Магсад Нур - Эро-гигиеническое

Под ногами - до самой земли треугольная пустота. До самой земли. Но землю не видно. Крыша полуподвала, прильнувшего к земле, на девять этажей ниже нас значит, каждый по-меньшей мере по три с половиной... плюс еще тюда-сюда, девять этажей! Но прямо под нашими ногами развевается краешек белой простыни. Чья бы? Откуда бы взяться? Одинокая простыня на бельевой веревке! Где же бельевая веревка? Бельевой веревки ведь нет... Чтобы зацепиться за нас. Может под нашими ногами балкон? Нет, откуда взяться балкону на этой голой стене?.. Ну нет и нет!

***

Слышно звук моих ребер. Привязав себя к небу, тянусь от постылых стен к белой, окровавленной женской простыне на девятом этаже. А она там дырку сделала. Окно. Прежде чем достичь этого, она туннели прорыла, туннели! И пробила там одинокое окно. К нижнему краю привязала бельевую веревку. Оба конца привязаны вокруг ее дырки. Простыня развевается каждый день, каждую ночь. Белая-пребелая. Посредине, как лужа, пятно крови...

***

Они посмотрели вверх! Из-за окон с крупными створками посмотрели на треугольную пустоту между зданиями и увидели ту простыню: "Там живет или женщина, или женский дух". Неожиданное открытие какого-то старика повергло всех в изумление. Какая сметливость!

Здесь - за створчатым окном, в тайне, если не ошибаюсь, на втором, или третьем этаже, работают мужчины с мешками под глазами, ленивые, апатичные, приходящие сюда после того, как тысячу, иногда один, иногда несколько раз подвесят себя за нутро прямо в постели. Мужчины с лицами, посиневшими как будто от только что отпустившей судороги, приходят в это здание работать. Один из них когда-то побежал, потерся об землю на лютиковом поле в Ветряном Стане, потом сказал, что бестолку, от нас несет асфальтом...

***

Из комнаты кассира (банковской) видно краешек простыни. Мимо позолоченного бюста проходят двое красавиц. Одна копается в портативном телефоне, другая с посудой. На одной черная юбка, красная кофта, на другой молочная кофта, желтая юбка. Красивые ноги. Так должно быть. Кривоногих женщин никто не любит. Женщины пошли мыть жирную посуду и вот, звук радио. Музыка из радио поднимается из окна по треугольной воздушной пустоте вверх. Потом кто-то приходит среди бела дня и заворачивает позолоченный бюст в вестибюле в простыню, чтобы не запылился. Другой приходит к вечеру и слегка поворачивает бюст в вестибюле так, чтобы Бюст не видел развевающегося краешка простыни...

Простыня, в которую обернут бюст, окровавлена. Кровь, как менструальная.