- Марик, сволочь! - коршуном налетел он на Ауриньша на перемене, - Ты что, вообще оборзел - так подставлять?!
- Отдавай фонарик, Федор, - хладнокровно парировал Маргус, - Куда ты его уже спрятал?
- Да какой фонарик, придурок!! Ты что - вообще таких вещей не понимаешь?!
- Что я должен понимать? - с достоинством ответил Маргус, - Мне еще ничего не объясняли.
- Стоп, люди, хорош ржать, - унял общее веселье рассудительный Качанов, - Мужик, может быть, вообще инвалид, а вы не врубаетесь.
- О, а в самом деле, - вмиг остыл Федор, - Маргус, у тебя там вообще как - есть что-нибудь?
- Все есть, - сообщил Маргус, - Правда, я еще не знаю, для чего это нужно - возможно, декоративный элемент, чтобы не отличаться от людей...
- Покажь! - дружно заинтересовались присутствующие.
- Вы что, сдурели?! - охладил исследовательский пыл Качанов, - Он же сейчас и в самом деле выкатит - у него ума хватит. Придем в казарму посмотрим.
Осмотр Ауриньша в казарме вызвал уважительно-завистливые вздохи.
- М-да, - почесал затылок Федор, - Умеют же делать вещи, когда захотят. Оборонка, не хала-бала! Слушай, Маргус, а он у тебя как - только в транспортном положении находится? Или - в боевом тоже может?
- Не знаю, - пожал плечами Маргус, застегивая штаны, - Я интересовался функциональным предназначением этой детали у Вии Карловны, но она почему-то покраснела и ответила непонятно: "вырастешь - узнаешь". Я так и не понял, должны ли измениться мои габариты, и когда это произойдет.
- Елки зеленые, - посочувствовал кто-то, - Такое оборудование без дела простаивает...
- Скорее, провисает, - поправили его.
Посовещавшись, аудитория пришла к логическому выводу - данное оборудование должно быть работоспособным: любая военная техника предельно функциональна, бесцельного украшательства в военном машиностроении просто не может быть по определению. А как же - разведчик есть разведчик, для выполнения задачи он должен уметь работать и головой, и руками, и всем остальным. А вдруг вражескую шифровальщицу придется завербовать? Правда, проводить эксперименты по приведению оборудования в рабочее состояние никто не решился: ну его на фиг, еще сломаешь - отвечай потом...
***
- Маргус, тебя на какой день в увольнение записывать? - окликнул его замкомвзвода Румянков, составляющий список увольняемых на предстоящие выходные.
- А это обязательно? - Ауриньш оторвался от вырезания из пенопласта иероглифа "Мао" (по просьбе Валентины Алексеевны он помогал оформлять класс военного перевода).
- Что значит: "обязательно"? Ты что - в город не хочешь?
- А что там делать?
- Ну, как что делать! На танцы сходишь. В кино, например. И вообще.
- Я на танцах уже был. Кино здесь тоже показывают. Не хочется нерационально тратить время, - Маргус вновь взялся за скальпель, аккуратно отсекая от ломтя пенопласта тонкие извилистые полоски.
- Не, ну так нельзя! - обеспокоился Румянков. Что это получается? Пахал парень всю неделю, как папа Карло, весь наряд по столовой благодаря ему поощрение получил, а в увольнение не пойдет? Непорядок.
- Слышь, Маргус! - вспомнил вдруг он, - А в библиотеке ты был?
- В городе?
- Ну!
- Нет, еще не был. Хорошая библиотека?
- А ты думал! Областная, не хухры-мухры! Там все, что хочешь, можно найти, даже Стругацкие есть! На дом, правда, не дают, а в читалку запросто. Ну что - записываю тебя? На воскресенье?
- Хорошо, - кивнул Маргус, - Записывай. Только я не знаю, где это, покажешь?
- Да запросто. И записаться помогу, у меня там девчонка знакомая работает.
Воскресным утром посетители читального зала областной библиотеки недоуменно поглядывали на белобрысого курсанта-второкурсника, уютно устроившегося в углу читалки - на узком диванчике, за раскидистой комнатной пальмой. Рядом с курсантом высилась солидная стопка книг, которые курсант быстро пролистывал одну за другой, словно искал что-то, спрятанное между листами. На любопытные взгляды курсант не обращал ни малейшего внимания, полностью поглощенный своим занятием.
- Маргус, здравствуйте... - услышал он вдруг даже не робкий голос, а еле слышный шелест и обернулся.
Худенькая некрасивая девчонка несмело глядела на него сквозь лапчатые листья пальмы и стремительно краснела.
- Здравствуйте, Лиля, - Маргус быстро встал и сгреб с дивана книги, освобождая место, - Садитесь, пожалуйста.
- Вы меня помните? - застенчиво обрадовалась Лиля, присаживаясь на краешек дивана и пытаясь натянуть юбку на худые коленки.
- Конечно. Вы - Лиля Марлина, студентка радиоинститута, мы с Вами танцевали в Доме офицеров, - браво отчеканил Ауриньш.
- А я потом всегда туда на танцы приходила, а Вас больше не видела...
