- Что поделываешь тут? Кого ждешь?-Он спрашивал настойчиво, с каким-то подвохом, наслаждаясь ее замешательством.
- Никого.
Он заметил на коленях у нее учебник.
- А! Занятия на свежем воздухе. Экзамен? Как-нибудь скинешь. - Он достал из кармана пачку сигарет, заглянул в нее. - Не куришь? Печально. Скомкал пустую пачку и зашвырнул в кусты. - А куда потом подашься, после экзаменов?
- Куда-нибудь.
- Валяй к нам, в. пищевой техникум.
- Вот еще.
Ну чего он торчит тут, вяжется с разговором?
- На институт метишь? Не стоит. Послушай меня. Плохого не посоветую. Топай в какой-нибудь дохленький техникум вроде нашего. Есть знакомые ребята, прошлый год окончили, устроились ничего. На рефрижераторах ездят. Левые заработки. Жить можно.
- Но ведь неинтересно, - натянуто, с высокомерием сказала Жужелка.
Он продолжал свое:
-Охота была ишачить в институте! Кто-то потом пойдет наверх, а мы - в глубину. И получай свои восемьсот восемьдесят! В крайнем случае лет через пять-тысяча сто. И крышка!-Он отрубил ребром ладони под горлом два раза-точно жест Лабоданова. Это сходство было неприятно Жужелке.- Уж я-то знаю ставки,
- Что ж, по-твоему, - с неприязнью сказала Жужелка, - вся жизнь сводится к деньгам? И потом, если ты все равно бу~ дешь получать восемьсот восемьдесят, то пусть хоть на более интересной работе.
Славка не ответил, вскинул бровь.
- Так вот. - Он многозначительно помолчал. - Виктор Лабоданов передает через меня: он немного задержится.
Жужелка вспыхнула, пораженная. Она посмотрела на дорожку, ведущую к входным воротам парка. Там маячила девушка, та самая, которую Жужелка видела дома у Лабоданова.
Она прогуливалась по красному песку, в том же самом платье, облегающем ее стройную, тоненькую фигурку.
- Чего ты волнуешься! У него гость. Как отвяжется, придет.
Поняла? Еще целый вечер впереди. Не расстраивайся. - Славка говорил, изогнувшись над Жужелкой, и длинная прядь волос свалилась ему на лицо.
Как неприятен, как отвратителен был он ей с отвисшей длинной прядью, со своим бесцеремонным разглагольствованием.
- Только ты дождись его. Слышишь? Не уходи.
Она ничего не ответила. Тайна ее свидания раскрыта, и все теперь было ей ни к чему.
К ним приближалась девушка, и они оба смотрели теперь, как она шла по красной песчаной дорожке. Девушка приподняла руку, приветствуя Жужелку.
- Здравствуй,-сказала Жужелка и подвинулась, освобождая для нее место на скамейке.
- Курить охота. Деньжат ни у кого нет?-спросил Славка.
- У меня есть два рубля, - сказала Жужелка. Она открыла учебник в том месте, где он был заложен двумя рублями.
- Это благородно! - Слайка взял деньги, изогнувшись. - Я сейчас. Промышлю сигареты.
Девушка присела на скамейку. Легкая, в облепившем тоненькую фигурку платье, в своей шапочке темных волос.
Жужелка, робея, сбоку рассматривала ее.
- Ты учишься?-покосившись на учебник, спросила девушка неожиданно низким, простым голосом, теряя вдруг свою загадочность.
- Да вот химия послезавтра. Очень боюсь. А ты учишься?
- Я работаю.
- Да? - сказала Жужелка. - А где?
- В порту работаю. Кассиром.
Разговор не клеился.
- Ты кого ждешь?
- Я?-спросила Жужелка, сильно покраснев. - Никого. Да вот тут... А в общем нет, никого.
Опять помолчали.
- Скучно, - сказала низким голосом девушка. - До чего скучно!
- Что скучно?
- Все скучно. Все, - протянула она, точно ублажая себя этим открытием, - Правда, скучно?
Жужелка пожала плечами. Скучно ей никогда не бывало.
- Вон Славка идет.
- А ну его, - сказала девушка.
Славка подошел, пыхтя сигаретой.
- Пошли, Нинка!
Оркестр смолк, и стала слышна радиола с танцплощадки. Там уже начались танцы.
Девушка поднялась, кивнула Жужелке.
Славка заговорщически пожал большой мягкой рукой руку Жужелки. Он догнал девушку и шел рядом, непомерно возвышаясь над ней на целых три головы, потом вдруг обнял ее за плечи, и она не отстранилась, покорно шла с ним.
Жужелка отвернулась - ей было неловко и неприятно смотреть им вслед..
Оркестр заиграл вальс "На сопках Маньчжурии". Жужелка подняла голову от учебника. Сквозь листья густой шелковицы виднелась голубая раковина, где сидели оркестранты. Вокруг опустели скамейки-парни и девушки разбрелись по парку. Вечерело, прибывал народ. Ввалились за гармонистом подвыпившие пожилые рабочие в спецовках, они отплясывали вприсядку, подняв пыль, и хлопали себя что есть мочи по груди и коленям.
