него, и её дыхание постепенно стало замедляться. Она внезапно оторвала лоскут от простыни и, смотря ему прямо в глаза, делая один шаг в минуту, села напротив. Генерал не шевелился. Сглатывая слюну и тяжело дыша, он наблюдал за ней. Мэй с трудом подняла тяжёлую руку, сдвинула брови и, по-детски высунув язык от усердия, туго перемотала загрубевшую ладонь белым лоскутком. Райден так и сидел, облокотившись на стену и слизывая языком пот с верхней губы.
Мей прильнула к нему, коснувшись своим плечом его плеча. Они помолчали.
– А как он хоть выглядит, этот твой парень? – Райден в темноте уловил её испуганный взгляд и хрипло засмеялся, – Да не бойся ты, убивать его не буду. Просто надеюсь, он не кудрявый голубоглазый блондин.
– Нет, но он…
– На тебя похож больше, чем на меня?
Мэй кивнула, затряслась от страха и с надеждой заглянула ему в глаза. Райден улыбнулся и погладил её по волосам:
– Скажем, что весь в тебя. Обычное дело.
Она вдруг решительно поднялась со своего места и, немного замешкавшись, распахнула полы халата. Райден лениво взглянул на неё, демонстративно зевнул и отвернулся. Она вскинула брови и на всякий случай пояснила:
– Возьми меня.
– Зачем ты мне? У тебя, кажется, есть мужчина.
– Разве ты не за этим пришёл, варвар? Налетаете и силой берёте то, чего хотите.
– Да, так и есть. Силой и то, что хотим. А ты иди-ка и отдохни, девочка.
Через толстый слой белил проступил румянец смещения и стыда. Райден опёрся на колени, тяжело поднялся и вышел в соседнюю комнату. Он снял с плеч походный рюкзак и развернул на полу спальный мешок. Он лёг и, буркнув что-то под нос, отвернулся к стене.
Райден проснулся на рассвете. Обычно он вставал ещё раньше, ещё до восхода солнца, а потому был собой недоволен. Генерал вышел на крыльцо постучал ногами, чтобы согреться, растёр ладони и направился в сторону дыма лагеря своих бойцов.
«Наутро слуги подняли простынь, вывесили её перед домом. Жуткие древние традиции дикарей. И это нас они называют варварами. Я чуть не зарезал одного из них.
Приказал не трогать девушку сегодня. Только принести еды и чаю».
Перед палаткой, упав на колени и опершись на мечи и чертя что-то на песке, сидели два солдата, одного из которых Райден оставлял на дежурство ещё вечером.
– Йо, почему не спим?
– Я не смог разбудить ребят, шеф. Ну, то есть, не пробовал их будить, – воин поднял на командира лицо, рассечённое от лба до подбородка на две части, – Они все так вымотаны дорогой. Поднимать их среди ночи было бы жестоко.
– И ты решил пожертвовать своей боеспособностью? – Райден наклонил голову и скрестил руки на груди.
– Помнишь, как он говорил? Сильная команда утащит слабого лидера, а сильный лидер не поможет слабой команде.
Райден присел на корточки и закинул руку друга на своё плечо:
– И всё же мог попросить кого-нибудь сменить тебя, – смягчился он.
– Мы воины. Мы отдаём жизнь. Чего стоит в сравнении с ней сон? – Улыбнулся Йоичи. Они оба рассмеялись.
– Идиот ты, всегда им был. Залазь на Дзина, хоть немного поспишь, – он подсадил друга на спину лошади, и только потом залез на коня сам. Дозорный несколько раз ронял голову на спину командира, встряхивал ей, но, в конце концов, перестал бороться со сном и покорился ему. Райден обратился к другому солдату:
– Сузу, ты-то хоть немного спал?
Парень кивнул, заверив, что проснулся только час назад.
– Иди-ка, поторопи их там. Пора завтракать.
Он поднялся и, пошатываясь, забежал в лагерь. Через несколько секунд из палаток послышался грохот кастрюль, и, зевая и почёсывая спины, солдаты, потянулись к костру. Увидев командира в лагере, они выпрямлялись и, натыкаясь друг на друга, становились по стойке смирно. Райден махнул рукой и подозвал их. Они обступили коня.
– Ваши командиры сделали вам роскошный подарок – здоровый сон. Считайте Йоичи своим главным заступником. Надеюсь, вы выспались, теперь наешьтесь как следует. Но не забудьте оставить и ему.
Кто-то из солдат принёс попону и укрыл героя дня. Остальные уселись вокруг костра, достали из рюкзаков палочки и, помолившись, приступили к еде.
– Каков план действий на сегодня? – обратился к командиру солдат в рогатом шлеме.
Райден закрыл глаза и вытянул руку вперёд:
– Нужно сходить к местной колдунье. Говорят, она тут решает, кто пришёл с благими намерениями, а кто – с дурными.
– Мы действительно должны следовать обычаям этих дикарей?
– Да, если хотим выжить и покорить их сердца и умы, – Райден выдохнул, представляя, что произойдёт, когда его просвещённая и обученная изящным искусствам армия наткнётся на окровавленные простыни, развевающиеся под окном местного правителя, – Сначала мы покажем, что нам можно доверять, а потом принесём им цивилизацию. Возьмём с собой в свидетели парочку местных.
Оракул охнула, когда увидела белые доспехи Райдена. Она указала на него пальцем:
– Через них просвечивает душа, воин. Не говори, что не знаешь об этом.
– Именно поэтому я в них. Мне нечего скрывать, ведьма. Скажи об этом своему народу, и, я обещаю, тебя не тронут. Ты будешь под моей защитой.
Она обошла его вокруг и хмыкнула: «Ты ведь видишь, что я человек?». Райден сделал вид, что не услышал её вопрос, и скрестил руки на груди, толи стараясь закрыть от неё свою душу, толи показывая серьёзность своих намерений. Оракул взяла его под локоть и отвела в угол:
– Ты ведь Андо Райден из Империи, если не ошибаюсь? – шёпотом начала она.
Генерал раскрыл рот, чтобы поинтересоваться, как она это сделала, но девушка прильнула к его уху и, улыбаясь, шепнула что-то. Его зрачки расширились.
– Намерения этих воинов чисты! – воскликнула она, сделав несколько шагов вперёд и оставив его в полной растерянности.
Повесив голову, генерал Андо вошёл в свой новый дом. Он поднял глаза и заметил, как к нему подходят и заносят руку для удара. Его не последовало. Воин перехватил ладонь нападавшего и вывернул её. Послышался хруст. В драку вмешалась Мэй ли. Она слёзно умоляла Райдена пощадить Бай Хэя, её возлюбленного. .
– Лучше бы с набегами соседней стаи разобрался сначала. Тоже мне воин, – с ненавистью прошипел Хэй.
– Разберёмся, – нахмурил нос Андо, – Уж поверь.
***
Дневники Райдена: «
***
Конец месяца
У местных нет никакого представления о чести. Их дети, ободранные и голодные, босиком бегают по снегу. Они абсолютно не поддерживают друг друга. Некоторые даже не знают, как зовут соседей, несмотря на то, что в деревне едва наберётся триста пятьдесят жителей.
У них нет школ, более того, нет даже письменности. Все истории передаются от отцов к сыновьям. Если отец ребёнка погибает, он теряет всякую надежду на достойную жизнь. Если не на любую. Девочек никто ничему не учит, Норико с Бии просто в бешенстве. А я? Я уже не могу на это смотреть. Их дикость уже даже не
