об истории города, его достопримечательностях. Николай знал, что навсегда запомнит этот солнечный летний день: кружащихся над головой белых чаек, чьи крики резко и немного тревожно вспарывали воздух, напоённый свежестью реки; ритмичный плеск волн о гранитный парапет; пухлощёкие облака, медленно и важно плывущие по своим делам; девушку, идущую рядом, чей стройный силуэт лишь угадывался за бесформенной широкой рубашкой и брюками.
Её мелодичный голос удивительно синхронно вливался в шелест волн, и Коля понимал, что готов идти так бесконечно, лишь бы рядом была она. Он слушал и не слышал Светлану, искоса любуясь её профилем и погрузившись в свои мысли. Коля думал о том, что счастлив. Ему безумно нравился этот небольшой город, утопающий в сочной зелени деревьев, казалось, совсем не изнывающий от зноя благодаря близости реки, аккуратные лавочки во дворах и — что ему почти сразу бросилось в глаза — отсутствие местных маргиналов во дворах. Нравилась эта девушка в бесформенной одежде и даже её странный молчаливый брат.
Они не заметили, как за разговорами пролетело время. Солнце, как марафонец на дистанции — стремилось к натянутой вдали финишной ленте горизонта. Николай узнал, что Светлане двадцать один год, она живёт вдвоём с братом, которому весной исполнилось тридцать лет. Их родители погибли в автокатастрофе по дороге на дачу четыре года тому назад. В той страшной аварии выжил лишь брат, навсегда оставшись прикованным к инвалидному креслу, а сама она в тот день собиралась приехать после сдачи экзамена, но уже по дороге увидела знакомую машину, бампер которой был смят в гармошку.
— С тех пор Анатолий всегда молчит, — Света заботливо поправила кепочку на голове брата и вдруг нахмурилась.
— Что-то случилось? — благоговейно наблюдавший за каждым её движением, Коля немедленно встревожился.
— Нам пора возвращаться. Заболталась с вами. Брат домой просится, — разворачивая коляску, ответила Светлана и заспешила домой так быстро, что Коля едва успевал за ней.
Николай так и не понял, как именно девушка определила, что Толику захотелось домой. Лично он не заметил никаких изменений в поведении молчуна, разве что тот побледнел. Но сестре, безусловно, было виднее, она же каждый день ухаживает за братом.
Коля снова поддержал дверь, пока Светлана завозила инвалидное кресло в подъезд, помог поднять его по самодельному пандусу, сооружённому из двух металлических реек.
— Увидимся ещё? — нерешительно спросил Николай, видя, что Света торопится домой так сильно, что не обращает на него никакого внимания.
— А, да, извини, — едва не закрыв дверь перед носом парня, слабо улыбнулась Светлана, — обязательно увидимся. Пока.
Дверь захлопнулась, и Коля остался стоять немного удивлённый.
— Пока, — сказал он непроницаемой металлической двери и поплёлся наверх.
Остаток дня Коля проходил с мечтательной улыбкой. Он вновь и вновь возвращался мыслями к их прогулке. Надо будет пригласить Светлану в какое-нибудь кафе. Или ресторан. Анатолию, скорее всего, надо было срочно принимать лекарство, а Света заболталась с Колей и не заметила, что они гуляли слишком долго. Ничего, у них со Светланой много времени впереди. Ничего страшного, что девушка немного старше его, когда возраст мешал чувствам? Коля валялся на диване брата и всё глубже погружался в мечты о Свете.
Его сладкие грёзы оборвал какой-то звук. Коля прислушался. Звук повторился. Как будто кто-то скребся в дверь. Парень невольно взглянул на часы. Почти двенадцать ночи. Ему вдруг стало неуютно одному в двухкомнатной квартире.
— Что за детские страхи! — он рассмеялся над собой и не спеша подошёл к двери.
Прислонив ухо к двери, он вновь услышал: кто-то явственно поскреб дерматиновую обивку. Ледяное дыхание страха пролетело по его спине. «Что за хрень?», — отгоняя неприятные мысли, Коля наклонился и приник к глазку. Лестничная площадка в окуляре кажущаяся кусочком какого-то другого, искривленного пространства, была пуста. Может быть, показалось? Или соседская кошка двери перепутала. Взрослый человек, а в чертовщину готов поверить безоговорочно, мысленно упрекнул он себя. Всему обычно бывает логическое объяснение.
Убедив себя так, он со вздохом облегчения уже собирался отлепиться от глазка, как вдруг по двери не царапнули — ударили, как будто ногой. Коля с побелевшим искажённым лицом отпрянул от неё. Ужас захлестнул его, мгновенно заставив встать дыбом все волосы на его теле.
Теперь он ощущал себя маленьким десятилетним мальчиком, которого оставили на ночь дома одного. Никакие логические доводы и мысленные попытки пристыдить себя — к успеху не привели. Включив во всей квартире свет, он залёг с пультом на Сашкин диван, не давая себе стучать зубами лишь усилием воли. Укутался в плед и почти до утра бессмысленно смотрел бессонным взглядом в экран, невольно прислушиваясь к звукам из прихожей. Но больше никто не стучал и не царапал дерматиновую обивку двери.
На улице уже заполошно горланили и носились птицы, когда отяжелевшие веки Николая сомкнулись. Хорошо, хоть следующий день оказался выходным и можно было спать, сколько угодно.
Встал он поздно. Голова была тяжёлой, как будто в неё натолкали речной гальки. Теперь ночное происшествие казалось дурацким детским страхом, вызывало лишь краску стыда от своей трусливости. Коля постарался забыть о нём, но ощущение того, что ночной визитёр ещё даст о себе знать, вызывало досаду.
Николай вышел на балкон, потянулся до звона в мышцах и достал сигарету. Курил он редко, больше баловался и скоро планировал бросать. Щелкнув зажигалкой, парень затянулся и едва не поперхнулся дымом. Прямо на него, как два заряженных дула винтовки уставились немигающие глаза. Пожилая соседка стояла на своём балконе и смотрела на него, скрестив на груди руки.
— Так вот кто у нас весь подъезд дымом провонял! — как будто поймав Колю на чём-то незаконном, гаркнула соседка.
— Я в подъезде не курил ни разу, — пробормотал Коля, нелепым дёрганым движением стараясь убрать дымящую сигарету подальше от женщины.
— Ты, ты! Больше здесь никто не курит! А сейчас на меня дымишь! — настаивала вредная старуха.
— Да откуда на вас? — Николай тоже постепенно начал раздражаться, — ветер дует в другую сторону. Вам просто кажется.
— Нет, у меня вся квартира провоняла! Всё из-за тебя! — внезапно взревела старуха с такой яростью, что Коля выронил сигарету.
Сделав прощальный пируэт, никотиновая палочка спикировала вниз, в траву.
— Из-за таких как ты у нас леса горят! Поджигатель! — не хуже сирены воздушной тревоги, тут же взвыла бабуля.
Коля открыл было рот, чтобы объясниться, но махнул рукой и зашёл в квартиру. Вслед ему долго неслись проклятья, безостановочно изрыгаемые соседкой. Парень даже восхитился её неуёмной фантазией. Началось всё с дыма, а через минуту в глазах женщины Николай превратился в преступника, смысл жизни которого заключался
