общительной. Потом она станет строже, серьезней. И бросит курить.
— Что готовишь?
— Суп сделаю. Курицу потушу, гречку сварю. И яиц — на утро.
— Что, стипендию дали?
— Наоборот — деньги заканчиваются.
— А-а-а-а… Понятно, — протянула Катя, выдыхая дым, — да, в столовке не напитаешься. Тоже, что ли, к тебе прийти, приготовить что-нибудь. Или в магазин сходить? В холодильнике мышь повесилась.
— Приходи, вместе веселее.
— Посмотрим. Куча дел, знаешь ли, сериал не смотрен, кровать не лёжана. Но если голод победит — мы встретимся.
Катя выкинула окурок в открытую форточку и отхлебнула мутную жидкость, похожую на кофе. Потом она плеснула её остатки в раковину, ополоснула кружку и ушла.
Зазвонил телефон — на экране высветилось имя, и Даша нажала «отбой». Игорь настойчиво продолжал звонить. Девушка, не найдя в себе сил для ещё одного серьезного разговора, написала короткое сообщение о том, что садится батарея, и отключила телефон.
Ловко управляясь с готовкой, Даша настроила старенький радиоприёмник, стоявший на кухне, и с головой погрузилась в современную музыку. Восторг узнавания забытых песен теснил ностальгию, и, пользуясь тем, что кухня безраздельно принадлежала ей, Даша начала подпевать. Через десяток песен, она вошла в раж и даже стала пританцовывать, увлекшись в итоге настолько, что не сразу заметила появление Тани.
— Ой, привет, я тебя не слышала, — улыбнулась она, убавляя громкость.
— Ну ещё бы, — хихикнула соседка, — слышишь, а чего так в комнате пустынно. Ты убирала что ли?
— Немного.
— Узнаю руку мастера. Я так и подумала, что это ты. Сегодня же очередь Кристины.
— Ну просто, настроение нашло. И время было.
— Вы поменялись?
— Нет, я же говорю, просто… Будем считать, что я ей немного помогла.
— Понятно, — несколько мгновений Таня молчала, что-то обдумывая, а потом заговорила со злостью в голосе, — ты зря ей потакаешь. Она — свинья и лентяйка. А ты за неё генералишь. Мы же договорились.
— Слушай, я о ней совсем не думала, у меня такой день был… Мне нужно было руки чем-то занять…
— А что случилось?
— Да там…
— С Егором?
— Ага. Потом расскажу.
Таня хмыкнула.
— Хочешь поговорить? — многозначительно произнесла Таня.
— Да нет, не сейчас, — пожала плечами Даша.
— Как скажешь, — бросила Таня, поджав губы, и кивнув в сторону плиты, спросила: — а это что, гостей ждёшь? Или тоже руки занимала?
— Да нет. Просто надоело это вот: лапша, пряники, макароны. Уже желудок болит. И зад.
— Болит?
— Растёт. И денег прорва уходит.
— Ну и правильно! Я тебе уже давно говорю, — Таня заглянула во все кастрюли по очереди, пока говорила, — слушай, дай супчика. На Кристину ты уже поработала, а я чем хуже?
— Ты — лучше.
— Вот именно. Значит, на меня тоже нужно поработать. Пока только поваром. А то мне уходить скоро, не успеваю.
— А потом кем?
— Если хорошо себя покажешь, будешь личным ассистентом. Как сыр в масле кататься будешь!
— Обещаешь? — с улыбкой спросила Даша.
— Обещаю! — решительно подтвердила Таня.
— Договорились. Тогда бери кастрюлю, неси домой.
Таня взяла кастрюлю с супом и отправилась с ней в комнату. Следом Даша отнесла чугунную сковороду с отломанной ручкой, потом сходила за оставшейся посудой, а вернувшись в комнату, обнаружила там три тарелки и восседавшую за столом Катю. «Изящное решение», — подумала Даша. И, вновь привыкая к особенностям жизни в общаге, промолчала и принялась наливать всем суп.
— Суп — класс, — через пару минут коротко бросила Катя.
— Ага, — подтвердила Таня.
На некоторое время в комнате воцарилось молчание, прервавшееся с приходом Кристины.
— Привет, — улыбнулась ей Даша.
Катя и Таня молчали, а Кристина оторопело смотрела на Дашу.
Отношения между двумя её соседками были чем-то средним между семейными склоками и дедовщиной. Хотя Даша старалась соблюдать нейтралитет, Таня на правах подруги считала её своей союзницей. После отчисления Кристины её непримиримая противница довольно долго грустила, хотя открыто в этом не признавалась.
— Привет, — удивленно ответила она.
«Так. Или мы сегодня сто раз виделись, — подумала Даша, — или я забыла про какую-то очередную вражду».
Судя по тому, что Таня не ответила, а едва не нырнула в тарелку, второе предположение было верным.
— Слушайте, у нас сегодня вечеринка, приходите, — предложила Катя, справившись с супом.
— Где?
— У нас, в двести пятнадцатой. Берите алкоголь для себя. Закуска есть. Ну, если хотите, по желанию можете принести.
— Сегодня я — пас, — ответила Даша, — я пока убирала, ходила в магазин, готовила, так устала, что хочу только упасть и спать без задних ног.
— На том свете отоспимся!
— У меня сейчас тренировка, — сказала Таня, переодеваясь, — а потом посмотрим.
— Как хотите, моё дело предложить. Если денег нет, так приходите — я не оставлю вас трезвыми и грустными. Ладно, я пошла. Спасибо за суп!
Катя выскользнула, а за ней и Таня. На столе остались стоять пустые тарелки.
Остаток вечера Даша посвятила погружению в новый старый мир — она изучала свидетельства нынешней жизни: фото, записки, чеки, конспекты, содержимое сумок и коробок, заменявших шкатулки. Девушка, как и при первом перемещении, раз за разом удивлялась, что прошлое, оказывается, помнилось лишь в общих чертах, а при приближении — обрастало подробностями, которые словно не вспоминались, а узнавались впервые.
К вечеру Дашу переполняли эмоции, планы, нахлынувшие воспоминания, но физическая усталость брала верх. Даша решила лечь пораньше, переоделась в пижаму, легла на узкую казённую кровать и повернулась к стене. Перед её глазами предстали светло-коричневые обои с рисунком из контуров тёмных квадратов и появившихся из-за неправильной стыковки обоев при поклейке — ромбов. Даша провела рукой по линии одной из фигур. Она была точно такой, как ей помнилось. Когда Даша уже была готова отойти ко сну, где-то, видимо, в двестипятнадцатой, громко заиграла музыка. Сон стал невозможным.
«Если не можешь победить — присоединяйся», — подумала она и стала натягивать джинсы.
Балансируя на подтаявшей наледи и блестящем насте, Даша не спеша пробиралась к общежитию. Приходилось постоянно останавливаться и ловить равновесие, делать это было сложно, с учётом того, что в руках у неё была папка с документами, а на ногах — сапоги со скользкой подошвой. Спасали каблуки, которые девушка использовала на манер альпинистских кошек, солнце, устроившее весенний концерт в конце зимы, и отличное настроение.
Через две недели после своего триумфального возвращения во время пары, Даша успела освоиться.
Не обошлось без нелепых ситуаций и забавных происшествий. Один раз она предугадала неожиданный для всех исход футбольного матча — Даша только потому его и запомнила в своё время, что он был непредсказуемым. В другой раз она принялась подпевать премьерную
