1282
См. письмо 123, примеч. 11.
Речь идет о третьей статье Страхова о «Войне и мире» Толстого (З. 1870. № 1), развивавшей концепцию первых двух статей критика об этом романе (см. ниже, примеч. 9, а также письма 137, примеч. 14, 16; 139, примеч. 3).
В письме от 14 февраля 1870 г. Страхов писал: «За Тургенева меня очень хвалили, за Толстого один человек похвалил восторженно, другие помалчивают, — это я говорю о разговорах, а в печати я, кроме брани, ничего не встречаю» (Шестидесятые годы. С. 265). В 1869 г. Страхов опубликовал в «Заре» (№ 9, 12) две статьи об И. С. Тургеневе — «За Тургенева» и «Еще раз за Тургенева» (подпись: «Н. Косица»).
В статьях Страхова о «Войне и мире» (З. 1869. № 1–2: 1870. № 1) анализ романа велся с почвеннических позиций, восходящих к идейно-эстетической концепции А. А. Григорьева (теория «хищных» и «смирных» типов).
Достоевский имеет в виду следующие строки из заметки Страхова «Литературная новость», посвященной выходу пятого тома «Войны и мира»: «…„Война и мир” есть произведение гениальное, равное всему лучшему и истинно великому, что произвела русская литература» (З. 1869. № 3. С. 109).
Подразумеваются следующие строки из письма Страхова от 14 февраля 1870 г.: «Для беллетристики есть у нас романы Чаева, Ахшарумова, Варнека и т. п., но первостепенных вещей, кроме Вашего „Вечного мужа”, пожалуй, и не будет. Кохановская еще ничего не приготовила — и приходится ждать, не наплывет ли чего само собою. Не поможете ли, многоуважаемый Федор Михайлович? Редакция, кажется, исправна перед Вами, а если и были грехи, то, надеюсь, в этот год их не будет» (Шестидесятые годы. С. 265).
Намек главным образом на Тургенева, все романы которого (за исключением еще не написанной «Нови») печатались после того, как авторская работа была завершена. Обычным же делом в литературной практике Достоевского была продолжающаяся работа над последующими частями романов после публикации начальных глав.
См. письмо 134, примеч. 11.
Нежелание Достоевского начинать публикацию задуманного романа в конце текущего 1870 г. на страницах «Зари» объяснялось, по-видимому, невозможностью одновременной активной работы над двумя романами («Бесы» и «Житие великого грешника»).
В письме от 17 марта 1870 г. Страхов сообщал: «Теперь о Вашем будущем романе. Кашпирев собирается высылать Вам деньги и вступить с Вами в окончательное соглашение. Но, кажется, есть два главные препятствия: 1) деньги, может быть, найдутся — и скоро, через неделю, но наверное будут только в апреле; 2) желательно бы иметь Ваш роман для осенних книжек. Для Вас, мне кажется, нет в этом никакого неудобства, никакой неприятности. По крайней мере, я не вижу, почему, спустивши шесть-семь месяцев, Вы не можете явиться в том же журнале. „Вечный муж” должен считаться маленькою вещью сравнительно с обыкновенным размером Ваших романов» (Там же. С. 266).
Имеется в виду выдача вперед денег Н. С. Лескову за роман «Божедомы».
Речь идет о книге А. В. Станкевича «Тимофей Николаевич Грановский (биографический очерк)» (М., 1869). Эту книгу Достоевский получил (по-видимому, через Страхова) и широко использовал при работе над образом Степана Трофимовича Верховенского (в «Бесах»), одним из прототипов которого стал Т. Н. Грановский (см.: ЛСС. Т. XII. С. 169–172, 176, 178, 224–225 и др.).
Об отношении Достоевского к статье Страхова «Женский вопрос» (З. 1870. № 2) см. примеч. 11 к письму 145.
Является ответом на письмо Страхова от 17 марта 1870 г. (см.: Шестидесятые годы. С. 265). Ответное письмо Страхова от 16 апреля 1870 г. см.: Там же. С. 266.
См. письмо 134, примеч. 11.
Имеются в виду И. С. Тургенев, Л. Н. Толстой и И. А. Гончаров, материальная обеспеченность которых обусловливала их независимость от журнальных гонораров и давала свободу в определении сроков публикаций.
Подразумевается роман «Бесы».
Т. е. «Война и мир».
