от Карла.
– А скажите, в поезде можно где-то пообедать? – спросил я.
– Да, конечно, Филипп! Вы можете пойти в вагон-ресторан и там полноценно перекусить и выпить. Он всегда в центре состава, там меньше всего трясет.
– Тогда я схожу поем, нужно же как-то начинать адаптацию.
Накинув на себя на всякий случай куртку с документами, я двинулся на поиски. Ресторан нашелся без труда через один вагон с похожими купе. Специализированное помещение длиной в весь вагон с барной стойкой и, по-видимому, кухонькой по центру было практически пустым. К моей великой радости, одна из официанток немного понимала по-английски, и я попытался объяснить, что у меня деньги не той страны. Увидев имеющиеся у меня денежные знаки, работники уважительно отреагировали и стали более торопливы. Мне объяснили, что ничего страшного в моей ситуации нет, они пересчитают по существующему курсу, только сдачу дадут в местной валюте. Нас обоих такое вполне устроило, и я наконец-то плотно и полноценно пообедал, первый раз за два прошедших дня.
Обед мне обошелся недешево, как для простоты вагонной кухни, но и условия были нестандартными. Уже допивая кофе, я поинтересовался у барной стойки, не мог бы кто обменять мне мои деньги на здешние. Я объяснил это тем, что не успел поменять их до посадки в поезд. Мне ответили, что поезд через эту страну проездом, и полноценного обмена не будет, но в кассе всегда есть определенная сумма в здешних купюрах, и если я предложу им выгодно низкий курс обмена, то часть денег из кассы они могут обменять. Мы ещё немного позанимались расчетами, что больше напоминало покупку сувенира на восточном рынке, и в конечном итоге разошлись, взаимно удовлетворённые сделкой. Несущественно понизив курс, я смог обменять почти треть своих запасов, треть я решил оставить как есть, а третий кусок обменять у «человека – швейцарского банка», с которым даже было немного интересно повстречаться. Распихав по карманам непривычные для меня цветные фантики, которых оказалось неприлично много, я вернулся в купе.
К моему приходу Карл уже собрался, переоделся и перелистывал свои бумаги из плотно набитого портфеля.
– Вы уже собираетесь на выход?
– Нет, часа через полтора – два. А пока решил себя немного подготовить к предстоящим делам, переодетым в спортивное за бумаги браться несолидно.
– Да, вы совершенно правы, одежда влияет на самооценку человека. Костюм всегда придает мужчине значимости и наделяет деловыми качествами.
Карл поднял глаза и внимательно на меня посмотрел.
– Вы необычайно мудры как для своих лет, Филипп, из вас, несомненно, получится хороший психолог.
– Я искренне на это надеюсь, – ответил я с интонацией завершения беседы, дабы не отвлекать Карла от вороха бумаг, торчащих пучком из его портфеля.
Сведи судьба этого юркого человека, к примеру, с Замиром, а не с тем ушлым создателем красочных бизнес-планов, и эта страна явно смогла бы понастроить домов, занимающих всю территорию земельных участков.
Однако по мере продвижения на восток размеры домов, как и высота заборов, уменьшались вместе с их помпезностью и начинали постепенно вписываться в окружение. Теперь густо налепленные постройки частных владений просматривались все реже, и только на окраинах крупных городов, но они были всё так же безалаберно огромны и неухожены. Даже подходившие к ним дороги почему-то оказались грунтовые и в ухабинах. Как такое возможно?! У нас в горах на маршрутах пеших прогулок одного дня – асфальтовые тропинки, а тут подъезды к шикарным домам – грунтовые. Бред какой-то!
Чтобы не сломать себе мозг, я решил переключиться на себя самого. Идея с психологией была весьма хороша. Если положить на чаши весов умение разбираться в тонкостях хитросплетений человеческой натуры с одной стороны и умение шпаклевать дырки и забирать черноту в слюнявой открытой пасти – с другой, перевес был огромен, и не в пользу стоматологии. Конечно, всегда есть с чем сравнивать, ведь есть ещё проктологи, да и можно сказать, что доктор – это призвание, что все профессии нужны. Но для получения четкой картины, сложившейся в моем мозгу, представьте себе, как в начальных классах школы учительница спрашивает:
– Ты, Анна, кем хочешь стать, когда вырастешь?
– Я хочу быть космонавтом, госпожа Грюнтиг.
– Очень хорошо! Открывать новые планеты и исследовать миры – это так романтично!
А ты, Петр? Кем хочешь стать ты?
– А я хочу стать проктологом, госпожа Грюнтиг.
– О! Лечить эрозию прямой кишки так занятно! Приносить пользу и здоровье людям, что может быть приятнее! Молодец, Петр!
Представив такую картину, стоматолог во мне окончательно умер, хоть и над специальностью психолога пронеслась легкая тень сомнения. По сути, он занимается тем же, чем проктолог со стоматологом, только на ментальном уровне. Думаю, я ещё вернусь к этим размышлениям, как только буду собираться ехать назад. А сейчас мне нужно подготовить базу для того, чтобы моя фигурка смогла оказывать на меня влияние как можно дольше, и для этого мне нужно выполнить вполне обыденные вещи: поменять вторую треть денег, окончательно запутать следы и засесть в каком-нибудь захолустье. Ах да, не мешало бы спрятать свой настоящий паспорт и деньги на возвращение в укромном месте, чтобы была точка сохранения, от которой я мог бы добраться хотя бы до своего посольства. В таком случае, останься я даже совсем голый и без липового паспорта Филиппки Гаврановича, возврат личности прошел бы без проблем.
Карл вышел через два часа. Мы попрощались с ним и пожелали друг другу удачи. Я остался в купе совершенно один и, закрыв двери, начал хлопотать по хозяйству. Упорядочил в рюкзаке перевернутые на таможне вещи, переоделся в чистое белье. Припрятал в запасную пару обуви третью часть своих сбережений, почти все наменянные в вагоне-ресторане деньги рассовал по разным частям рюкзака. В кошельке осталась последняя треть, готовая для нелегального обмена, и немного новых для меня фантиков, чтобы было чем расплатиться за билет в пригородном поезде и купить новую порцию еды. Достав плотно заклеенный скотчем паспорт с карточкой, я решил ещё раз перестраховаться, замотал плотный сверток ещё одним слоем целлофана, и уже аккуратно и не спеша в несколько слоев прошелся тем же чудо-скотчем вдоль и поперек.
«Потом самому бы суметь добраться до содержимого», – сказал себе иронично и вернул сверток назад во внутренний карман куртки.
Всё было готово к высадке, солнышко уже давно перевалило через полдень и слегка согревало пробегающий мимо мир. Осмотрев табличку с маршрутом следования и временами и длительностью остановок, разобравшись, как прописано время с учетом смены часовых поясов, я определился со станцией, где выйду. Остановка там длилась пятнадцать минут, и я смогу выйти незаметно для проводницы, отправив до конечной по билету точки пустое купе. Собравшись, я сел с нетерпением ждать своей
