- Красивые. Сам собирал? - Похвалила я. - Спасибо тебе, Тим.
- Как я рада тебя видеть, Тимочка! - Радовалась Ика, подпрыгивая до потолка.
Ляля таинственно ухмылялась.
Наконец Ика поумерила свои восторги.
- Ну, положим, я тоже могла бы кое-кого пригласить. - Небрежно сказала она. - Только боюсь, что для вас это станет слишком большим шоком.
- Кого? - Жадно отреагировала Ляля.
- Ты их не знаешь, ты еще мала, - оборвала ее Ика.
- Но все же, кого? - Поддержала я младшенькую.
- А ты вообще старуха, ты ничего не понимаешь.
Я вздохнула, глядя на нее: пройдет каких-нибудь лет шесть, и эта боевитая особа достигнет моего преклонного возраста.
- Видишь ли, Тимоха... - Продолжала она между тем, демонстративно оборачиваясь к нему. - Дело деликатное... Со мной юпитерианин...
- Юпи-тери-анин? - Ахнула Ляля. - Плюшевый, да?
- Ну, на ощупь он в известной степени мягкий... - С взыгравшим чувством превосходства обронила Ика.
Ее веснушчатая физиономия приобрела горделивое выражение, и я бросила мимолетный взгляд на Тимоху: фактически он возился с Икой с самого ее начала, он знает, наверное, чего от нее можно ожидать... Удивленное выражение морды меня саму удивило и позабавило. Такая мина, пожалуй, вправду обещала нечто исключительное.
Тем временем юпитерианин просунул свою длинную голову в проем двери и сказал:
- Добрый день, меня зовут Цынцегры.
- Очень приятно. А меня Царица Савская. - Съехидничала Ляля, от неожиданности отпрыгнув в сторону.
Тимоха вздохнул, как мне показалось, с облегчением.
- Мне очень жаль, но это мое настоящее имя. - Чирикнул юпитерианин.
Невозмутимая Ика усмехнулась как ни в чем не бывало:
- Ну да. Это я его так назвала. Видите ли, он в некотором роде порождение моего воображения.
- Да? - Переспросила я, и решила немного ей подыграть. - Но позволь, если он порождение ТВОЕГО воображения... Почему же мы воспринимаем твою иллюзию как СВОЮ?
- Никакая он не иллюзия. Ничего себе, иллюзия - в четыре метра высотой! Я же ясно сказала: порождение воображения. А порождение воображения и иллюзия - это вовсе не одно и то же. Я даже не знаю, как тебе в голову пришло такое.
- Я уже забыла, - смирилась я и пригласила всех к столу.
Да, Цынцегры был отменно красив. На нем трепыхались от малейшего дуновенья по скромным подсчетам девять разноцветных распушенных хвостов, а в каждом из пяти глаз светились ум и доброта.
Но не успели мы разместиться за скромным столом (Цынцегры пришлось для этого сложиться чуть ли не втрое), как дверной колокольчик снова зазвонил.
Ляля заговорщически высморкалась в кухонную салфетку.
Я взглянула на нее, покачав головой, но, конечно же, встала и пошла открывать, так как ничего больше не оставалось. Младшие ринулись за мной.
Втайне я молила провидение, чтобы там, за дверью, не стоял какой-нибудь прайд сиреневых гепардов, или кто-нибудь в этом духе.
Ика первая проскользнула к двери, и открыла ее нараспах.
Там никого не было. На полу лежала записка.
Ляля сграбастала ее, но Ика сказала:
- Дай сюда, ты еще не умеешь читать...
"Сонм драконов вплавь пиляет".
Вот и все, что было в той записке.
- Лина, помнишь дракончиков? - Ика уставилась на меня расширенными глазами.
- Обыкновенных летающих дракончиков? - уточнила я. - Как не помнить. Что теперь с ними стало...
- А разве ты не знаешь? - Приуныла и даже слегка рассердилась Ика.
- Не хорошо забывать друзей юности, - вякнула Ляля.
- Помолчи, пожалуйста, - отозвалась Ика.
- Когда-то у меня тоже водились свои порождения воображения. - Несколько туманно, возможно, объяснила я.
- Кишмя кишели, - подтвердила Ика, хотя почти ничего о том времени помнить не могла.
- Добрый день, а вот и я! - перебил Кишмя Кишели, высовываясь из-за хлебницы.
- Брысь. Я уже вышла из того возраста, - с достоинством ответила Ика, но Тимоха и все остальные слегка улыбнулись.
Кроме Ляли, взиравшей на Ику с затаенной завистью.
Кишмя Кишели до поры до времени слинял.
- Что же случилось с вашими порождениями? - Решила "сменить пластинку" Ляля.
Смененная пластинка завела:
Ни ножкой, втиснутой в шнурованный ботинок,
Ни ручкой с веером...
- Хватит! - Оборвала Ика. - Нечего цепляться к словам.
И воображаемый граммофон притворился геранью, весьма удачно, надо признать.
- Что случилось, то случилось... - Пожала я плечами. - Давно живут собственной жизнью. Может, кое-какие из них были кем-нибудь подобраны. А может, так и сгинули...
