Даниил Хармс - Том 3. Тигр на улице

— Верно, к управдому! — обрадовалась жена адвоката.

Тётя Саша отправилась к управдому.

Сергей Иванович из 53-го номера сказал, уходя к себе в квартиру:

— Однако, это не скорпион. Во-первых, откуда здесь быть скорпиону, а во-вторых, скорпионы не прыгают.

<Середина 1930-х>

ОДНАЖДЫ лев, слон, жирафа, олень, страус, лось, дикая лошадь и собака поспорили, кто из них быстрее всех бегает.

Спорили, спорили и чуть было не подрались.

Услыхал Гриша Апельсинов, что звери спорят, и говорит им:

— Эх вы, глупые звери! Зря вы спорите! Вы лучше устройте состязание. Кто первый вокруг озера обежит, тот, значит, и бегает быстрее всех.

Звери согласились, только страус сказал, что он не умеет вокруг озера бегать.

— Ну и не бегай, — сказал ему лось.

— А вот побегу! — сказал страус.

— Ну и беги! — сказала жирафа.

Звери выстроились в ряд, Гриша Апельсинов махнул флагом, и звери побежали.

ЛЕВ несколько скачков сделал, устал и пошел под пальмами отдохнуть.

Остальные звери дальше бегут. Впереди всех страус несется, а за ним лось и жирафа.

Вот страус испугался, чтобы его жирафа и лось не обогнали, повернул к ним голову и крикнул:

— Эй, слушайте! Давайте из озера всю воду выпьем! Все звери вокруг озера побегут, а мы прямо по сухому дну поперек побежим и раньше всех прибежим!

— А ведь верно! — сказали лось и жирафа, остановились и начали из озера воду пить.

А страус подумал про себя:

— Вот дураки! Пускай они воду пьют, а я дальше побегу.

И страус побежал дальше, да только забыл голову повернуть и, вместо того чтобы вперед бежать, побежал обратно.

А ЛОСЬ и жирафа пили, пили, пили, пили, наконец жирафа говорит:

— Я больше не могу.

И лось говорит:

— Я тоже больше не могу.

Побежали они дальше, да уж быстро бежать не могут. Так их от воды раздуло.

А слон увидал зто и ну смеяться!

Стоит и смеётся! Стоит и смеётся!

А собаку по дороге блохи заели. Села она и давай чесаться! Сидит и чешется! Сидит и чешется!

Так что первыми олень и дикая лошадь прибежали.

А СЛОН-ТО все стоит и смеётся, стоит и смеётся!

А СОБАКА-ТО все сидит и чешется, сидит и чешется!

А ЖИРАФА-ТО все бежит!

А СЛОН-ТО все смеётся!

А СОБАКА-ТО все чешется!

<1930-е>

Однажды ёж оступился и упал в реку. Вода в реке была холодная и ёж очень озяб. Хотел ёж на солнце погреться, а погода была пасмурная, солнце было покрыто облаками.

Сел ёж на полянку и стал ждать, когда солнце из-за облаков выглянет.

Сидит ёж на полянке. С него вода капает. Холодно ему.

Вдруг видит — бежит по полянке заяц.

— Эй, заяц! — крикнул ёж. — Пойди-ка сюда!

Подошёл заяц к ежу и говорит:

— Ты чего меня звал?

— Вот, — говорит ёж, — я давно хотел с тобой поговорить. Все говорят, что ты трус. Как тебе не стыдно?

— Да ты что? — удивился заяц. — Зачем же ты меня обижаешь?

— Потому, — сказал ёж, — что ты трус и я хочу научить тебя, как храбрым стать.

— Я и без твоей помощи очень храбрый, — сказал заяц. — Я и так ничего не боюсь.

— Нет, — сказал ёж, — ты трус, а вот я…

Ёж вдруг замолчал, открыл рот, закрыл глаза и поднял голову.

Заяц посмотрел на ежа и испугался.

— Что это с ним? — подумал заяц. — Он, должно быть, сумасшедший!

Заяц прыгнул в сторону и спрятался в кусты.

А ёж дернул головой и вдруг чихнул: апчхи! Потом ёж вытер лапкой нос, открыл глаза, посмотрел и видит: нету зайца.

— Вот так штука? — сказал ёж. — Куда же это он пропал? Эй, заяц, где ты?

А заяц сидит за кустом и молчит.

Ёж собрался домой пойти, но вдруг остановился, закрыл глаза, открыл рот, сначала немного, потом пошире, потом ещё шире и вдруг мотнул головой в сторону и громко чихнул: апчхи!

— Будьте здоровы! — сказал кто-то около ежа. Ёж открыл глаза и увидел перед собой зайца.

— Где ты был? — спросил его ёж.

— Как, где был? — сказал заяц. — Нигде не был. Так всё тут и стоял.

