Был здесь цвет преступного мира - главари кланов, банд, мастера отмычки и лихого бандитского наскока. Они несли венки с красными лентами, охапки роз... Несли гроб с телом усопшего преступника мимо памятника Высоцкому, мимо могил Есенина, великих писателей, ученых, артистов, отважных полководцев..."
Не прошло и месяца со дня опубликования этой статьи, как 13 августа "Труд" опубликовал новую, под названием "Кощунство". В ней сообщалось: "К сожалению, звонками, письмами, визитами в редакцию, митингами дело не ограничилось. Через день после публикации большая группа молодых людей устроила разгром на месте захоронения. Похожее случалось и потом".
Приходится напоминать об очевидном: законность не восстанавливается противозаконными методами, и подобные выходки к лицу разве что сподвижникам "крестного отца", но не тем, кто борется за справедливость...
Далее в статье сообщалось, что захоронение на Ваганьковском кладбище В. Кучулории - противозаконно. По этому факту прокурор Москвы Л. Баранов направил председателю исполкома Моссовета В. Сайкину представление о нарушении законов, регламентирующих деятельность ритуально-похоронных служб. Одним из пунктов этого представления было аннулирование незаконного разрешения администрации Ваганьковского кладбища на захоронение останков гражданина Кучулории В. Д. и перезахоронение его на общих основаниях.
Между тем в тот год доставалось не только ворам в законе, но и генералам МВД самого высокого ранга. Примером тому может служить августовское выступление "Известий" с публикацией "Столкновение". Речь в ней шла о министре внутренних дел Якутской АССР Ю. В. Кейдышеве, который в пьяном виде решил прокатиться на водном катере, в результате чего катер врезался в теплоход "Метеор-188". На справедливое замечание капитана теплохода Кейдышев ответил нецензурной бранью. После выступления "Известий" Ю. В. Кейдышев был снят со своего высокого поста.
К осени 1988 года желание М. Горбачева придать реформам еще большее ускорение привело его к новым кадровым перестановкам. В октябре 1988 года новым председателем КГБ СССР вместо В. Чебрикова стал Владимир Крючков, а кресло министра внутренних дел занял 51-летний Вадим Бакатин, бывший до этого 1-м секретарем Кемеровского обкома партии. По образованию новый министр был строителем, таким образом, он стал вторым, после Н. Дудорова, министром МВД с подобной специальностью. Но отсутствие у Бакатина опыта работы в правоохранительной системе не играло в решении Горбачева назначить его министром МВД никакой роли. Главное, чего добивался новый генсек, вызывая Бакатина из Кемерова, это то, что тот не имел в Москве никаких устойчивых связей в аппарате МВД, а значит, был абсолютно независим от чьего бы то ни было влияния. Точно таким же образом поступил Горбачев в январе 1988 года, когда назначил 1-м секретарем ЦК КП Узбекистана Рафика Нишанова, 15 лет пробывшего за рубежом в качестве посла в Шри-Ланке и Иордании. А И. Усманходжаев, уступивший свое место Р. Нишанову, в октябре 1988 года был арестован группой Т. Гдляна - Н. Иванова по обвинению во взяточничестве. К этому времени Гдлян и Иванов благодаря потоку публикаций о себе в центральной и республиканской прессе стали уже национальными героями и продолжали борьбу с мафией в Узбекистане. Надо отметить, что за 1984 - 1988 годы в этой солнечной республике было снято со своих постов около 58 тысяч ответственных работников различных уровней власти. За тот же период было уже заменено 90,4% кадров номенклатуры ЦК КПСС и 76,6% номенклатуры ЦК КП Узбекистана.
Назначение нового министра союзного МВД прошло незамеченным со стороны преступного мира страны, который осенью 1988 года продолжал нагуливать жирок и накачивать мускулы. В том октябре в Москве произошел новый виток напряженности из-за бесцеремонных действий столичных рэкетиров.
24 октября они "наехали" на водителей, занимавшихся частным извозом в аэропорту Внуково. Ультиматум рэкетиров был такой: "Вы нам - по 150 рублей с машины, мы вам - охранную грамоту: чужаков в вашей точке не будет". За деньгами и номерами машин они должны были подъехать 1 ноября. Но сделка не состоялась. Тогда встречу перенесли на 4 ноября к Ярославскому вокзалу. И вот к назначенному часу у вокзала собралась целая армия водителей (500 человек), готовых дать достойный отпор бандитам. Вся территория вокзала была оцеплена милицией. Водителей просили разойтись, но они упорно ждали прихода рэкетиров. А вернее, играли на публику, показывая свою солидарность и сплоченность. В откликнувшейся на это событие газете "Московские новости" журналист Н. Геворкян затем писала: "Рэкет в Москве становится проблемой. И дело не в том, что, как говорят шоферы-индивидуалы, органы правопорядка не могут справиться с этим явлением. Они будут беспомощны до тех пор, пока действия их не подкрепят соответствующие изменения в законодательстве. Закон отстал от жизни, частью которой стал и рэкет".