- До некоторой степени все мы плоды воображения друг друга, глубокомысленно и некстати изрек юпитерианин Цынцегры.
Тимоха слушал разговор сосредоточенно и молча.
- Ты-то как? - Обратилась я к нему.
- Нормально, - лаконично ответил он и добавил, помедлив, словно после некоторого колебания. - Книжку вот обо мне написали.
- Давно пора. Кто?
- А, неважно, - как-то нехотя отозвался Тимоха.
- Ну, дай почитать.
- Всему свое время, - пожал он плечами. - А что сонм драконов, кстати? И каких драконов? ЛУННЫХ?
- Да нет, они вполне ЗЕМНЫЕ. Надо бы их проведать, конечно... Вздохнула я во внезапном приступе ностальгии.
- Так за чем же дело стало? - Подхватила Ляля и полезла пальцами в сахарницу.
Ика уставилась на меня с молчаливым вопросом.
- Ну, если уж на то пошло, я ведь не только их забыла. Я, к сожалению, многое забыла. - Напомнила я.
На минуту все замолчали. тало тихо. Тимоха даже ухом не повел, он как ни в чем не бывало прихлебывал чай.
- Будто дракон пролетел, - прошептала Ляля.
Цынцегры тоже стал нервно швыркать свой кипяток.
- Хорошо, едем. Одна нога здесь, другая там. - С поспешностью, удивившей меня саму, воскликнула я.
- Только поскорее. Я передумать боюсь. - Добавила Ика.
- Одна нога здесь это понятно, - смущенно сказал оробевший Цынцегры. - а вот другая - ТАМ... Это где, в общих чертах?
- Далеко. На другом конце Земного шара. - Торопливо пояснила Ляля.
- На дру-гом кон-це? - Удивленно, по слогам, проговорил Тимоха. М-да... А ведь приключений без злоключений не бывает.
- Попал в точку. - С грустью подтвердила я.
За последнее время вырос Тимоха, возмужал.
- Ты как, с нами? - Спросила я.
Тимоха вздохнул:
- Придется. Не могу же я вас бросить на произвол драконов. Хотя у меня и в Дударкове дела...
- Уборка урожая? - Понимающе усмехнулась Ика.
- А ты откуда знаешь? - Опешил Тимоха.
- Так ведь я уже читала рассказ! Молодец.
- Да я-то причем, - зарделся Тимоха.
- Ну, хитрецы. - Вздохнула Ляля, погрозила пальцем. - Вы как хотите, а я начинаю собираться!
- А... гм... Это порождение тоже с тобой или как? - Покосился на Цынцегры Тимоха.
- С нами, - легко кивнула Ляля. - Полезай в ноутбук, - попросила она юпитерианина. И тот полез в раскрытый компьютер-чемоданчик.
- Как это легко у них делается! - С завистью пробормотала Ика.
- У кого это у них? - Уточнила я.
- У современных детей, - ответила она.
НА УГЛУ СЕМАШКО-СТРИТ
Летели дракончики
И ели пончики.
(Сие высказывание мы узрели,
волею судеб очутившись
на углу Семашко-стрит).
В аэропорту Терминал 2 Шереметьево наш самолет был нацелен отбыть в Рим ровно в 14.42 по московскому времени.
- Послушай, Лина, я что-то никак не пойму, - сказала мне Ика, подтягивая сползающий белый гольф. - Почему в Австралию мы летим через Европу?
- А разве мы летим в Австралию? - Спросил Тимоха, выглянув из дорожного рюкзака.
- Да, сейчас дракончики наверняка там. Кроме того, у мамы там родственники. Они эмигрировали туда после Второй Мировой. Связь с ними у семь почти потеряна. Но говорят, живут они неплохо. - Просветила я.
- Но это самолет в Рим. Италия нам вообще-то не по пути, - упорствовала Ляля. - Я по глобусу смотрела.
- Ты смотрела на с той стороны. - Безапелляционно отрезала я. - В эту сторону ближе. И вообще, кто здесь старший? Вопросы есть? Вопросов нет.
ГЛАВА ПЕРВАЯ, ОНА ЖЕ ПОСЛЕДНЯЯ,
И ТЕМ САМЫМ ЕДИНСТВЕННАЯ
Утром рано, дракон Корява, вылупившись из квадратного яйца, напился чистой водицы, утер задней лапой морду, другой почесал за левым ухом, покусал свой локоть и разбил яйца остальных своих собратьев на сковородку.
Но он не успел их сжарить, потому что они были уже готовы к выплуплению. А как известно, кто готов к вылуплению, того вряд ли чем-нибудь можно остановить. Все они как один напились чистой водицы, утерли задними лапами морды, почесали за левыми ушами, и принялись покусывать локти.
- У-а! - Сказал Дракиро.
- Чего-чего? - Переспросил Шмыг-и-в-нору.
- А-у, говорю. - Грубо ответил Дракиро. - Что в переводе с большинства языков мира на меньшинство языков мира приблизительно значит: где мы находимся?
- Ща! - Сказал Юрифузя, вытаскивая из скорлупы своего яйца барометр-анероид и карты. Как ни странно, географические.
- Тута мы, - сказал Прыглино, ткнув пальцем в карту.
От его неосторожного движения в карте образовалась дырка.
