Столько погибших и ни одних нормальных похорон.
- Как ни одних? А гроб, установленный на нрзбр площади? И нескончаемый людской поток, который шел мимо и прощался?..)
И живая картина - баловство непонятных существ, точечки какие-то: карабкаются по экрану, будто муравьи с ношей, и что-то кидают в гроб, нет-нет, не цветы - красные листочки (?), долго бились, чтоб стереть с монитора незваных пришельцев, - сами ушли.
- То-то и оно, что к цифрам подключили и буквенный ноль!
- 0?
Какой еще другой?!
- А потом... - Мустафа собрался с духом, чтобы выпалить: - Вышли из повиновения компьютеры!
- Перегорели?!
- Перестали воспринимать команды.
- Как понять?!
- Зациклились!
- Ну да, не разберешь (раздумье вслух), где какое наречье окопалось и против кого на территории, - улыбается, - недалекого застоличья.
После паузы, будто вспомнив любимые роли, афоризм ввернул латинский, смесь банального и мудреного (фотографическая память): nulla cremen, nulla poena sine lege, дескать, нет преступления - нет наказания без закона, а если то или иное действие прямо не подпадает под действующий кодекс, то пределы ответственности за него определяются применительно к статьям кодекса, которые предусматривают наиболее сходные по роду преступления.
Подвел запыхавшегося Мустафу, а самому хоть бы что, натренирован, к широкому на всю стену то ли теле, то ли компо-экрану: - Вот она, дюжина зон, а вместе с Горбатой, - шутит, - и вся чёртова!
Тотчас высветились, окрашенные в разные тона, перерезанные проволочными заграждениями (энергокризис мешает пропустить ток), разъемными мостами, а то и просто непроходимыми дорогами, где справа отвесная скала, а слева пропасть, - это еще преодолимо, вот топь - никогда.
Точечки, мелкие квадратики, линии крест-накрест, - знаки зон: опасные, чреватые стихийными - ко всем иным - бедствиями, свободные для искателей приключений, благоприятные, неожиданные по реакциям, пассивные с торможеньем в принятии решений и возможными провокациями, с повышенным тонусом источником везений.
И каждое наречие выдает себя в своей (?) зоне за автохтонных, модное слово, - обитают-де здесь со времен, когда земная твердь еще не совсем остыла, и одноклеточные делиться начали: делясь-делясь-делясь, и при этом, не сходя с места, вросли ногой, руки были как ноги, а потом выпрямились, и хвосты отпали.
- Только и разговоров, - заметил Мустафа, - кто в какой зоне что купил и где стригся.
Если цирюльник аранец, эрм к нему не сядет, а гюр - прежде перекрестившись. А будучи в гостях, рассказывать, нагнетая страхи, через какие загранлинии переходил (имея на то пропуск).
- ... Правда, прежде тоже случались этно-эпидемии.
- Нет, - прервал МУСТАФА, - в историю уходить не будем, твой конек (я даже, - про себя, - однажды уснул и отвинчивал твою голову во сне!): у него на этой неделе, оказывается (усмехнулся) полоса вдохновения, удач и везений, стимулируется сверхактивность, - рукой на голову, - мозга, повышается концентрация мысли.
- Возможности магических сеансов или мощное - ирония? - индивидуальное колдовство?
- Данные парапсихологов и магов. - Подыгрывает?
- А что на Горбатой? - маленький кружочек, залитый ровным светом.
- Здесь, - пока вслух, - под действием астральных сил, вызывающих приступы откровенности, свои идеи-замыслы.
Гунн у Жуира, Рысс обдумывает тайное, партнеры (?) будут предельно честны.
-... Да, или - или! - намеки какие-то (неужто и здесь записывают?).
- Как прежде?
- Вот именно: были гамбиты королевский (с залпом), ферзевый (с выстрелом), нужен кафский - новая многоступенчатая комбинация, и начать ходом коня.
- Доктор Новый?
- Конь как фигура в каждую зону, и он открывает фианкетированного слона.
- Уж не ты ли, тезка, и есть тот слон?
- Нет, мы...
- Кто мы?
-... должны всех переиграть!
Тройка - МУСТАФА, Сильвий из эрмов и Рыцарь Амброс?
Или Рысс, Жуир и всякие ушкуйцы, которые, только что выпроводив фо-фо-фо (миротворческую миссию из бывших премьеров и президентов, блеф-триумф Форума Фонда Форнелли), витийствуют, набирая очки?
Кто еще, какая тройка?
На экране вспыхнул свет и выделилось в квадрате обширное пространство.