Один из них, поравнявшись со скамейкой, где сидела Жужелка, остановился.
- Крошечка замученная, - нежно сказал он, наклонившись к Жужелке, - ей бы гулять, а она все читает. - И пошел догонять гармониста, болтая руками, приплясывая.
Жужелка увидела, как в ворота вбежал Лабоданов.
Он быстро шел по дорожке, озираясь вокруг, заметил Жужелку, перескочил загородку, напрямик направляясь к ней. Она порывисто встала и, не глядя ему в лицо, протянула руку.
- Опоздал, - говорил он, запыхавшись. - Хотя опаздывать вообще-то не в правилах Лабоданова.
Она откинула плечом волосы, не слушая, и пошла по дорожке впереди него.
- Я боялся, ты не дождешься, - сказал он, догнав ее, и взял за руку. Особые обстоятельства. А Славка был тут?
Предупредил?
- Да, да.
Пахло розами, их множество расцвело на газоне. Гремела музыка. На скамейках перед оркестром кое-где дремали сидя одинокие посетители.
- А что он сказал? - громко, наклонясь над ухом Жужелки, спросил Лабоданов.
- Кто?-Она подняла лицо и на мгновение встретилась с ним взглядом. Ах, Славка. Да так, ничего.
- А все же, что он сказал?
- Что к тебе кто-то пришел, какой-то гость, и ты задержишься.
Лабоданов усмехнулся.
- Это точно. Я торопился, как мог.-Он крепче сжал ее Руку. - Я боялся, что ты уйдешь, не дождешься.
- Нет,-сказала она, остановившись и прямо смотря ему в глаза, - я бы дождалась.
Медленно, молча они пошли дальше по аллее, присыпанной желтоватым цветом акации. Сбоку, за кустами отцветшей сирени, - братская могила под бетонной плитой.
У бильярдного павильона на вынесенных столах, в папирос.
ном дыму, окруженные толпившимися болельщиками, молча сражались шахматисты. Над деревьями взлетали гигантские качели.
Лабоданов проследил взглядом за качелями.
~ Сильные ощущения. Всех это тянет. А красиво провести время не умеют.
Жужелка беспокойно смотрела на него, плохо понимая, что он хочет сказать. Он жил здесь, в городе, ходил по одним с нрц улицам, стрелял в тире и даже заглядывал к ним во двор, а она еще пять дней назад не знала его.
Вышли на полянку. Кружилась карусель. На травянистом холмике толпилось много людей, некоторые были с биноклями.
Люди собирались тут наблюдать за небом в надежде увидеть спутник. Жужелка и Лабоданов остановились, и Жужелка стала смотреть на небо. Лабоданов отпустил ее руку и, чиркая спичкой, закуривая, сказал вполголоса:
- Удивляюсь: какой все-таки Брэнди чижик.
- Ну уж, - возразила Жужелка.
- Чижик,-повторил уверенно Лабоданов.
- Ну нет!-с жаром сказала Жужелка.-Ты все знаешь?
Он тебе рассказал? Это он у тебя был? Ты из-за него задержался?
Лабоданов кивнул.
- С ним ничего не будет? Как ты думаешь? Я так боюсь.
- Я сказал-чижик, цену жизни не понимает. А из-за него люди пострадать могут. - Он посмотрел на нее. - Ну ладно. Потом поговорим. Надо выручать его.
Он потянул ее за руку.
- Пошли отсюда. Чего ждать? Неинтересно.
Она не возражала, хотя ей очень хотелось увидеть спутник, как он промчится маленькой звездочкой над их городом и уйдет в таинственные миры.
- Мы тоже спутники,-многозначительно сказал Лабоданов и крепко затянулся. - Ты и я.
Жужелка слушала, побледнев.
- Вместе полетим в тартарары, - досказал он, опять беря ее за руку.
- Не понимаю, - разочарованно сказала Жужелка. - Ничего не понимаю.
- Как жа-ахнет, и крышка!
Она сбоку посмотрела на Лабоданова. Лицо его оставалось замкнутым.
- Ведь это страшно - так думать, - чувствуя его превосходство и гнет, сказала Жужелка.
Лабоданов усмехнулся и ничего не ответил.
Они возвращались по тем же аллеям и пришли опять к памятнику. Солнце село, и потемневшее крыло самолета над могилой погибшего летчика рвалось вверх, точно хотело убедить' вечного покоя нет, все только полет, усилие, порыв.
Жужелка проследила за крылом. Допустим, я тоже умру.
Хотя понять это невозможно. Но неужели может перестать существовать весь этот мир - море и звезды в небе?
Лабоданов стоял рядом, раскачиваясь с носка на пятку.
И вдруг ласково дотронулся до ее волос, лежащих на плече, и зажал прядь ладонью. Жужелка вздрогнула и перестала дышать, глядя через его плечо на море.
-Ты мне нравишься,-сказал Лабоданов. - Нравишься, - повторил он с нажимом. - Слышишь?
Ухало, замирая, как на качелях, сердце у Жужелки.