В наброске «Жития…», относящемся к маю 1870 г., очерчена жизнь героя в монастыре, куда он поступает в качестве послушника, и намечен план бесед его с Тихоном Задонским. Тема русского монастыря получила развитие в «Бесах» (глава «У Тихона») и в ряде глав романа «Братья Карамазовы», связанных с изображением старца Зосимы и его окружения.
Эта просьба Достоевского была вызвана сообщением Страхова в письме от 17 марта 1870 г. о результатах переговоров с В. В. Кашпиревым, согласившимся выслать гонорар за будущий роман, но не оговорившим точного срока отсылки денег. Деньги были высланы Достоевскому 30 марта 1870 г.
В журнале «Заря» (1870. № 3) была опубликована статья Страхова «Литературная деятельность Герцена». Вторая и третья статьи под тем же названием появились в апрельском и декабрьском номерах «Зари» за 1870 г.
Мысль о пессимизме А. И. Герцена как определяющей черте его миросозерцания проходит через всю статью Страхова.
Этот вопрос Достоевского связан, вероятно, со страховской интерпретацией романа «Кто виноват?» и повести «Доктор Крупов». В итоге анализа критик следующим образом сформулировал общее заключение Герцена о жизни и человеке: «Что-нибудь одно из двух — или не жить, или жить и страдать, — такова дилемма. <…> На вопрос: кто виноват? — роман отвечает: сама жизнь, самое свойство человеческих душ, не могущих отказаться от счастья и предвидеть, как далеко заведут их собственные чувства» (З. 1870. № 3. Отд. II. С. 110). Те же мысли развивались Страховым во второй и третьей статьях о Герцене (З. 1870. № 4, 12).
Страхов не употреблял выражения «Запад гниет». Но мысль об этом присутствует уже в заключении первой его статьи о Герцене, где сказано: «С неотразимою силою в нем (т. е. в Герцене. — Ред.) укоренилось убеждение, что Запад страдает смертельными болезнями, что его цивилизации грозит неминуемая гибель, что нет в нем живых начал, которые могли бы спасти его…» (З. 1870. № 3. Отд. II. С. 127).
Речь идет о статье Страхова «Женский вопрос» (З. 1870. № 2), в которой подвергалась критике трактовка проблем женской эмансипации в книге Д. С. Милля «Подчиненность женщины». В полемике с Миллем, говорившим об исторической предопределенности неравноправия женщины в силу «властолюбия мужчин» и сохраняющегося за ними перевеса «физической силы». Страхов подходит к «женскому вопросу» с позиций гуманно-христианских, вводя в рассмотрение проблемы нравственный аспект.
В письме Достоевскому от 17 марта 1870 г. Страхов спрашивал: «…почему Вы нашли в „Заре” недостаток самоуверенности? Скажите откровенно; я, право, не такой щекотливый, чтобы не выслушать правду и от Вас» (Шестидесятые годы. С. 266).
В понимании Достоевского нигилизм и западничество имели общие «европейские» истоки. По мысли писателя, нигилизм в России — явление чужеродное, не имеющее глубоких корней в национальной почве. Однако отношение Достоевского к настроениям русской молодежи не было однозначным. Оно претерпело сложную эволюцию. Уже в начале 1870-х гг. Достоевский подчеркивал принципиальное различие между «истинным нигилизмом» и презренной «нигилятиной». В главе «Одна из современных фальшей» «Дневника писателя» 1873 г. он писал: «Я сам старый „нечаевец”. <…> Нет-с, нечаевцы не всегда бывают из одних только лентяев, совсем ничему не учившихся» (наст. изд. Т. 12. С. 152–153).
Подразумевается вступление к первой статье Страхова о «Войне и мире». Убеждая русскую интеллигенцию западнической и нигилистической ориентации в необходимости «действительного образования». Страхов допускает здесь просительные интонации (см.: З. 1869. № 1. Отд. II. С. 118–121).
Имеется в виду следующее суждение Страхова из третьей статьи о «Войне и мире»: «В изящной литературе, в журналистике, в массе читающих и пишущих людей — везде господствуют такая слабость мысли, такое искажение инстинктов и понятий, такое обилие предрассудков и заблуждений, что невольно является страх за наше духовное развитие, невольно приходит в голову мысль, не поражены ли мы какою-нибудь неизлечимою болезнью, не суждено ли русскому уму и сердцу заглохнуть и вымереть под язвами, разъедающими наш духовный строй» (З. 1870. № 1. Отд. II. С. 141). На это «больное общество» (там же) способна оказать нравственное влияние, по мысли Страхова, лишь «Война и мир» Толстого.
