Глеб Успенский - Скучающая публика

Она решила сделать так, возвращаясь в деревню с похорон мужа.

Приближаясь к дому, она шла полями.

"Великая скорбь, которую она несла в своем сердце, — невместимая, как эти необъятные поля, могучая, как эта земля, все покоряющая, — как грозно поднявшаяся стихия, встала, заступила ей дорогу, пошатнула и ударила о сыру землю. На грудь этой немой, но могучей матери хлынули потоки слез, задержанные мелочью людскою; ласково приняла росистая трава изнемогшее тело, ласково дышал воздух, ласково обступала кругом гордая, цветущая рожь.

"— Родная, святая, вечная вдова! — рыдала бедная женщина, страстно прижимаясь к родной земле, — побереги, не оставь меня с малыми детушками! Дай мне силу твою, молчаливую, великую, неизменную! Помоги мне их выкормить, вырастить, тебя любить научить!

"Жизнь, жизнь зовет! Вставай же и иди навстречу ей! Место, место дайте моей барыне в рядах своих, вы, тянущие лямку день и ночь, без передышки, без ропота и уклонений; вы, держащие сирот, дом и дела на уровне мужского и женского труда, сложенных вместе, вы, бодрые, терпеливые, безупречные русские вдовы и матери! Подайте руку, встречайте — не посрамит она вас"! ("Русская мысль", 1884 г., книга III, стр. 69).

Рассказ этот положительно превосходен, и я желал бы, чтобы его перечитали те, которые не заметили его или не обратили на него серьезного внимания. Он даст вам смелость не только думать и мечтать о том, "как жить свято", но и в самом деле пробовать свято жить. Вы видите, что уж пробуют, — и это одно из самых драгоценных движений души искренних русских людей.

Цикл "Скучающая публика. Очерки, путевые заметки, рассказы", опубликованный в 1884 году в журнале "Русская мысль", состоял из пяти произведений: "Материалы, сообщенные фельдшером Кузьмичовым"; "Материалы, сообщенные купцом Таракановым"; "Общие свойства "скучающей публики"; "Трудами рук своих"; "Мечтания".

В новом цикле рассказов и статей Успенский противопоставлял оживленному настроению шестидесятников, которые чувствовали себя "на пороге новой жизни", унылое настроение интеллигенции эпохи "безвременья", т. е. периода после разгрома революционного народничества. Эта интеллигентная "публика", по утверждению писателя, не имеет ясных, определенных целей, она утратила "вкус, аппетит жизни", не знает, "что ей собственно нужно", у нее отсутствуют "живые интересы живых людей". Эту-то "публику" Успенский и называет "скучающей".

В 1886 году, редактируя тексты очерков для восьмого тома Сочинений, Успенский пополнил свой цикл двумя очерками ("Побоище" и "Несколько часов среди сектантов") и значительно видоизменил характер третьего очерка "Общие свойства "скучающей публики".

В Сочинения вошла только вторая часть данного очерка ("Верзило"), первая же, в которой Успенский раскрывал значение заглавия цикла и давал развернутые характеристики различных категорий интеллигентной "скучающей публики", оказалась опущенной.

Очерки "Побоище" и "Несколько часов среди сектантов", впервые опубликованные в "Отечественных записках" (1883), в составе цикла "Из путевых заметок", не связаны органически с очерками цикла "Скучающая публика".

В настоящем издании этот цикл печатается в своем первоначальном составе (пять очерков) по последнему прижизненному изданию Сочинений Успенского.

Последующие годы дали новый материал для характеристики Успенским нравов "скучающей публики", о чем он и писал в ноябре 1887 года В. М. Соболевскому. Эта характеристика была сделана писателем в новой серии очерков "Концов не соберешь" (1888–1889). Успенский дал одному из очерков этого цикла заглавие "Суетные попытки развеселить "скучающую публику", напоминающее об его более раннем произведении.

В текст "Скучающей публики" внесены следующие исправления:

Стр. 194, строки 15–16 снизу. Восстановлены пропущенные во втором и третьем изданиях Сочинений слова "все это мы всосали с молоком матери".

Стр. 194–195. Восстановлены выпавшие в третьем издании Сочинений слова "Дозволили" печь булки всякому… да за свои еще деньги!" и стр. 195, строка 13 "хоть для смеха".

Стр. 198, строки 3–4 сверху. Восстановлены выпавшие во втором и третьем изданиях Сочинений слова "на законах неизменных и повинующейся".

Печатается по последнему прижизненному изданию: Сочинения Глеба Успенского в двух томах. Том второй. Третье издание Ф. Павленкова, СПБ., 1889.

