- Все считают, что наше время - это век электроники и информации. Ничего подобного - это век бумаги. Планы, протоколы, отчеты... А теперь вот пишем объяснительные по анонимкам. Чернил не хватает, не то что бумаги. И ведь куда шлют, стервецы: генеральному секретарю, председателю партийного контроля. Вот так, не ниже. Меня задергали проверками. Главное - сколько времени впустую уходит. И никто не пытается с этим бороться, говорят, анонимки - единственная связь верхов с массами, - он сокрушенно покачивал головой.
И здесь он оставался самим собой: его реакцией было лишь удивление ученого перед неожиданным феноменом, да ещё досада от бездарно потраченного времени. Я вспоминаю те дни и думаю: может быть безымянные "доброжелатели", прочтут эту книгу и поймут все-таки кое-что. А возможно они и сами давно все поняли, бывает и так.
Как показало дальнейшее, за громкими обвинениями анонимок крылся обычный корыстный интерес: хотелось побыстрее престижных должностей, полковничьих званий, ведь по сравнению с родственной кафедрой ОТМС, должностные категории преподавателей кафедры АвтУ и ВМС были на ступень ниже. Понять их можно. Понять, но не оправдать, ведь по существу, это были обычные доносы, когда-то по таким "сигналам" людей отправляли за колючую проволоку.
В армии множество начальников, чтобы не запутаться, их подразделяют на прямых и непосредственных. Чем они отличаются, сложно разобраться даже профессору. Кроме начальника, в академии было несколько его заместителей и масса начальников отделов: политического, учебного, научного, клинического, и тоже со своими заместителями. И все давали указания, а как иначе? Лев Евгеньевич был дисциплинированным человеком, и как он лавировал в этом море руководителей - загадка. Впрочем, по-настоящему никого, кроме начальника академии он не признавал.
Во второй половине 70-х годов его начали зазывать в Москву. Предлагали должность заместителя директора НИИ социальной гигиены имени Семашко, директором ещё какого-то НИИ, он без колебаний отказывался. Его вызвали в Минздрав, уговаривали там, он устоял. Позже я узнал, что С.Буренков, заместитель, а потом и министр здравоохранения СССР, был его однокашником по Военно-морской медицинской академии. Можно только представить себе, сколь интенсивной была обработка. Лев Евгеньевич выдержал и остался в Ленинграде, просто начальником кафедры.
Лев Евгеньевич часто бывал в военных округах и на флотах, изучая дела снизу доверху - от медицинской службы части до медицинской службы округа.
- Состояние нашего учета способно свести с ума. Или довести до инфаркта, - сказал он вернувшись после очередной командировки в военный округ. - Почему люди так легкомысленно относятся к цифрам? Ведь это информация, сигналы, руководство к действию. Если бы человеческий организм так же искажал сигналы? Да он бы просто не смог существовать.
- А мы существуем. Лев Евгеньевич, почему? - спросил я.
- Вот именно - существуем, а могли бы развиваться по восходящей. Ведь мы даже толком не знаем, сколько у нас больных. Окружных боссов правда не интересует. Их ведь награждают за снижение заболеваемости и травматизма, вот они их и снижают на бумаге. Пойди проверь. Только меня ведь не проведешь, я то представляю, какой должен быть её уровень при нормальном учете.
- Если бы выделение средств: денег, медикаментов отталкивалось бы от числа больных, тогда... - начал однажды я.
- Тогда бы у нас кругом стали одни больные. Только врачи и больные. Что не придумывай, а без обыкновенной честности не обойдешься. Впрочем, кому она сейчас нужна - честность. Нет спроса. И все-таки надо быть честным. По большому счету это единственно разумное поведение. Гомо должен стать наконец сапиенс. Пора, - и он поднимал брови, показывая глазами куда-то вверх.
Льва Евгеньевича всегда остро интересовали новые, оригинальные подходы к проблемам социальной медицины. Именно это привлекало его и в медицинской географии, науке, изучающей влияние зональных, природно-климатических, экологических условий на заболеваемость населения и организацию здравоохранения. К тому же он сам любил путешествовать и был неравнодушен и к географии, и к географическим картам. Медико-географические атласы поражали его своей огромной информативностью, сочетанием внешней простоты с возможностью делать на их основе глубокие выводы. В них в концентрированном виде можно было разить наиболее существенные черты природных условий, экологические особенности среды обитания, структуру, частоту региональную распространенность заболеваний. Лев Евгеньевич полагал, что для решения проблем практического здравоохранения комплексное использование методов статистики и медицинской географии совершенно необходимо и может дать качественно новые результаты. Мы ещё не касались этой стороны его научной деятельности, поэтому остановимся на ней более подробно. Мало кто из многочисленных знакомых и приятелей Льва Евгеньевича знал, что он долгие годы состоял действительным членом знаменитого Русского географического общества (основанного ещё в 1845 году). И не просто состоял, а активно в нем работал. Врачи вообще традиционно играли в этом обществе самые активные роли. Среди его учредителей, например, были В.И. Даль (врач и составитель "Толкового словаря живого великорусского языка"), К.М.Бэр (врач и путешественник, академик Императорской медико-хирургической академии). В более поздний период президентом его был академик Военно-медицинской академии Е.Н.Павловский. А вообще членами этого общества были в свое время такие известные люди, как Н.М.Пржевальский, Н.Н.Миклухо-Маклай, Л.Н.Гумилев.
