- Возьмите ваше письмо.
У Лили длинные ресницы поднимались и опускались, независимый носик был гордый и чужой, но вот-вот и носик и все лицо перестанут быть чужими и рассмеются...
Он просыпался, оглядывался,- странный свет уличного фонаря лежал на стене... И снова Никите снилось то же самое. Никогда наяву он так не любил эту непонятную девочку...
Наутро матушка, Аркадий Иванович и Никита пошли в гимназию и говорили с директором, худым, седым, строгим человеком, от которого пахло медью. Через неделю Никита выдержал вступительный экзамен и поступил во второй класс...
КОММЕНТАРИИ
ДЕТСТВО НИКИТЫ
Начальные главы повести впервые печатались в двухнедельном детском журнале "Зеленая палочка", Париж, 1920, № 2, 3, 4, 5 - 6. Начиная с главы "Разлука" и кончая главой "Как я тонул" -в журнале "Сполохи", Берлин, 1922, № 5.
Заглавие в этих публикациях было: "Повесть о многих превосходных вещах". Последние главы, начиная с главы "Страстная неделя", впервые опубликованы были в отдельном издании повести (заглавие "Повесть о многих превосходных вещах", подзаголовок "Детство Никиты", издательство "Геликон", Москва - Берлин, 1922). Впоследствии уже под установившимся твердо заглавием "Детство Никиты" многократно переиздавалась в виде отдельных книг или входя в сборники и собрания сочинений писателя.
Повесть написана в 1919-1920 годах. По свидетельству самого писателя, мысль написать "Детство Никиты" явилась и оформилась у него в связи с одним внешним обстоятельством - он обещал издателю выходившего в Париже детского журнальчика ("Зеленая палочка") дать небольшой детский рассказик: "Начал и будто раскрылось окно в далекое прошлое со всем очарованием, нежной грустью и острыми восприятиями природы, какие бывают в детстве" (Поли. собр. соч., т. 13, стр. 563).
"Детство Никиты" - автобиографическая повесть. Место действия довольно точно воспроизводит обстановку небольшой усадьбы отчима писателя А. А. Бострома, где Толстой вырос. Сохранено в повести даже название усадьбы Сосновка. Впечатления детства, воспоминания А. Толстого о ранней поре жизни в Самарской губернии вошли в содержание его произведения. В одной из своих автобиографических заметок А. Толстой писал о себе так: "Я рос один, в созерцании, в растворении, среди великих явлений земли и неба. Июльские молнии над темным садом; осенние туманы, как молоко; сухая веточка, скользящая под ветром на первом ледку пруда; зимние вьюги, засыпающие сугробами избы до самых труб; весенний шум вод; крик грачей, прилетавших на прошлогодние гнезда; люди в круговороте времен года; рождение и смерть, как восход и закат солнца, как судьба зерна; животные, птицы; козявки с красными рожицами, живущие в щелях земли; запах спелого яблока, запах костра в сумеречной лощине; мой друг Мишка Коряшонок и его рассказы; зимние вечера под лампой, книги, мечтательность..." (Полн. собр. соч., т. 13, стр. 557-558). Как раз в такой атмосфере растет и формируется и маленький герой повести А. Толстого Никита.
Родители Никиты во многом повторяют реальные черты отчима и матери писателя. Мать Никиты зовут так же, как и мать писателя,- Александрой Леонтьевной. Для образа учителя прототипом послужил семинарист-репетитор, Аркадий Иванович Словоохотов, готовивший будущего писателя к поступлению в среднее учебное заведение. Взаимоотношения Никиты с деревенскими ребятишками - с Мишкой Коряшонком и Степкой Карнаушкиным, их дружба и товарищеские игры тоже автобиографичны, так же как еще ряд подробностей и деталей. Правда, нельзя забывать при этом, что сырой материал воспоминаний, реальные факты ранней биографии А. Толстого в повести подверглись значительной обработке, представая нам уже художественно претворенными.
Работа А. Толстого над "Детством Никиты" опиралась на некоторый предшествующий опыт писателя в этом плане. В 1912 году Толстым написан был небольшой рассказ "Логутка", рисующий обстановку усадьбы и деревни в голодный неурожайный год, рассказ, который можно считать маленьким эскизом, подготовительным этюдом к повести "Детство Никиты".
Еще много раньше, в 1902 году, в одном из писем к матери Алексей Толстой, тогда еще начинающий писатель, сообщал о своем намерении работать над темой детских воспоминаний: "...кажется, буду участвовать в журнале "Юный читатель", если Николай (Н. А. Шишков, дядя А. Толстого.- А. А.) одобрит мои произведения, это было бы тоже недурно. Я уже начал-Детские воспоминания; кажется, что удачно" (Полн. собр. соч., т. 15, стр. 355).
