а в городе у меня не было знакомых, поэтому я решил остаться в машине. Пока он работал, я отсыпался на стоянке.
В обед Леонид разбудил меня. Мы поехали в спортзал, над которым был большой и красочный баннер с надписью «Спарта» и лозунгом «Для тех, кто хочет сделать себя лучше». Мы зашли в холл. По сравнению с вывеской он казался невероятно блеклым: белые стены, стеклянные двери (две передо мной, две справа). К каждой из них была приклеена бумажка с оригинальной надписью: «Для качков:)», «Для бойцов:)», «Для прекрасного пола», «Для сильного пола». Леонид пошёл налево и открыл блестящую деревянную дверь с табличкой «Boss» посередине. Я пошёл следом.
В кабинете «Босса» висели два плаката. Один с Тайсоном, второй — с неизвестным бодибилдером. Я выглянул из-за спины Леонида и заметил мужчину в костюме, со смешной бородкой и кожей ещё смуглее, чем у меня. Он сидел в кресле за столом из красного дерева. Перед ним стоял принтер и большой плоский монитор. За мужчиной находилась «Стена почёта» с уймой прикреплённых грамот и медалей.
— Здравствуйте, Кирилл Алексеевич, — начал Леонид.
— Добрый день, Леонид Павлович. Вижу, вы мне кого-то привели. Это случайно не…
— Да, да, он самый. Это — Африка, боксёр из Унген.
Цыганчик окинул меня взглядом. Я подошёл к нему и протянул руку со словами:
— Очень приятно!
— Взаимно… А имя у Африки есть? — спросил Цыганчик, пожимая мне руку.
— Да… Викентий.
— Викентий? Не боксёрское имя. Я бы даже сказал — нестандартное… это тебе только в плюс.
— Ну, я пойду. Работать надо, — сказал Леонид, после чего пожал всем руки и вышел из кабинета.
Цыганчик глядел в монитор, а я не знал, куда себя деть. Спустя несколько минут менеджер заговорил:
— Чего стоишь? Переодевайся и иди в зал.
Я повиновался. Комната «Для бойцов:)» была не больше раздевалки в «Титаниуме». Интерьер был оформлен в традициях секции единоборств. На полу — татами. На стенах — старые шлемы, перчатки и щитки. В углу валялись гантели.
В зале было много молодёжи. Они стояли в кругу, наблюдая тренировку по самообороне. Я присоединился. Было весело смотреть, как один мужик пытается заколоть другого деревянным ножом, а тот в ответ хватает его за руку и медленно выкручивает кисть.
Скоро подошел Цыганчик. Он сказал, чтобы я сначала боксировал с грушей. В зале их было пять — и все разных размеров. Пока я разбирался с каждой по очереди, Цыганчик подыскал мне спарринг-партнёра. Мы дрались в дальнем углу, чтобы не привлекать внимания, но пацаны всё равно оборачивались. Бились мы примерно на равных. Соперник доминировал в начале, но я отыгрался в конце.
После трёх раундов Цыганчик позвал меня на разговор.
В кабинете я вновь стоял как бедный родственник. Менеджер плотно закрыл дверь и указал на стул. Я подтащил его к столу и сел. Цыганчик отодвинул монитор и посмотрел мне в глаза.
— Теперь я вижу, что они в тебе заметили. Вот уж у кого глаз-алмаз, — Цыганчик засмеялся. — Да не парься. Получишь ты свои сто евро. Бой через неделю в клубе «Пещера». Начало в десять. Вы будете в среднем весе, то есть до 75 килограмм. Дерётесь пять раундов по три минуты. Правила обычные. Тебе, думаю, объяснять не надо. А, и ещё…
Менеджер протянул ручку и два листа бумаги. Я быстро расписался и отдал их. Это был первый «контракт на бой» в моей жизни.
— Можно вопрос? — начал я.
— Валяй.
— Сто евро… Это если выиграю?
Цыганчик рассмеялся ещё сильнее. Он отдышался и продолжил:
— Ну, что ты можешь выиграть? Думаешь, тебя в Кишинёв ради нокаутов позвали? Приди в себя, — менеджер вытащил сигарету из пачки, которая валялась на столе, и закурил. — Всем от этого боя что-то нужно. Малому — пиар, тебе — бабло. А мне нужно шоу. И ради шоу я готов платить. Скажем так: если Идальго устроит нокаут, ты получишь двадцать евро премиальных. А если это случится в четвёртом или пятом раунде, то я вообще накину полтинник. Круто, да?
Я не знал, что ответить. В голове царил туман. Навалилась усталость от бессонных ночей. Хотелось спать, и в то же время болела голова. С каждой секундой менеджер смотрел всё презрительней.
— Только не думай, что, если выживешь всю дистанцию, сможешь сорвать бабло. Судьи не отдадут тебе победу. Об этом я позабочусь, — Цыганчик продолжил свой монолог, но я услышал только «телефон».
— Ч-что?
— Телефон свой оставь.
— Мобильного нет. Могу продиктовать домашний.
— Не надо. Пусть тебе малый названивает. Он тебя откопал, вот он пусть и занимается. А ты иди давай. Можешь потренироваться, если хочешь. Сегодня бесплатно.
Я пошёл прямиком в раздевалку, схватил сумку и, даже не переодевшись, выбежал на улицу. Через несколько минут за спиной послышался рёв мотоцикла. Я не остановился, но пошёл медленнее. Звук прекратился. Раздался голос:
— Привет, Африка!
— Да… привет, — сказал я, обернувшись.
Идальго сидел на своём зелёном мотоцикле и крутил шлем в руках. За спиной у него был рюкзак, видимо, для тренировки.
— Ну? Как прошло? Вижу, ты какой-то вялый. Неужели Цыганчик дал заднюю?
— Да всё нормально…
— Уау, — медленно произнёс Идальго, — твоё красноречие не знает границ. Не думал стать писателем? Хотя ладно, потом всё расскажешь. А сейчас — запрыгивай. Подвезу тебя до вокзала.
— Не обязательно. Я и сам могу…
— Я тоже сам могу, но уже давно не занимаюсь, — пояснил Идальго и бросил в меня шлем, — и надень это.
— А ты как поедешь?
— Как обычно. Да расслабься, я тысячу раз так делал… когда тёлок возил.
Я подошёл к мотоциклу, но не решался надеть шлем.
— Можешь представить, что ты — моя тёлка, — добавил юнец и погладил меня по плечу.
— Да ну тебя! — сказал я, по-дружески отбив его руку.
Пришлось надеть шлем. Пока мы ехали, голова перестала болеть, а туман перед глазами рассеялся. У юнца был талант уничтожать мои сомнения. Таким же талантом