— Не может быть, — сказал ёж, — я тебя не видел. Я тебя даже крикнул, а ты…

Ёж вдруг замолчал, вытянул вперёд свой нос, потом поднял его кверху, потом поднял его ещё выше, потом ещё выше, потом зажмурил глаза, поднял нос ещё выше и вдруг опустил его к самой земле и громко чихнул: апчхи!

— У меня, кажется, начинается насморк, — сказал ёж, открывая глаза. И вдруг увидел, что заяц опять исчез.

Еж посмотрел кругом и почесал лапкой затылок.

— Нет, — сказал ёж. — Этот заяц просто… ап… ап… апчхи! — чихнул еж.

— Исполнение желаний! — сказал кто-то около ежа.

Ёж открыл глаза и увидел зайца.

— Да что же это такое? — сказал ёж, пятясь от зайца.

— А что? — спросил заяц.

— Послушай, — сказал ёж, — ты всё время был тут?

— Да, — сказал заяц, — я всё время тут стоял.

— Тогда я ничего не понимаю! — сказал ёж.

— То ты исчезаешь, то опять… ап… ап… ап… апчхи!

Ёж осторожно открыл один глаз, но сейчас же закрыл его и открыл другой. Зайца не было.

— Он опять исчез! — сказал тихо ёж, открывая оба глаза.

— Это не заяц, а просто… ап… ап… ап… апчхи!

— Будьте здоровы! — сказал заяц над самым ухом ежа.

— Караул! Спасите! — закричал ёж, сворачиваясь шариком и выставляя во все стороны свои острые иголки.

— Ты чего кричишь? — спросил заяц.

— Отстань! — закричал ёж. — Я на тебя смотреть боюсь! Ты всё время исчезаешь! Я ничего не понимаю! Уходи прочь!

— Подожди, — сказал заяц, — ты хотел научить меня как храбрым стать. И с этими словами заяц опять прыг в кусты.

— Чтобы стать храбрым, — сказал ёж, высовывая мордочку, но вдруг увидел, что заяц опять исчез.

— Ай-ай-ай! Опять… апчхи! опять исчез! — закричал ёж и кинулся бежать.

Бежит ёж, остановится, чихнёт и дальше бежит. Чихнёт и опять бежит. А заяц выскочил из кустов и давай смеяться.

— Ха-ха-ха! — смеется заяц. — Вот храбрец нашёлся! меня храбрости учить хотел! Ха-ха-ха!

Вот какую историю рассказал мне мой знакомый дрозд.

Он сам это всё видел. Потому что невдалеке на дереве сидел.

<Середина 1930-х>

Однажды Петя Гвоздиков ходил по квартире. Ему было очень скучно. Он поднял с пола какую-то бумажку, которую обронила прислуга. Бумажка оказалась обрывком газеты. Это было неинтересно. Петя попробовал поймать кошку, но кошка забралась под шкап. Петя сходил в прихожую за зонтиком, чтобы зонтиком выгнать кошку из-под шкапа. Но когда Петя вернулся, то кошки уже под шкапом не было. Петя поискал кошку под диваном и за сундуком, но кошки нигде не нашёл, зато за сундуком Петя нашёл молоток. Петя взял молоток и стал думать, что бы им такое сделать. Петя постучал молотком по полу, но это было скучно. Тут Петя вспомнил, что в прихожей на стуле стоит коробочка с гвоздями. Петя пошёл в прихожую, выбрал в коробочке несколько гвоздей, которые были подлиннее, и стал думать, куда бы их забить. Если была бы кошка, то конечно было бы интересно прибить кошку гвоздём за ухо к двери, а хвостом к порогу. Но кошки не было. Петя увидел рояль. И вот от скуки Петя подошёл и вбил три гвоздя в крышку рояля.

Вот однажды подошел ко мне Кирилл и сказал:

— А я знаю наизусть «Буря мглою небо кроет, вихри снежные крутя».

— Очень хорошо, — сказал я. — А тебе нравятся эти стихи?

— Нравятся, — сказал Кирилл.

— А ты знаешь, кто их написал? — спросил я Кирилла.

— Знаю, — сказал он.

— Кто? — спросил я Кирилла.

— Пушкин, — сказал Кирилл.

— А ты понимаешь, про что там написано? — спросил я.

— Понимаю, — сказал Кирилл, — там написано про домик и про старушку.

— А ты знаешь, кто эта старушка? — спросил я.

— Знаю, — сказал Кирилл, — это бабушка Катя.

— Нет, — сказал я, — это не бабушка Катя. Эту старушку зовут Арина Родионовна. Это няня Пушкина.

— А зачем у Пушкина няня? — спросил Кирилл.

— Когда Пушкин был маленький, у него была няня. И когда маленький Пушкин ложился спать, няня садилась возле его кроватки и рассказывала ему сказки или пела длинные русские песни. Маленький Пушкин слушал эти сказки и песни и просил няню рассказать или спеть ему ещё.

Но няня говорила: «Поздно. Пора спать». И маленький Пушкин засыпал.