Этот замысел не был осуществлен. А. Толстой создал лишь небольшой автобиографический фрагмент, который при жизни писателя не печатался. Опубликован он был в 15-м томе Полного собрания сочинений под условным названием "Я лежу в траве". Эти воспоминания о детских годах представляют собой одно из самых ранних литературных произведений А. Толстого.
Отдельными своими эпизодами (обед в людской, обучение мальчика верховой езде, зимний вечер у лампы под завывание вьюги, наступление весны и первые полевые работы) этот фрагмент явно предвосхищает некоторые из страниц позднее написанного "Детства Никиты".
Повесть "Детство Никиты" связана с традицией автобиографического жанра в нашей классической литературе, но идя в ряду таких произведений, как "Детство. Отрочество" Льва Толстого, "Детские годы Багрова внука" С. Аксакова, "Детство", "В людях" М. Горького,- повесть Алексея Толстого "Детство Никиты" в своем общем содержании и построении обнаруживает много нового и своеобразного. В частности, рассказ в ней в отличие от упомянутых выше произведений идет от третьего лица.
Первопечатный текст "Детства Никиты" имеет некоторые отличия от текста книги в ее переизданиях. Прежде всего в повесть постепенно вносился ряд стилистических исправлений. Но и со стороны своего содержания, планировки глав, их заглавий первопечатный текст подвергся некоторым изменениям.
Так, например, главы "Последний вечер" первоначально не было. Существовала лишь ее концовка - учитель Аркадий Иванович после окончания рождественских каникул будит утром Никиту на занятия. Введение автором главы "Последний вечер" создало более мягкий, плавный переход от изображения праздничных развлечений и приезда гостей к будничной поре в Сосновке.
Не существовала самостоятельно и глава с наименованием "То, что было привезено на подводе". Текст первой ее половины (кончая словами Мишки Коряшонка: "гостинцы, чай, привезли") входил в предыдущую главу "Елочная коробочка". Остальная часть текста главы "То, что было привезено на подводе" составляла отдельную маленькую главу с заглавием "Лодка". После следовавшей за тем главы "Елка" стоял заголовок "Что было в вазочке на стенных часах", и глава эта начиналась текстом теперешней главы "Неудача Виктора" (кончая упоминанием момента ухода Никиты через пруд к дому). Далее вплотную к этому шел кусок текста, рисующий Никиту дома (он слышит слова Лили о кукле Валентине, он испытывает ощущение счастья и пишет свои стихи о лесе). Затем шел текст второй половины главы "Неудача Виктора", и после давалась вся вторая часть главы "Что было в вазочке на стенных часах" - от слов "В сумерки вернулся Виктор" и включая эпизод обнаружения детьми колечка.
Эта часть главы "Что было в вазочке на стенных часах" в первоначальном виде отличалась более развернутым текстом. Атмосфера таинственности, загадочности (непонятные совпадения сна Никиты с явью, сходство Лили и дамы со старинного портрета и т. п.) выступала в ней особенно резко.
Ниже приводится текст второй половины главы "Что было в вазочке на стенных часах" таким, каким он был в журнале "Зеленая палочка", № 5-6 за 1920 год:
"Дубовые половинки дверей в соседнюю темную комнату оказались приоткрытыми.
- Часы там? - спросила Лиля.
- Еще дальше, в третьей комнате.
- Вы не бойтесь, Никита.
- Какая чепуха? Я в какую угодно темную комнату пойду.
Никита потянул половинку дверей, она неожиданно заскрипела, и жалобный скрип глухо раздался в пустых комнатах. Лиля схватила Никиту за руку. Фонарик задрожал, и красные отсветы его полетели по белым стенам.
Дети все-таки решились и вошли в дверь. Здесь сквозь два полукруглых окна лился лунный свет и голубоватыми квадратами лежал на паркете. У стены стояли рядом на кривых ножках полосатые кресла, в углу - раскорякой, низкий, глубокий диван. У Никиты закружилась голова,- точно такою он уже видел однажды эту комнату.
- Смотрите, вот они,- прошептал он, указывая на висящие рядышком на стене два портрета старичка и старушки. Но странно, что портреты казались совсем небольшими, потрескавшимися и темными. Только видны были хорошо у них глаза.
Дети на цыпочках перебежали по лунным отсветам комнату и у резной низкой дверцы обернулись. Так и есть, портреты, два темных пятна, пристально глядели на них. Никита поскорее толкнул резную дверь, и она раскрылась без шума. Кабинет (был залит ярким лунным светом). Поблескивала медь на шкафах, отсвечивали стекла, кое-где мерцало золото на книжных переплетах, и в большом футляре часов блестел круг маятника.
