- Ты продолжаешь любить Виту, но она уже не есть больше твоя родственница. И она тебя как-нибудь очень любит... Должно это значить, что у вас интимный контакт?.. Ты приходил к ней в постель?
Юрка ошалело поглядел на нее...
- Почему не-е-ет? - удивилась Габи. - Это бывает... Если любовь, разный возраст не играет роли...
- Поспи, Габи, - родительским голосом посоветовал Юрка и пригнул ее голову к себе на плечо. И вдруг вскочил. - Подъем, проедем! Котя!
Вместо забора по периметру дачи Вербицких рос кустарник. Его стригли, если не забывали. Этим летом не забыли.
На двух серебристых елях, посаженных еще покойным Сеней, были развешаны самодельные лампиончики, переделанные из елочной гирлянды. На каждом лампиончике было нарисовано лицо: детское или взрослое.
- Вита выдумала, - сказал Юрка. - Как кто родится или поженится - так его сюда. А рисует сестра Виты.
- А что случается, если идет дождь? - удивилась Габи.
- Краски хорошие. Импортные. Это Лида, - Юрка ткнул пальцем в лампиончик.
- А ты?
- Меня Мила замазала после развода. У Лиды теперь физик. Вот он!
Габи подошла вплотную к елке и взяла шарик в руки. На нее смотрел человек с бородой, в очках и с большой лысиной.
- Я как-нибудь теперь понимаю Лидию, - задумчиво сказала Габи, выпуская лампион из рук. - Он очень умный... Как Юрген... Мой муж. - Она ткнула себя пальцем в грудь.
- Умный-то умный, а жениться не торопится. Котя! Ты где?
Вдалеке зашуршали кусты: ломился Котя, и тут смех на веранде сменился задушевным лаем. Послышался удар, похожий на мощный шлепок, и в распахнутую дверь высунулись две ощеренные собачьи морды...
- Откажи-и-ись!.. - прохрипел мужичий голос, который трудно было представить себе на этой розовой веранде. - У-у, стервы!..
Собаки взвыли и утянулись внутрь.
На полу веранды сидел здешний сторож Федор Палыч. К поясу его поверх устарелого пиджака были привязаны две длинные веревки, которые тянулись под топчан. Под топчаном скулили собаки, ударенные, по всей видимости, железным прутом, которого сторож держал в руке. Возле старика суетилась немолодая женщина, очень похожая на Виту, только некрасивая. Свободной рукой сторож держал пустой стакан, который не выпустил во время падения со стула. По мокрым штанам и по запаху нетрудно было понять, что водку Федор Палыч пролил. Чем и был сейчас недоволен. Людмила Леонидовна помогла ему подняться и усадила за стол. Красивый черноволосый парень налил водки в его пустой стакан. Он же подал ему ушанку с проплешинами, откатившуюся в угол.
- Здравствуйте! - сказал Юрка . - Это Габриэль, знакомая Виты. Из ГДР.
- Здравствуйте, - Людмила Леонидовна кивнула Габи. - А сама Виталия когда прибудет?
- Да она вчера приехала. Они вместе приехали, - показал Юрка на Габи.
- Здравствуйте, Габриэль, - уже приветливее повторила Людмила Леонидовна. - Проходите , Габриэль... красивое имя.
- Так я чего говорю-то... Эта лабуда мещанская...
- Соседи, - перевел слова сторожа черноволосый парень.
- Не перебивай, - сторож шлепнул его по руке, давая понять, что он не случайно употребил именно это слово. - Эта лабуда кошатиной в войну торговала. И провода замкнула в среду. А я чуть кенарей коптильным газом не подушил. Ты понял?! - рявкнул Федор Палыч, поворачиваясь к Габи. - Хорошо, в обходе недалеко был. Вижу, мать честная, Есся бежит... - Он показал на черноволосого.
- Изя, - поправила сторожа Людмила Леонидовна.
- Во-во: Есся. И меня кличет: кенари, мол, орут, елабызным голосом.
Людмила Леонидовна с удивлением посмотрела на Изю, как бы проверяя, мог ли он сказать такое.
- ...У меня дом-то из липы, из чего балалайки делают, звенит весь, как эта!.. - он постучал по столешнице для сравнения, но остался недоволен выбитым звуком. - Ты понял?! - снова повернулся он к Габи. - А если бы Есся не бёг?!
- Изя, - снова поправила сторожа Людмила Леонидовна.
Сам же Изя, улыбаясь, махнул ей рукой: не перебивайте.
- ...Во-во, не Есся, так все кенари бы передохли. О-о! - Он пощупал шапку на голове и встал. - Все! В обход пошел. - Он цыкнул на псов, заворочавшихся под тахтой, те боязливо выползли. В дверях сторож остановился: - Этот зять у вас удачный, не то что... - он кинул взгляд на Юрку. - А от головы, Мил, я тебя пчелками поклюю - отпустит.
- Спасибо, Федор Палыч, - сказала Людмила Леонидовна. - Заходите.
- А ты, Юрк, с кобелем, что ли? Псы-то мои взъерошились? Ты кобеля на перевязь возьми: кругом суббота - народа полно...
- Чего было-то? - спросил Юрка Изю после ухода сторожа.
