- Красота-то какая!.. - воскликнул Семка. - Как же вы так?
Поп усмехнулся:
- Слава богу, хоть стоит пока. Красивая, да. Давно не видел ее, но помню. Внизу, кажется?
- А кто делал, неизвестно?
- Это надо у митрополита узнать. Этого я не могу сказать.
- Но ведь у вас же есть деньги! Есть ведь?
- Ну, допустим.
- Да не допустим, а есть. Вы же от государства отдельно теперь...
- Ты это к чему?
- Отремонтируйте ее - это же чудо! Я возьмусь отремонтировать. За лето сделаю. Двух-трех помощников мне-до холодов сделаем...
- Я, дорогой мой, такие вопросы не решаю. У меня тоже есть начальство... Сходи к митрополиту! - Поп сам тоже заинтересовался.Сходи, а чего! Ты веруешь ли?
- Да не в этом дело. Я, как все. Мне жалко - такая красота пропадает. Ведь сейчас же восстанавливают...
- Восстанавливает государство.
- Но у вас же тоже есть деньги!
- Ты сходи, сходи к митрополиту-то,
- А где он? Здесь разве?
- Нет, ехать надо.
- В область?
- В область.
- У меня с собой денег нет. Я только до тебя ехал.
- А я дам, ты откуда будешь-то?
- Из Чебровки, столяр, Семен Рысь...
- Вот, Семен, съезди-ка! Он у нас человек... умница... Расскажи ему все. Ты от себя только?
- Как "от себя"? - не понял Семка,
- Сам ко мне-то, или выбрали да послали?
- Сам.
- Ну все равно - съезди! А пока будешь ехать, я ему позвоню - он уже будет знать, что к нему, примет тебя.
Семен подумал немного.
- Давай! Я потом тебе вышлю.
- Потом договоримся. От митрополита заехай снова ко мне, расскажешь.
Митрополит, крупный, седой старик, с неожиданно тоненьким голоском, принял Семку радушно.
- Звонил мне отец Герасим... Ну, расскажи, расскажи, как тебя надоумило храм ремонтировать?
Семка отхлебнул из красивой чашки горячего чая.
- Да как?.. Никак. Смотрю - красота. А никому не нужна!..
Митрополит усмехнулся:
- Красивая церковь, я ее знаю. При Алексее Михайловиче, да. Кто архитектор, пока не знаю... Можно узнать. А земли были бояр Борятинских... Тебе зачем мастера-то знать?
- Да так, интересно. С большой выдумкой человек,
- Мастер большой, потом выясним кто. Ясно, что он знал владимирские храмы, московские...
- Ведь до чего додумался!.. - И Семка стал рассказывать, как ему удалось разгадать тайну старинного мастера.
Митрополит слушал, кивал головой, иногда говорил: "Ишь ты!" А попутно Семка выкладывал и свои соображения: стену ту, восточную, отшлифовать, как и хотел мастер, маковки обшить и позолотить и в верхние окна вставить цветные стекла - тогда под куполом будет такое сияние, такое сияние!.. Мастер туда подобрал какой-то особенный камень, наверно с примесью слюды... И если еще оранжевые стекла всадить...
- Все хорошо, все хорошо, сын мой,- перебил митрополит.- Вот скажи мне сейчас: разрешаем вам ремонтировать талицкую церковь. Назовите, кому вы поручаете это сделать. Я, не моргнув глазом, называю: Семен Рысь, столяр из Чебровки. Только... не разрешат мне ее ремонтировать, вот какое дело, сын мой. Грустное дело.
- Почему?
- Я тоже спрошу: "Почему?" А они меня спросят: "А зачем?" Сколько дворов в Талице? Это уже я спрашиваю...
- Да в Талице-то мало...
- Дело даже не в этом. Какая же это будет борьба с религией, если они начнут новые приходы открывать? Ты подумай-ка.
- Да не надо в ней молиться! Есть же всякие музеи...
- Вот музей-то - как раз дело государственное, не наше.
- И как же теперь?
- Я подскажу как. Напишите миром бумагу: так, мол, и так - есть в Талице церковь в запустении. Нам она представляется ценной не с точки зрения религии...
- Не написать нам сроду такой бумаги. Ты сам напиши,
- Я не могу. Найдите, кто сумеет написать. А то и-сами, своими словами... даже лучше.
- Я знаю! У меня есть такой человек! - Семка вспомнил про писателя.
- И с той бумагой - к властям. В облисполком. А уж они решат. Откажут - пишите в Москву... Но раньше в Москву не пишите, дождитесь, пока здесь откажут. Оттуда могут прислать комиссию...
- Она бы людей радовала-стояла!
- Таков мой совет. А что говорил с нами, про то не пишите. И не говори нигде. Это только испортит дело. Прощай, сын мой. Дай бог удачи.
Семка, когда уходил от митрополита, отметил, что живет митрополит - дай бог! Домина - комнат, наверно, из восьми... Во дворе "Волга" стоит. Это неприятно удивило Семку. И он решил, что действительно лучше, пожалуй, иметь дело с властями. Эти попы темнят чего-то... И хочется им, и колется, и мамка не велит.