Рэкет стал проблемой не только для Москвы, но и для всей страны. 28 сентября 1988 года в новой статье "Прыжок Льва на глазах изумленной публики" "Литературная газета" с горечью констатировала: "Это еще только слухи, болтовня обывателей или уже скрываемая правда? Что в одного стойкого кооператора, отказавшегося платить дань, разрядили автомат из проезжавшей мимо машины? Что подавляющее большинство менее стойких ежемесячно выкладывают бандитам суммы, которые и не снились Минфину с его прогрессивным налогом? Что милиция, в свою очередь, обложила данью самих налетчиков? И (совсем наоборот) что в милиции созданы подразделения по борьбе с организованной преступностью? "Лев" в самом деле прыгнул или только еще подергивает хвостом, готовясь к прыжку?
Объяснимо молчание вымогателей и их жертв. Но почему хранят таинственное безмолвие милиция и прокуратура? Хотя уже очевидно, что замалчивание этой неудобной темы - одна из самых надежных гарантий дальнейшего развития организованной преступности. Больше того, во всех случаях различимо некоторое даже удовлетворение: грабят не нашего брата неимущего, а этих кооператоров, заламывающих бешеные цены. И как-то не берется в расчет, что одно из слагаемых этих цен - та дань, которую кооператоры (по слухам?!) платят-таки рэкетирам!"
Эта публикация появилась в конце сентября, а в конце октября в МВД пришел новый министр. Пришел именно для того, чтобы "разобраться" с организованной преступностью, с которой явно не справлялся А. Власов. За один только этот год из МВД в кооперацию ушли три с половиной тысячи офицеров. Это тоже было ярким показателем того, что в МВД явно не все в порядке.
Между тем, придя к руководству МВД, В. Бакатин сделал мудрый пропагандистский шаг: он раскрыл перед гражданами СССР статистику преступлений. Случится это в феврале 1989 года, впервые за последние 56 лет. По ней выходило, что общее число преступлений в стране в 1988 году выросло по сравнению с 1987 годом на 3,8%, составив цифру (округленно) 1,8 миллиона. Но, как объясняли далее статисты МВД, в 1983, 1984 и 1985 годах всего в стране совершалось ежегодно более 2 миллионов преступлений, поэтому уровень 1988 года еще явно не дорос до тех лет.
Далее цифры объясняли, что с 1979 по 1984 год в стране совершалось ежегодно около 20, а в некоторые годы - около 21 тысячи умышленных убийств. Затем начиная с 1985 года число тяжких насильственных и корыстных преступлений стало снижаться (убийства с 20 501 в 1984 г. до 18 718 в 1985-м, до 14 848 в 1986-м и до 14 651 в 1987 году). И вдруг в 1988 году число умышленных убийств увеличилось на 2 тысячи в сравнении с прошлым годом и достигло цифры 16 710. Каждые 32 минуты в стране совершалось умышленное убийство. Всего же в 1988 году в стране было зарегистрировано 1 867 223 преступления, что на 68,7 тысячи, или 3,8% больше, чем в 1987 году. Рост количества зарегистрированных преступлений произошел в 59 союзных, автономных республиках, краях и областях, между тем как в 1987 году только в трех!
Что касается рэкета, то здесь количество выявленных в Москве случаев достигло 600, между тем как в милицию обратились только 139 раз. Это явно говорило о том, что граждане кооператоры, не веря в возможности родной милиции, исправно платили дань бандитам. Если учесть, что количество кооперативов в стране с мая 1988 года увеличилось в сотни раз, то можно себе представить, какие деньги оседали в карманах рэкетиров. Последние ради таких денег готовы были пойти на все. К концу 1988 года кооператоры Москвы были уже плотно обложены данью со стороны долгопрудненской, люберецкой, солнцевской, балашихинской группировок. Чеченцы были несколько оттиснуты от жирного пирога, но это не могло продолжаться вечно. И это длилось до конца года, пока из зоны не вернулись авторитеты Атлангериев и Нухаев. Именно с их возвращением чеченцы обрели второе дыхание и решили дать достойный отпор славянам. Тогда начали создаваться боевые группы чеченцев, которые в нужный момент объединялись в единую боевую дружину.
