совсем темно. В декабре в шесть вечера наступает ночь.
Улица была пуста. Слышен только лай собак. Он постоял, подумал и опять постучался в дверь.
– Что? – открыла Татьяна.
– Слушай, где тут у вас магазин? Что-нибудь на ужин себе куплю.
– Да уже, наверное, закрыли! – посмотрела на часы Татьяна.
– А так-то недалеко – свернешь в конце улицы направо и сам увидишь!
Магазин был еще, слава богу, открыт.
– Еще бы минут пять, и не успел, – радостно приветствовала его продавщица.
– С наступающим! – приветствовал ее Валентин, – что-нибудь есть для ужина?
– Да все перед тобой! – провела руками, по прилавкам и полкам продавщица.– Не густо, конечно.
Ну, что было, то и купил.
– А что-нибудь для детей?
– В подарок что ли? – удивилась продавщица, – что-то поздно ты вспомнил! Нет, конечно, ничего. Вот только конфет коробка, – она посмотрела на коробку и добавила, – Правда, немного просрочена …
– Давайте!
… В комнате уютно потрескивали догорающие дрова, отблески пламени из-за неплотно прикрытой заслонки гуляли по стенам, лампа с абажуром свисала над столом.
Валентин поставил на стол оставленную Колькой елку, нашел на кухонной полке тарелки, разрезал и разложил все что купил.
– Вроде бы красиво, – оглядел он новогоднее убранство.
Часы уже показывали десять.
Валентин посидел, надел куртку и постучался к Татьяне. Она даже и не удивилась, открыла.
– Как он? – кивнул Валентин на соседнюю комнату.
– Спит, – равнодушно ответила она.
– Давай ко мне! – пригласил Валентин. – Новый год все же!
– А дети? – испуганно спросила Татьяна.
– Я для них все и сделал!
У Татьяны удивленно вспыхнули глаза
– Ты что, серьезно?!
– Ребята! – позвал Валентин, смотревших на него с кровати малышей – в гости хотите?
Те настороженно посмотрели на мать.
– Сейчас придем?
Минут через двадцать в дверь постучали.
Наверное, все, что было в доме самого лучшего, было надето на детей и Татьяну.
Валентин и не представлял, что она могла оказаться такой красивой! Ну, никак нельзя было узнать ту растрепанную, в байковом халате, в галошах на босу ногу, женщину без возраста в теперешней Татьяне!
– Ничего себе! – сказала она, – где ты все это достал? С собой привез?
– Да в вашем магазине!
– А елку?
– Колька ваш, будь он неладен, – на перроне продавал! Из-за него я и здесь!
Татьяна засмеялась.
– Ну, прямо наш дед-мороз! С подарками.
Дети не слушали, они, молча, смотрели на стол.
– Садитесь! – догадался Валентин, – начнем праздновать!
Дети, все также молча, оглядываясь на мать, потянули в свои тарелки по кусочку всего, что стояло на столе.
Валентин дождался. Он сдвинул все общие тарелки к детям и объявил:
– Поздравляю с Новым годом! Начали.
Тарелки со стремительной скоростью начали опустошаться!
– Постой! – вдруг остановила Валентина Татьяна, – а выпить немного, все ж Новый год!
Метнулась куда-то в угол и вытащила на половину опустошенную бутылку с чем-то красным.
– Наливка! Сама готовила.
– А почему она у агронома? Пьете вместе?
– Нет. Да он старенький! Это чтобы мой не обнаружил. Иногда самой нет-нет да захочется!
Выпили, разговорились.
– А елку-то зачем с поезда вышел покупать? В Москве елок нет?
– Просто хотел своим ребятам хоть что-то с Севера привезти. Хотел
сказать, что у нас на Севере такие елки наряженные с конфетами прямо в лесу растут. Сказка новогодняя, – пояснил он.
– А сколько их у тебя?
– Двое. Мальчик и девочка.
– И у меня, – вздохнула она.
– А ты в город ездишь? – почему-то спросил Валентин.
– Иногда. Да что ездить, если денег нет.
– Слушай – сказал Валентин – вытаскивая из кошелька. – Вот десять тысяч. Купи что-нибудь из игрушек, или то о чем мечтают дети. Скажи от Деда Мороза.
Помните, спроси их, приезжего? Притворился что человек, а на самом деле это был Дед Мороз.
– Не возьму! – твердо сказала Татьяна.
– Возьми! Только обещай. Они пойдут именно на подарки! Не на хозяйство, ни на еду. На подарки. Должен же быть у детей Новый год!
– Татьяна, вдруг склонилась к его руке и поцеловала.
– Я никогда не знала, что так бывает – прошептала она.
… Дети уснули прямо за столом.
Валентин и Татьяна осторожно перенесли их на застеленные одеялом полати на печке.
Стрелки часов подходили к двенадцати.
– Включить телевизор? – спохватилась Татьяна.
– Зачем?
– Ну, как же, президент поздравляет!
– Я сам тебя поздравлю!
Взяв стакан, Валентин объявил:
–Ну, с Новым годом! Я как Дед Мороз, знаю – в новом году все у тебя будет хорошо. Знаешь, когда я был маленький, пять раз встречал Новый год самым несчастным человеком! Потому что без мамы и папы, потому что больной, И потому что все было очень плохо! А теперь, видишь, – все исправилось.
Он подошел к ней, обнял и поцеловал.
Она задержала его руку.
– Подожди. Ты это…. Ну, в общем….Ну, ты, наверное, …хотел бы со мной…. Ну, как это называется? Вон сколько сделал! Прости меня, пожалуйста! У меня месячные…
– Ничего я не хотел!
– Что, такая страшная? – насмешливо спросила Татьяна.
– Нет. Ну, просто не думал. Я сегодня не про это.
Татьяна опять взяла его за руку и поцеловала.
…Спать легли, не раздеваясь валетом.
… А в пять часов утра м, разламывая дверь, в комнату с топором с перекошенным от ярости лицом ворвался с диким криком полупьяный Васька!
– Где, сука!? Убью! – орал он, замахиваясь топором над кроватью.
Инстинктивно убирая ноги, не вставая, Валентин отбросил его к стене и, вскочив, бросился к Ваське, вырвав у него топор.
Заорали дети с печи.
– Стой! Оставь его! Отойди от него, козел! – заорала Татьяна и, вскочив, оттянула от Васьки Валентина, упала на мужа, осматривая его лицо и вытирая рукавом кофты кровь.
– Не убил он тебя? Не больно? – запричитала она, оглядывая Ваську, который с выпученными от удивления глазами смотрел в потолок, соображая, что собственно произошло…
.. Валентин быстро оделся и под общий вой и плач вышел из дома.
– Подарки детям купи! – крикнул он Татьяне вместо «до свидания», понимая, что никаких подарков не будет. Пропьет их озверевший от водки Васька.
…Утренний поезд на Москву уносил его к дому. Взошло зимнее запоздавшее солнце, и заискрился снег за окном, возвещая, что наступило первое января, и новогодняя ночь прошла и все дальше будет хорошо и спокойно, и растаял оставшийся далеко вдали поселок с разрушенным дворянским домом. Будто и не было его.
***
Большие детские страхи перед новогодней ночью к Валентину почему-то никогда не возвращались.
– Видишь, не к психологу надо было тебе идти, а ехать на ту станцию, где ты потерялся! – шутила жена.
И Валентин опять вспомнил эту комнату, детей, смирно сидящих за столом,