- Я там больше не был, - объяснил Маргус, - Мне... не очень понравились танцы.
- Ой, да ладно! - недоверчиво засмеялась Лиля, - Вы так танцуете! Меня потом та тетка из хореографии все теребила - кто такой, да кто такой. И меня в свой кружок затащить хотела. Я ей говорю, что танцевать не умею, а она не верит.
- Мне это было нетрудно, - пожал плечами Маргус, - Только не очень интересно. Просто я товарищу помочь хотел.
- Как это? - взмахнула ресницами Лиля.
Маргус принялся невозмутимо рассказывать историю с призовым тортом и не понимал, почему девушка вдруг опять покраснела и опустила голову.
- Понятно, - наконец, прошептала она, - Извините, я пойду...
- Лиля, подождите! - обеспокоился Маргус и ухватил ее за руку, - Вы, кажется, обиделись?
- Нет-нет, что Вы, - пронзила она его взглядом, способным заморозить океан, - Мне пора.
- Простите, Лиля, но мне кажется, что я Вас чем-то обидел, обескуражено проговорил Ауриньш, - Пожалуйста, не сердитесь на меня, я еще не понимаю многих вещей. Но я... чувствую, что Вам сейчас плохо. И я в этом виноват. Что мне сделать, чтобы Вы не сердились на меня? Я не хочу, чтобы Вы ушли.
Лиля вздохнула и покачала головой.
- Пойдемте погуляем, - тихо проговорила она, глядя в сторону, - День такой хороший...
- Пойдемте, - с готовностью отозвался Маргус, - Я только книги сдам, хорошо?
- И я сдам - голова уже пухнет. А что Вы читаете?
- Разное - анатомию, физиологию, философию... Лирику еще. Я хочу кое в чем разобраться, но пока не получается. А вы?
- А я - электронику. К курсовой готовлюсь. И тоже пока не очень получается, - засмеялась Лиля, - Помочь Вам унести книги?
- Спасибо, я сам...
...- А вот с этого вала я в детстве на санках каталась, - Лиля склонилась над чугунным парапетом кремлевского вала, ее острые лопатки обтянулись тонким крепдешином платьица, - А теперь зимой смотрю на ребятишек и завидую...
- А почему не катаешься с ними вместе? - удивился Маргус, - Если хочется?
- Ой, ну ты скажешь! Здоровая уже, неудобно...
- Странно, - пожал плечами Маргус, - Что тут такого?
- Ну, не знаю - у вас, в Прибалтике, может, взрослые на санках и катаются, а у нас - если только пьяные...
- А тебе че, коза, пьяные не нравятся?! - ну вот, легки на помине. Двое мордастых жлобов услышали краем уха слово, задевшее их достоинство и решили прервать свой променад по алее парка, дабы защитить свою поруганную честь.
- Да отстаньте вы! - резко обернулась Лиля, - Выпили - так идите уже! Пойдем, Марик, - взяла она его под локоть.
- Зачем? - безмятежно отозвался Маргус, - Мы только пришли, ты мне хотела про кремль рассказать...
В сторону жлобов он даже не взглянул.
- Не, Витек, ты смотри - он с понтом не слышит! - фиксатый, как следует небритый детина длинно цыкнул слюной, целя Маргусу на мундир. Промазал, и был этим крайне раздосадован.
- Ща услышит, - с готовностью отозвался не менее небритый Витек и приблатненной развалочкой двинулся на Маргуса, - Ну че, охеренный десантщик, что ли?
Небрежным движением он попытался было натянуть Маргусу фуражку на нос, но вдруг взвыл и брякнулся на колени - все так же глядя в сторону, Ауриньш неуловимым движением заклещил его указательный и средний пальцы, резко вывернул и спокойно продолжал вести светскую беседу, удерживая на асфальте воющего Витька на грани болевого шока.
- Пусти, сука! - плачуще голосил Витек, отчаянно скребя свободной рукой по асфальту, - Гешик, хули зыришь?! Он мне сейчас клешню слома-а-а!!!
Фиксатый Гешик (пьяный-пьяный, а не дурак) моментально оценил обстановку и пришел к выводу, что в ближний бой лучше не ввязываться: ноги у этого козла белобрысого длинные, и, судя по всему, ими он не только гулять умеет.
Выхватив из болоньевой сумочки рыночного вида початый "огнетуштель" портвейна, Гешик сноровисто опорожнил его в разинутую пасть, и с криком: "Получи, фашист, гранату!" метнул пустой пузырь в Маргуса. Точнее сказать, целился он в Маргуса, но пущенная пьяной рукой бутылка полетела точно в лицо Лиле - эту траекторию Ауриньш видел ясно, словно на экране. Одна рука его была занята завывающим Витьком. Во вторую крепко-накрепко вцепилась Лиля (Вот поймать бы того идиота, который учит девчонок хватать парней за руки во время драки!). И он преградил путь стеклянному снаряду самым прочным и надежным орудием, какое только может быть на вооружении десантника головой. Бутылка взорвалась, как граната. Брызнувшие зеленым веером осколки только чудом не зацепили перепуганную Лилю.
