III
Когда изучаешь не поверхностно, но основательно различные деятельности человеческие, то нельзя не подумать, сколько тратится жизней для продолжения на земле царства зла, и как этому злу содействует больше всего существование государств и вследствие этого учреждение правительств. Удивление и чувство печали увеличиваются еще при мысли о том, что все это не нужно, что все это зло, принимаемое так благодушно огромным большинством людей, происходит только от их глупости, только оттого, что они позволяют относительно малому числу людей, искусных и развращенных, властвовать над собой.
Патрис Ларрок
Если мог быть когда-нибудь нужен патриотизм, что он теперь? Что он для людей больших государств, положим, для меня в России? Патриотизм для всякого члена государства, для меня, русского, это то, чтобы быть не только не в любви с тысячами, миллионами людей, поляков, финнов, евреев, разных кавказцев, а быть предметом ненависти людей, которым я не делал никакого зла и с которыми не имел никаких сношений. Для маленьких же, порабощенных народностей это еще хуже: это в духовном отношении причина оправдываемой ненависти к людям совершенно чужим, и в области материальной причина целого ряда угнетений, лишений, страданий. И это-то отсталое, грубое и нравственно и материально зловреднейшее чувство проповедуется и внушается всеми средствами внушения теми, кому это выгодно, и наивно и глупо принимается как добродетель и благо теми, кому оно явно вредно. Ведь хорошо было говорить об аннексиях, компенсациях, конференциях и угрожать войнами 500, 100, даже 50 лет тому назад. Хорошо было в те времена перекидывать одуренные, обманутые народы, как продажных рабов, от одних хозяев к другим, от турок к русским, от русских к немцам и т. д. Хорошо было в те времена, под влиянием патриотически воинственного гипноза, ввергать сотни, тысячи, десятки, сотни тысяч людей в бессмысленное, озверяющее людей смертоубийство, как это хотят делать теперь одурманенные гипнозом некоторые части сербского народа. Но ведь время не стоит, не стоит и материальное и, главное, духовное развитие людей. Ведь подвиги храбрых Кара-Георгиевичей, которыми так гордятся сербы, имели смысл сотни и сотни лет тому назад. Теперь же такие подвиги не только не нужны, но вредны и даже были бы смешны, если бы не были так ужасно зловредны. И потеряли эти подвиги свое значение не только оттого, что, вместо прежних мечей и лат есть теперь пулеметы, браунинги, всякого рода пароходы, аэропланы, железные дороги, телеграфы, печать, вследствие которых тотчас же известно всему миру то, что делается в каждом конце его; не только оттого потеряли значение патриотизм и воинственная храбрость и получили значение совсем другие свойства людей, что изменились материальные условия жизни, а потеряли они значение, и требуется совсем другое оттого, что изменилось все духовное состояние человечества. В наше время народам, над которыми совершается грубое насилие, как то, которое совершается теперь над славянскими народами, нужен не счет штыков и батарей и не заискивание у жалких, несчастных, заблудших, одуренных своим мнимым величием людей, как разные Габсбурги, Романовы, Эдуарды, султаны с их дипломатами, министрами, генералами и войсками, а нужно совсем другое. Нужно сознание людьми своего человеческого, равного для всех людей достоинства, не допускающего ни распоряжения одних людей жизнями других людей, ни подчинения этих людей другим каким бы то ни было людям. Сознание же это возможно только для тех людей, которые знают свое назначение в жизни и следуют тому руководству поведения, которое вытекает из этого познания. Знают же свое назначение в жизни и следуют вытекающему из него руководству поведения только те люди, у которых есть религия.