Так произошло сближение научных интересов Льва Евгеньевича и давнего его товарища, однокашника по Военно-морской медицинской академии Артура Артуровича Келлера, к тому времени ставшего одним из самых крупных специалистов в области медицинской географии, ныне академика Российской экологической академии и председателя отделения медицинской географии Русского географического общества. В них было много схожего - огромная эрудиция, внутренняя культура, открытость для общения, страсть к путешествиям, энергия и неутомимость в поисках нового и сохранившаяся до седин простота и непосредственность. А.А.Келлер после окончания ВММА в 1949 году 8 лет служил на Тихоокеанском флоте, увлекся эпидемиологией, картографированием региональной заболеваемости, защитил диссертацию. Затем работал в Ленинградском НИИ, занимался переводами на русский язык зарубежных медико-географических описаний (он в совершенстве знал английский и французский), изучал инфекционную заболеваемость на сопредельных с нашей страной территориях, составлял медико-географические атласы. О его научных интересах лучше всего говорят его работы: "Эпидемиологическая география и картографирование" (1968 г.), "Проблемы географии инфекционных болезней зарубежной Азии" (1981 г.), "Принципы эпидемиологического районирования крупных регионов" (1981 г.). После увольнения в отставку А.А. Келлер в начале 1980-х годов был приглашен Львом Евгеньевичем на кафедру АвтУ и ВМС. Постепенно чисто личные, товарищеские отношения между ними привели к развитию комплексного подхода в изучении региональных проблем здравоохранения. Объединив возможности разных методов, они в течение нескольких лет проводили уникальную работу по изучению состояния здоровья и здравоохранения Карельской АССР. Одним из её результатов было создание медико-географического атласа Карелии, который включал в себя детальное картографическое, эпидемиологическое и медико-статистическое описание территории республики и размещения сети её лечебных учреждении.
Кроме Льва Евгеньевича и А.А. Келлера активное участие в этой работе принимали сотрудник кафедры АвтУ и ВМС Б.А.Ильмухин, Д.М.Малинский и работники Минздрава Карельской АССР. Атлас был издан в 1990 году (к тому времени Лев Евгеньевич уже оставил кафедру АвтУ и ВМС). На эту работу ни малейшего внимания не обратило руководство Военно-медицинской академии (в своем отечестве нет пророков), но она была немедленно замечена за рубежом. Ведущий географ США Чэнси Харрис (Сhensy Нarris) назвал этот атлас эталонной работой в области медицинской географии, моделью для будущих разработок подобного рода. ED 1993 году, когда Лев Евгеньевич уже работал в ГИДУВе, в Cанкт-Петербурге, в издательстве "Гиппократ" вышел в свет не менее уникальный труд - наиболее полное в стране и за рубежом 350-страничное "Руководство по медицинской географии (под ред. А.А.Келлера, О.П.Щепина, А.В.Чаклина). Раздел "Статистический метод в медицинской географии" был написан Львом Евгеньевичем Поляковым.
Для выполнения научных исследований и обучения военных врачей на кафедре и вообще в Военно-медицинской академии катастрофически не хватало вычислительной техники. Льву Евгеньевичу удалось так расшевелить профессорско-преподавательский состав академии, что ЭВМ теперь требовали практически все кафедры и лаборатории. Вычислительный центр академии, оснащенный машинами второго поколения - "Минск-32" и "ЕС-1022" не удовлетворял элементарных потребностей научно-исследовательской работы огромного академического коллектива, не говоря уж об учебном процессе. Кроме того, эти ЭВМ не отличались высокой надежностью. И вот, в 1979 году, благодаря усилиям начальника ЦВМУ МО академика АМН генерал-полковниеа медицинской службы Ф.И.Комарова (однокашника Льва Евгеньевича по Военно-морской медицинской академии) и начальника лечебного управления ЦВМУ МО генерал-лейиенанта И.В. Синопальникова (таких же энтузиастов компьютерной технологии, как и Лев Евгеньевич) необходимые финансовые средства были выделены. Решение было кардинальным: закупить для Военно-медицинской академии и Главного военного клинического госпиталя имени Н.Н. Бурденко два современных вычислительных комплекса у одной из зарубежных компаний. Была выбрана американская фирма "Хьюлетт-Паккард", чьи мини-ЭВМ зарекомендовали себя при использовании в учреждениях здравоохранения в качестве надежных и неприхотливых в эксплуатации устройств.
