я почти преступница, хоть ничего не совершила.
Ночь в Волгограде – нечто тотальное. У неё одновременно есть пространственные параметры и нет. Когда смотришь в ночи на город, тогда ладно, никаких проблем, вот огни домов, рассыпаны по горизонтали, чёртов мегаполис с одним-единственным измерением, но когда взгляд обращается в другую сторону, где города нет и нет огней, кроме пары-тройки домишек, в душе просыпаются сомнения в непоколебимости физических констант. Твоё тело будто рассеивается под натиском дали, точнее, под тяжестью мысли, что эта даль вообще может существовать. Ночь – это то, что к нам ближе всего, на расстоянии прикосновения, дыхания.
Тьма, тьма, тьма.
Короче, радио мне нравилось не потому, что я вообще обожал выступать. Меня привлекала сама идея. Свободного времени было хоть отбавляй, и я начал искать способы претворить свои мечтания в действительность. С конца десятого класса я частенько бывал на одном геймерском сайте, StopPlay. Название так себе, но там было весело. К окончанию школы я узнал, что ребята из редакции собираются сделать отдельную страничку для блогов, чтобы всякая полезная инфа не терялась на успевшем разрастись форуме. До этого я несколько раз заводил аккаунты на разных блог-плотформах, но каждое начинание неизменно скатывалось в полную чушь, потому что я не понимал о чём писать. Амбиции были несколько завышенными: посты виделись мне объёмными, красочными, содержательными текстами, однако, как только я садился за клавиатуру, мысли разбегались, слова вяли, предложения рассыпались, не успевая скомпоноваться в приличного вида форму. В результате, любой из моих блогов походил на какого-то монстра, окончательно застрявшего на одном из отрезков эволюционной линии. Существо без рук, без ног, без рта, без ушей; создание ужасное, бестолковое и при этом живое. Увидев же на StopPlay раздел с блогами, я обрадовался; сформированное к этому времени коммьюнити с радостью приняло нововведение, и каждый пост всегда сопровождался комментариями и обсуждениями; в отличие от ЖЖ, где одного вшивого коммента можно и вовсе не дождаться, тут каждая новая запись постоянно находила отклики. Здесь чувствовалась та пульсация, то биение, которого я бессознательно искал на других сайтах. Не смотря на это, я не решался создавать страничку. Меня что-то останавливало. Я наблюдал за всей этой активностью, как человек наблюдает за рыбками в аквариуме… нет, случай относился к противоположной проблеме – будто не рыбки заключены в стеклянной коробке, а наблюдатель, ведь жизнь рыбок была сполна насыщена событиями, тогда как наблюдающий человек ничем подобным похвастаться не мог. День ото дня, посещая StopPlay, я чувствовал, как окутывающее меня безвременье принимало более отчётливый, весомый характер, но меня продолжала вести за собой идея создать собственную радиостанцию, хотя бы в интернете.
по сравнению с письменными текстами радио выглядело как нечто более универсальное надёжное ведь если текст обязательно должен кто-то прочесть то радио находясь в толще шумов и голосов отличалось анонимностью обращённостью в никуда оно просто звучит в безжизненных землях в опустошённых зомбиапокалипсисом городах потенциально имея в себе импульс донести какую-то информацию радио может в считанные секунды раствориться в эфире стать паром скользящим над бездной
Идея радио служила единственным проблеском в сгущающейся пустоте, если пустота вообще может сгущаться. Я искал мануалы, инструкции; в любой из них говорилось о необходимом софте, какая требуется скорость коннекта. Ни один из пунктов моему компу не подходил, и скоро я всё бросил.
Изредка появлялся на StopPlay.
Может и хорошо, что всё пропадом пропадёт? Смысл тревожится, раз исход ясен – тотальное стирание, выведение пятен, которые ставит на белизне мира человеческое существование, паразитическое, патологическое, живущее то в сожалениях, то в ожиданиях, но никогда – в настоящем. И всё равно – сомнения. И, кажется, руки немножко дрожат, пересчитывая мелочь на кассе. И как утром было хорошо и прохладно, и никто не знал, что на город опустится мгла. Я понимаю – это всё образы, литературные тропы, и на самом деле всё обстоит иначе; что-то мешает выйти навстречу мирозданию, распахнуть объятья… Какая-то мелочь, изъян, мешает жить нормальной жизнью, войти в поток, прочувствовав его пульс. С другой стороны, не состоит ли жизнь целиком из изъянов, а искажением, в свою очередь, является теория, что жизнь изначально безупречный механизм, совершенство которого моё детское, незрелое сознание никак не может узреть и принять. Я давно перестала верить в сказки, что взрослые знают всё и разбираются во всём; в их глазах порой видишь столько растерянности и страха, замечаешь немую мольбу о помощи, но что ты можешь – стоит лишь раз намекнуть, что они в чём-то допустили ошибку, как тебя тотчас ставят на место, заводя старую пластинку: ты не в том возрасте, ты ещё мала, ты ещё ничего не понимаешь. И граница становится фронтом, никто никого не понимает, или не хочет понимать, или понимает, но не желает начать переговоры, и никто никогда не в том возрасте. Перемирие просто очередная фаза войны, короткая передышка в долгой, практически бесконечной череде сражений, в которых люди с фанатичным рвением удобряют собой почву – только за тем, чтобы потомки возобновили вечный конфликт, ведь война и есть мир, и не может быть иначе, кроме как в затопленной кровью земле находить смысл жить дальше, а в жизни толка нет, если нет войны.
Как только стало ясно, что в РГГУ поступить не получится, мать решила отправить Кристину в Волгоград. Это было резкое, безапелляционное решение; слово подскочило, как молния, не собираясь терпеть никаких попыток его оспорить или низвести – не согласиться с этим словом было невозможно, разве что произнести столь же резкое и отрывистое словцо, однако дочь пошла на поводу у материнского ума, потому как сама не видела других вариантов. Она устала, она хотела, чтобы лето скорее закончилось, чтобы экзамены остались позади, чтобы голова больше не шумела и не болела, чтобы нервы выпрямились, перестав скручиваться в бараний рог при каждом упоминании вступительных испытаний и от родительских нагоняев я прямо золотой телец и молятся на меня как пинают что не мольба то удар выкрик и тому подобное Кристина всё ещё оставалась ребёнком: жизнь представлялась ей не более чем чередой определённых событий, влиять на которые у неё не было ни желаний, ни сил. С десятого класса начались разговоры, что необходимо совершить какой-то выбор выбери то выбери сё выбери это выбери так выбери сяк подумай надо сделать выбор сейчас бегут