Впервые рассказ напечатан в "Русской мысли", 1884, № 9, под заглавием "Материалы, сообщенные фельдшером Кузьмичовым". С новым заглавием "Фельдшер Кузьмичов" и стилистическими исправлениями текста включен Успенским в восьмой том Сочинений (СПБ., 1886). Под заглавием "Мнения фельдшера Кузьмичова о современном обществе", с небольшими стилистическими исправлениями, вошел в последующие Сочинения писателя.

В двух первых рассказах цикла "Скучающая публика" изображены новые типы пореформенной русской жизни.

Фельдшер Кузьмичов — интеллигент из крестьянской среды, посвятивший свою жизнь общественному служению. Успенский показывает, что он служит народу "не на словах, а на деле". Деятельность фельдшера противопоставлена хищнической деятельности представителей буржуазии.

Сохранившиеся в архиве писателя рукописные отрывки свидетельствуют о тщательной работе Успенского над рассказом о фельдшере Кузьмичове. Современная критика отметила высокое мастерство речевых характеристик персонажей писателя.

Первые рассказы были, повидимому, несколько сокращены редакцией "Русской мысли" из-за боязни цензурного запрета. В письме к Г. Успенскому секретарь журнала H. H. Бахметьев писал: "Вы несправедливо строги к "Скучающей публике". Все читавшие очень довольны этими очерками. Они настолько ярки, так доказательны, что даже в сильно оцензуренном виде представляют поразительно верную характеристику русского общества текущих дней. Простите мне выкидки, урезки. Ничего не поделаешь. "Плетью обуха не перешибешь", а обух этот у нас все еще над головой висит. Пришлось и о переселенческих неурядицах зачеркнуть: это один из цензурно-щекотливых вопросов. Есть даже особый по этому предмету циркуляр".

В 1891 году Успенский создал на основе своих произведений о фельдшере и купце новый рассказ "Аграфена".

Рассказ этот, предназначенный для народного издания, вызвал негодование цензора С. Н. Коссовича. В докладе от 16 мая 1891 года он обращал внимание Петербургского цензурного комитета на мрачные краски в обрисовке купца и требовал запретить рассказ, который может вызвать у читателей-крестьян "неприязнь и ненависть ко всему купеческому сословию". Однако комитет не согласился с доводами цензора. Указав, что Успенский отметил "дурные стороны не общие всему классу, а лишь присущие некоторым из лиц купеческого сословия", комитет разрешил публикацию рассказа (Г. Успенский. Аграфена. — Не знаешь, где найдешь, изд. В. И, М., 1892).

Стр. 122. "Который был моим папашей! Который был моим мамашей! — Купец Тараканов приводит в искаженном виде слова из модной в те годы оперетты Ж. Оффенбаха "Прекрасная Елена".

Печатается по последнему прижизненному изданию: Сочинения Глеба Успенского в двух томах. Том второй. Третье издание Ф. Павленкова, СПБ., 1889.

Впервые рассказ напечатан в "Русской мысли", 1884, № 9, под заглавием "Материалы, сообщенные купцом Таракановым". С новым заглавием "Купец Тараканов" и стилистическими исправлениями включен Успенским в восьмой том Сочинений (СПБ., 1886). Под заглавием "Затруднения купца Тараканова" включался в последующие Сочинения писателя.

Материалом для рассказа послужили злободневные явления тех лет: крах ряда банков и обнаруженные в них хищения и растраты. Газеты 1883–1884 гг. пестрели сообщениями о банковских злоупотреблениях.

Внимание общественности особенно привлекло судебное дело против директора И. Г. Рыкова и его соратников, возбужденное в связи с крахом банка в г. Скопино. Мошеннические проделки этих банковских "деятелей", вскрытые на суде, были восприняты современниками как типичнейшее проявление капиталистического хищничества.

"Рыковщина" (этот термин широко бытовал в печати 80-х годов) привлекает внимание не только Г. Успенского. О ней пишут M. E. Салтыков-Щедрин ("Пестрые письма"), А. П. Чехов ("Дело Рыкова и Компании") и другие писатели и публицисты.

В очерке "Общие свойства "скучающей публики" Успенский писал: "Слово "хищение" нисколько не исчерпывает всей сложности этого явления. Лопнувшие банки, опустошенные сундуки, опустошенные карманы обывателей, — это только самая ясная, популярная часть явления, определяемого словом "хищение". Во сто раз больше значения это явление имеет в нравственном смысле, в нравственных своих последствиях. Даже запутанные рассказы купца Тараканова рисуют это явление в размерах, далеко выходящих за пределы простой кражи".