IV
Я живу, живу нынче еще; завтра очень может быть, что меня не будет, что я навсегда уйду туда, откуда пришел. Пока я живу, я знаю, что, если я в любви с людьми, мне хорошо, спокойно, радостно, и потому, пока я живу, я хочу любить и быть любимым. И вдруг приходят люди и говорят: пойдем с нами обирать, казнить, убивать, воевать, тебе от этого будет лучше, если не тебе, то государству. Что такое? Какое государство? Что вы говорите? - ответит всякий не ошалевший, разумный человек. - Оставьте меня в покое. Не говорите таких глупостей и гадостей. Для непробудившегося человека государственная власть - это некоторые священные учреждения, составляющие органы живого тела, необходимое условие жизни людей. Для пробудившегося же к религиозному пониманию жизни человека то, что называется государственной властью, это только люди, приписывающие себе какое-то фантастическое значение, не имеющие никакого разумного оправдания и посредством насилия приводящие свои желания в исполнение. Для пробудившегося человека эти заблудшие и большей частью подкупленные люди, насилующие других людей, точно такие же люди, как и те разбойники, которые схватывают людей на дорогах и насилуют их. Древность этого насилия, размеры насилия, организация его - не может изменить сущности дела. Для пробудившегося человека нет того, что называется государством; и потому нет оправдания всем совершенным во имя государства насилиям, - невозможно участие в них. Насилие государственное уничтожится не внешними средствами, а только сознанием пробудившихся к истине людей. Несколько лет тому назад сидел в австрийской тюрьме, в числе сотен отказывающихся от военной службы людей из секты назарен, молодой человек той же секты. Мать молодого человека пришла проведать сына. Когда часовой, сжалившийся над ней, допустил ее к окну, из которого она могла видеть сына, мыть эта вместо того, чтобы плакаться сыну на свою беспомощность и упрекать его за то, что он бросил ее, закричала сыну: "Не бери ружья, сынок мой золотой. Помни Бога". И сын послушался и матери, и своего внутреннего голоса и остался досиживать свои 15 лет тюрьмы, к которым приговорило его австрийское правительство. Да не готовиться вам, сербам, надо к войне, то есть к убийству жалких, заблудших людей, приведенных целым рядом грехов и соблазнов к тому одуренному состоянию, в котором они убивают и готовы убивать кого попало, и не выпрашивать вам надо посредством вами же поставленных бог знает зачем властителей, милости у людей, которые сами не знают, как им выпутаться из того обмана и зла, в котором они завязли, - ничего этого не нужно вам. Для освобождения вас, и не только вас, не только славян, но для освобождения всех порабощающих самих себя народов: и китайцев, и японцев, и индусов, и персов, и турок, и русских, и немцев, и французов, и итальянцев, и всех людей мира от тех грехов, соблазнов и суеверий, в которых они коснеют, нужны не штыки и батареи, и не дипломатические переговоры и конференции, и конвенции, и т. п., а нужно одно то, в чем поддерживала эта мать своего любимого сына. Нужны не патриотизм, не гордость, не злоба, не воинственная храбрость, а нужно только то, что делал этот назарен, что делали и делают теперь в России духоборы, молокане, иеговисты, свободные христиане, что делали и делают в Персии бабисты, такие же люди в Турции, Индии, что делают среди христианского, буддийского, магометанского мира тысячи и тысячи людей, сознающих в себе свое духовное начало и потому не признающих никакой власти выше этого духовного начала.
V
Нет ничего более недостойного разумного существа, как то, чтобы плакаться на то, что то, что наши отцы считали истинным, оказалось ложью. Не лучше ли искать новых основ единения, которые заменят прежние.
Мартино
Говорят, что государство всегда было и что поэтому нельзя жить без государства. Но, во-первых, государство не всегда было, а, во-вторых, если и было и есть теперь, то это не показывает того, что оно всегда должно быть. В наше время люди начинают уже понимать, что время государства прошло и что оно держится привычкой и обманом, но не могут освободиться от него, потому что все так или иначе запутанны в нем. Много злого делают люди ради себялюбия; еще больше зла делают они ради семьи; самые же ужасные злодеяния делаются людьми ради государства. И что удивительней всего, это то, что люди, делающие все эти хитрости, обманы, шпионства, поборы с народа и ужасные смертоубийства, войны, гордятся своими злодеяниями. И вот потому-то и думаю я, что и боснякам, и герцеговинцам, и вам, сербам, и всем славянским народам, при теперешних событиях, прежде всего нужно уже никак не готовиться к войне, то есть к тем самым преступлениям, которыми живут называемые большими державами разбойничьи гнезда, и не выпрашивать помощи у правителей таких держав, а нужно перестать разжигать в себе отсталый от веры и грубый сербский и всеславянский патриотизм, то есть тот самый обман и отступление от сознание своего единства со всем человечеством, который и привел другие родственные вам народы в рабство и неизбежно приведет вас к тому же: к порабощению вас чуждыми вам людьми; а нужно сделать то, что уже давно пора сделать всем народам и что хорошо знают живущие среди вас назарены, но значение чего вы, к сожалению, до сих пор так же мало понимали и понимаете, как и другие народы. Да, выход не одним сербам из теперешнего, кажущегося запутанным положения, не одним славянским народам, но народам всего мира из всех, и политических, дипломатических и социальных, экономических затруднений и бедствий, выход для всех народов мира в одном: в том, чтобы признать то высшее религиозное сознание, до которого дожило человечество нашего времени, и следовать ему, то есть прийти к тому главному условию доброй жизни - единой вере людей, без которого только временно живут люди, как живут теперь эти последние десятки лет люди вообще и в особенности люди христианского мира. Не только бедствия, испытываемые теперь славянскими народами, но все бедствия всех народов только в том, что люди вообще и в особенности люди христианского мира живут по тому грубому пониманию жизни, которое давно уже пережито лучшими людьми человечества, а не по тому пониманию смысла жизни и вытекающему из него руководству поведения, которое открыто христианским учением 1900 лет тому назад, и которое понемногу все белее и более входило в сознание человечества, и которое теперь одно свойственно людям нашего времени.
