90-е годы возможности разгуляться не было и ее гардероб состоял всего из пару платьев. Но она настолько любила вещи, что просто открывала шкаф, складывала всю одежду, которая была в шифоньере стопочкой на пол, а затем опять красиво укладывала ее на место.
Особую любовь она питала к носовым платкам. Их должно было быть столько, сколько карманов в платьюшке.
Когда она пошла в детский садик, а потом в школу, то по утрам начались концерты. Вернее, показы мод в слезах.
Кстати, неплохая идея для мировой моды — выходить на подиум в платье, рыдать, срывать его с себя, надевать второе платье, кричать и плакать, что оно не подходит к этим колготкам и туфелькам, опять рыдать, получать подзатыльник и уже в чем есть идти сопливой в школу.
А ведь все эти вещи были тщательно подобраны и утверждены с вечера! Но по утрам мнение модельера-модника менялось, и выбранная одежда уже не удовлетворяла.
Сейчас шкафы моей дочери забиты до отвала.
У нас большой дом в ЮАР, где Мутичка проживает: четыре спальни, в каждой из комнат по два шкафа. Все эти восемь шкафов забиты ее вещами.
Я ее недавно спросила зачем ей так много одежды?
И ее признание повергло меня в шок! Как говорят психологи — все проблемы из детства!
— У меня в детстве был синдром одного платья. Помнишь то миленькое, зелененькое, которое папа купил в Риге? Это же было мое единственное платье до трех лет. Я так мечтала иметь еще хотя бы два-три, но вы были бедными студентами. Мне тогда казалось, что прекрасней жизни нет, чем иметь возможность покупать себе платья. И вот я выросла, а комплекс одного платья остался. И чтобы почувствовать себя счастливой я покупаю одежду. Понимаешь?
— Конечно. У меня так с тортиками. Но тебя обделили шмотками в детстве, поэтому понятно почему ты так себя ведешь, а меня все детство кормили, и совсем непонятно зачем я продолжаю сейчас питаться как в последний день?
— У тебя другой синдром. — С важным видом ответила дочь, — ты когда в детстве ела тортики — была счастлива. И сейчас, чтобы быть счастливой ты их ешь и думаешь, что это сделает тебя радостной. Делает ведь?
— Да, — согласилась я, — на минут десять. А потом я спрашиваю себя какого черта я опять наелась.
— Ну вот. Все проблемы с детства…
Мутичка — идеальный ребенок! Она получила прекрасное образование в ЮАР и должна была уже зарабатывать огромные деньжища, если бы пошла работать по специальности. Но нет. Она пошла в фешн индустрию: работает в фирме «Лореаль Париж» и следит за всей косметикой, которую они выпускают. Или вся косметика следит за ней. Я путаюсь в ее обязанностях!
Целый год она занималась открытием филиалов косметической компании Urban decay в ЮАР.
Фантазия у неё как у меня: брызжет как молоко на плите у непутевой хозяйки.
В ее руках бюджет.
Еще раз напишу. В ее руках бюджет.
Знаете, что это значит?
Это как мартышка с … нет, не с гранатой. Если бы с гранатой, то было бы все ясно — просто беги от этой мартышки и все.
Это как мартышка с … бананами! С бананами все посложней. Вот они есть. И через секунду их нет. Пока мартышка их не съест — не успокоится.
А ест она их очень быстро.
В прошлом году она потратила «лореалевские» деньги на поездку на острова, возле Маврикия, к вулкану. Там она три часа кружила на вертолете над вулканом, дабы почувствовать его жар и слиться в палетке теней: ярких, горячих цветов.
Heat — это пик сезона 2017!
Затем она открывала филиал в Кейптауне.
Одна из главных достопримечательностей Кейптауна — Столовая Гора. Так вот, дочь моя решила, что открытие филиала — это грандиозный праздник, и праздновать его открытие должен весь город.
Она заказала подсветку всей Столовой Горы темно фиолетовым цветом, а белым цветом должны гореть буквы URBAN DECAY. Со всеми договорилась, все было согласовано! Но за неделю до праздника ей позвонили из муниципалитета и сказали, что выполнить это задание не могут.
Теперь читайте причину отказа!
На этой Столовой Горе водится разная живность. И вот одной из них — леопардовым лягушкам — фиолетовый свет помешает размножаться.
Эти леопардовые гадины совокупляются всего пять дней в году и пик их леопардового либидо приходится как раз на пятницу. То есть видимо прелюдия будет длиться с понедельника по четверг, а яркий жабий оргазм придётся на пятницу. Фиолетовый свет им помешает сосредоточиться, и самка не произведёт потомство. Да и вообще! Если этого спаривания не произойдёт, то конец! Леопардовые лягухи в ЮАР исчезнут.
Дочь сразу нарыла на лягух информацию. Находясь в возбужденном состоянии, самцы кидаются практически на любой движущийся предмет: рыб, земноводных других видов и даже на неодушевленные предметы и мертвых жаб. Порой одну самку облепляют до двадцати особей, образуя вокруг нее копошащийся клубок.
То есть лягушкам можно предъявить, как минимум:
— групповуху
— аквафилию
— некрофилию
— педофилию
И это она еще глубоко не копала!
Муниципалитет на расстоянии почуял, что предводитель Столовой горы с фиолетовым цветом сдаваться не намерена и разрешили подсветить эту гору.
Мутичка была и есть идеальным ребенком. Сейчас ей тридцать, и она за месяц до своего тридцатилетия вышла замуж. Его зовут Стивен, но в Инстаграме он известен как Зефир.
Почему у него такая кликуха?
Как-то я рассказывала о нем, написала, что парень южноафриканец и кто-то из подписчиков вот с такими смайликами спросил:
— Он чернокожий?
Я ответила:
— Нет, он белый как Зефир.
История их замужества следующая:
Они восемь лет встречались, встречались, а Зефир так и не знакомился с нашей семьей.
Мужу это надоело и потребовал «встретиться и обсудить намерения Зефира» после чего тот сказал, что не готов к женитьбе и слился.
Мутичка рыдала, папенька ее успокаивал и обещал найти самого лучшего в мире мужа, но через три месяца Зефир вернулся и сказал, что готов «обсудить намерения».
Тогда уже дочка встала в позу. Простояла так три месяца, но любовь победила, и она простила Зефира, а папу попросила на этой встрече вести себя дружелюбно.
Папу готовили все, объясняли, что Орнеллочке пора замуж. Что она другую Пастилу рядом не видит, любит Зефира.
Хоть и никто из родственников не любит его (заочно, за его нерешительность), но все молились за его жизнь.
Муж как раз на неделю уехал в ЮАР в командировку, а мы с сыном остались в Москве.
Сын