- Да я две елки спилил для стропил, а Палыч заметил, теперь вот шантажирует, говорит, заявит. Водки у нас перепил!..
- И заявит - очень даже просто. А Виталии ни до чего дела нет. Почему вот она не приехала?
- Вита в больнице, занята, - сквозь зубы процедил Юрка, заметив, как Людмила Леонидовна поморщилась от "Виты". "С пол-оборота завелась", - подумал он. - Мы сюда приехали не по своей инициативе... В Загорск ездили. Вот Вита и велела, чтобы Габи вас посмотрела. Ну... познакомилась.
- Ну что ж, - усмехнулась Людмила Леонидовна. - Будем знакомы.
- Ну, чего с домом-то? - чтобы не заводиться, спросил Юрка Изю.
- Строится потихоньку, - ответил тот, улыбаясь, - материала маловато...
- Мы же две машины пригнали! - удивился Юрка.
- Одно гнилье! - буркнула от плиты Людмила Леонидовна.
Юрка глянул на Людмилу Леонидовну и прикусил губу.
- Нормально, Юрик. - Изя коснулся его руки. - Там полно хорошего леса, больше половины. Зачем вы, Людмила Леонидовна? Просто дом надумали делать больше... Есть не хотите?
- Не готово еще! - отозвалась Людмила Леонидовна. - Юра знает - мы обедаем поздно.
- Очень хорошо поспа-а-ал... - послышалось за дверью, и на веранду вышел красивый седой старик.
- Отец, - шепнул Юрка Габи. - Здравствуйте, Леонид Григорьевич!
- Да-да, - кивнул головой старик. - Да-да.
- Это Габриэль, Ленечка, - громко сказала Людмила Леонидовна. - Подруга Юры.
- Подруга Виты, - мрачно поправил Юрка.
- Тебе видней, - Людмила Леонидовна помешала суп в кастрюльке.
Юрка поймал ее взгляд и посмотрел на Габи. Габи была как Габи. Только молния на комбинезоне опять спустилась. Юрка, не глядя на Габи, застегнул молнию. И понял, что опять зря: теперь Людмила Леонидовна точно знает, чья она подруга.
Габи встала и подала старику руку.
- Гутен таг.
- Громче! - бросила Людмила Леонидовна. - Он плохо слышит.
- Здравствуйте! - сказала Габи.
Леонид Григорьевич пожал ей руку и улыбнулся. Наверху заплакал ребенок.
- Там Изя с женой, - сказал Юрка, показав наверх.
- Маленький? - спросила Габи и выставила перед собой два указательных пальца. - Такой?
- Больше... - Изя смущенно улыбнулся.
- Мои дети уже не маленькие, - сказала Габи и вздохнула...
Людмила Леонидовна ухмыльнулась.
- Водки хотите? - спросил Изя.
- Данке, - ответила Габи, - чуть-чуть, пожалюйста.
Людмила Леонидовна бросила на нее недовольный взгляд.
- А ты, Юрик? - спросил Изя, занося бутылку над вторым стаканом.
- А Юрик не хочет, - процедил Юрка. - И Габи не хочет. - Он отодвинул ее стакан.
- Почему? - удивилась Габи.
- По кочану!
- Ты не очень-то распускайся! - сказала Людмила Леонидовна. - Тоже мне нашелся...
Юрка перелил водку из Габиного стакана в бутылку и, взглянув на часы, постучал пальцем по циферблату.
Изя покраснел и почесал затылок.
- А Витушка когда же вернется? - улыбаясь, спросил Леонид Григорьевич.
- Ее друг больной, - объяснила Габи.
- Что?
- Вита приехала, но она в больнице, - сказал Юрка. - У Роста инфаркт. Она с ним.
- Господи! - раздраженно бросила Людмила Леонидовна. - Только этого не хватало!..
- Ростислав Михалыч заболел! - громко сказал Юрка. - Инфаркт!
- Как же так?! - всполошился старик. - Был здоров!
- Ленечка! - крикнула Людмила Леонидовна. - Тебе налить суп?
- Подожди! - раздраженно отмахнулся Леонид Григорьевич. - Ты что, не слышишь: у Ростислава Михалыча инфаркт? Ой, беда какая!.. ой, беда!.. Какой человек достойный... Ветеран войны, прекрасный специалист. Он конструктор. Ах, вы уже знаете? - он заметил кивок Габи. - Дай Бог, чтобы все обошлось. Вита очень его ценит. И мы все, - он показал жестом на дочь. - Я ведь его мать покойную знал, Софью Аркадьевну. В высшей степени достойная женщина.
Габи возмущенно повернулась к Юрке:
- Вот видишь! А ты говорил!..
- ...Что такое, что такое?.. - заволновался Леонид Григорьевич. - Мы с ней в больнице познакомились, - заспешил объяснить он, думая, что Габина резкость вызвана каким-то сомнением. - Она Витин пациент, а меня, когда я ногу сломал, Вита к себе положила, хоть это и нельзя по правилам... Она меня с Софьей Аркадьевной и познакомила...
Габи придвинулась к нему поближе, давая понять, что она очень внимательно будет слушать, не перебивая.
- ...Ее, вы знаете, в тридцатом году лишили гражданских прав, по ошибке, разумеется. Она осталась совершенно без средств к существованию.