Но сперва Семка решил сходить к писателю. Нашел его дом... Писателя дома не было.
- Нет его,- резковато сказала Семке молодая полная женщина. И захлопнула дверь. Когда он отделывал здесь "избу XVI века", он что-то не видел этой женщины. Ему страсть как захотелось посмотреть "избу". Он позвонил еще раз.
- Я сама! - услышал он за дверью голос женщины. И дверь опять открылась...
- Ну? Что еще?
- Знаете, я тут отделывал кабинет Николая Ефимыча... охота глянуть...
- Боже мой! - негромко воскликнула женщина. И закрыла дверь. "По-моему, он дома,-догадался Семка.- И по-моему, у них идет крупный разговор".
Он немного подождал в надежде, что женщина проговорится в сердцах: "Какой-то идиот, который отделывал твой кабинет", и писатель, может быть, выйдет сам. Писатель не вышел. Наверно, его правда не было.
Семка пошел в облисполком.
К председателю облисполкома он попал сразу и довольно странно. Вошел в приемную, секретарша накинулась на него:
- Почему же опаздываете?! То обижаются - не принимают, а то самих не дождешься. Где остальные?
- Там,- сказал Семка,- идут.
- Идут.- Секретарша вошла в кабинет, побыла там короткое время, вышла и сказала сердито: - Проходите.
Семка прошел в кабинет... Председатель пошел ему навстречу здороваться.
- А шуму-то наделали, шуму-то! - сказал он хоть с улыбкой, но и с укоризной тоже.- Шумим, братцы, шумим? Здравствуйте!
- Я насчет церкви,- сказал Семка, пожимая руку председателя.- Она меня перепутала, ваша помощница. Я один... насчет церкви...
- Какой церкви?
- У нас, не у нас, в Талице есть церква семнадцатого века. Красавица необыкновенная! Если бы ее отремонтировать, она бы... Не молиться, нет! Она ценная не с религиозной точки. Если бы мне дали трех мужиков, я бы ее до холодов сделал.- Семка торопился, потому что не выносил, когда на него смотрят с недоумением. Он всегда нервничал при этом.- Я говорю, есть в деревне Талице церква,- стал он говорить медленно, но уже раздражаясь.- Ее необходимо отремонтировать, она в запустении. Это - гордость русского народа, а на нее все махнули рукой. А отремонтировать, она будет стоять еще триста лет и радовать глаз и душу.
- Мгм,- сказал председатель.- Сейчас разберемся.- Он нажал кнопку на столе. В дверь заглянула секретарша.- Попросите сюда Завадского. Значит, есть у вас в деревне старая церковь, она показалась вам интересной как архитектурный памятник семнадцатого века. Так?
- Совершенно точно! Главное, не так уж много там и делов-то: перебрать маковки, кое-где поддержать камни, может, растягу вмонтировать - повыше, крестом...
- Сейчас, сейчас... у нас есть товарищ, который как раз этим делом занимается. Вот он.
В кабинет вошел молодой еще мужчина, красивый, с волнистой черной шевелюрой на голове и с ямочкой на подбородке.
- Игорь Александрович, займитесь, пожалуйста, с товарищем - по вашей части.
- Пойдемте,- радушно предложил Игорь Александрович.
Они пошли по длинному коридору, Игорь Александрович впереди, Семка сзади на полшага.
- Я сам из Талицы, а точнее из Чебровки, Талица от нас...
- Сейчас, сейчас,- покивал головой Игорь Александрович, не оборачиваясь.- Сейчас во всем разберемся.
"Здесь, вообще-то, время зря не теряют",- подумал Семка.
Вошли в кабинет... Кабинет победней, чем у председателя,- просто комната, стол, стул, чертежи на стенах, полка с книгами.
- Ну? - сказал Игорь Александрович. И улыбнулся.- Садитесь и спокойно все расскажите.
Семка начал все подробно рассказывать. Пока он рассказывал, Игорь Александрович, слушая его, нашел на книжной полке какую-то папку, полистал, отыскал нужное и, придерживая ладонью, чтобы папка не закрылась, стал заметно проявлять нетерпение. Семка заметил это.
- Все? - спросил Игорь Александрович.
- Пока все.
- Ну, слушайте. Талицкая церковь Н-ской области Чебровского района,- стал читать Игорь Александрович.- Так называемая - на крови. Предположительно семидесятые - девяностые годы семнадцатого века. Кто-то из князей Борятинских погиб в Талице от руки недруга...- Игорь Александрович поднял глаза от бумаги, высказал предположение: Возможно, передрались пьяные братья или кумовья. Итак, значит... погиб от руки недруга, и на том месте поставлена церковь. Архитектор неизвестен. Как памятник архитектуры ценности не представляет, так как ничего нового для своего времени, каких-то неожиданных решений или поиска таковых автор здесь не выказал. Более или менее точная копия владимирских храмов. Останавливают внимание размеры церкви, но и они продиктованы соображениями не архитектурными, а, очевидно, материальными возможностями заказчика. Перестала действовать в тысяча девятьсот двадцать пятом году.
