Пауза.
Странно… Что вы здесь делаете?
Платонов. Я-то?
Софья Егоровна. Да, вы!
Анна Петровна. Выйдем, Сергей! (Выходит и через минуту входит на цыпочках и садится в углу.)
Платонов. Всё кончено, Софья!
Софья Егоровна. То есть?
Платонов. Да, то есть…. После поговорим.
Софья Егоровна. Михаил Васильич! Что значит это… всё?
Платонов. Ничего мне не нужно, ни любви, ни ненависти, дайте мне одного только покоя! Прошу… И говорить даже не хочется… Довольно с меня и того, что было… Пожалуйста…
Софья Егоровна. Что он говорит?
Платонов. То говорю, что довольно. Не надо мне новой жизни. И старой девать некуда… Ничего мне не нужно!
Софья Егоровна (пожимает плечами). Не понимаю…
Платонов. Не понимаете? Узел разорвался, вот что!
Софья Егоровна. Вы не едете, что ли?
Платонов. Не нужно бледнеть, Софья… впрочем, Егоровна!
Софья Егоровна. Вы подличаете?
Платонов. По всей вероятности…
Софья Егоровна. Подлец вы! (Плачет.)
Платонов. Знаю… Сто раз слышал… После бы поговорили и… без свидетелей.
Софья Егоровна рыдает.
Шли бы к себе в комнату! Самая лишняя вещь в несчастье — это слезы. Должно было случиться и случилось… В природе есть законы, а в нашей жизни… логика… По логике и случилось…
Пауза.
Софья Егоровна (рыдает). Я же тут причем? Какое дело мне, какое дело моей жизни, которую вы взяли, до того, что вы утомились? Я же тут причем? Вы не любите больше?
Платонов. Утешьтесь чем-нибудь… Хоть тем, например, что этот скандал послужит уроком для вашего будущего?
Софья Егоровна. Не уроком, а гибелью! Вы смеете это говорить? Подло!
Платонов. Для чего плакать? Как всё это мне… опротивело! (Кричит.) Болен я!
Софья Егоровна. Он клялся, просил, он первый начал, а теперь вот пришел сюда! Я вам опротивела? Вам нужна была я только на две недели? Ненавижу я вас! Не могу я видеть его! Убирайтесь вон отсюда! (Рыдает сильней.)
Анна Петровна. Платонов!
Платонов. А?
Анна Петровна. Уйдите отсюда!
Платонов встает и медленно идет к двери.
Софья Егоровна. Подождите… Не уходите! Вы… правда? Вы, может быть, не трезвы… Вы сядьте, подумайте! (Хватает его за плечо.)
Платонов. Сидел я уже и думал. Избавьтесь от меня, Софья Егоровна! Не ваш я человек! Я так долго гнил, моя душа так давно превратилась в скелет, что нет возможности воскресить меня! Закопать подальше, чтоб не заражал воздуха! Верьте мне в последний раз!
Софья Егоровна (ломает руки). Что же я буду делать? Что делать мне? Научите! Ведь я умру! Я не переживу этой подлости! Я не проживу и пяти минут! Убью себя… (Садится в кресло, стоящее в углу.) Что вы делаете со мной? (Истерика.)
Войницев (подходит к Софье Егоровне). Софи!
Анна Петровна. Бог знает, что делается! Успокойтесь, Софи! Дай воды, Сергей!
Войницев. Софи! Не убивайте себя… Перестаньте! (Платонову.) Чего вы ждете здесь, Михаил Васильич? Уйдите, бога ради!
Анна Петровна. Будет, Софи, будет! Довольно!
Платонов (подходит к Софье Егоровне). Ну чего? Э-э… (Быстро отходит.) Идиотство!
Софья Егоровна. Отойдите от меня прочь! Все! Не нуждаюсь я в вашей помощи! (Анне Петровне.) Отойдите прочь! Я вас ненавижу! Я знаю, кому я обязана всем этим! Не пройдет это вам даром!
Анна Петровна. Тссс… Не следует браниться.
Софья Егоровна. Не будь над ним вашего развращающего авторитета, не губил бы он меня! (Рыдает.) Прочь! (Войницеву.) И вы… и вы отойдите!
Войницев отходит, садится за стол и кладет голову на руки.
Анна Петровна (Платонову). Ступайте отсюда, вам говорят! Удивительный вы идиот сегодня! Чего вы еще хотите?
Платонов (затыкает уши). Куда же я пойду? Я окоченел от холода… (Идет к двери.) Хоть бы черти прибрали скорей…
Входит Трилецкий.
Те же и Трилецкий.
Трилецкий (в дверях). Я тебе задам такого доклада, что ты и своих не узнаешь!
Голос Якова. Барин приказали…
Трилецкий. Пойди и поцелуйся с своим барином! Он такой же болван, как и ты! (Входит.) Неужели и здесь его нет? (Падает на диван.) Ужасно! Это… это… это… (Вскакивает.) Ох! (Платонову.) Трагедия на исходе, трагик! На исходе-с!
Платонов. Что тебе?
Трилецкий. Что ты здесь проедаешься? Где ты шляешься, несчастный? Как тебе не стыдно, не грешно? Философствуешь здесь? Проповеди читаешь?
Платонов. Говори по-человечески, Николай! Что тебе?
Трилецкий. Это скотство! (Садится и закрывает руками лицо.) Несчастье, какое несчастье! Кто мог ожидать?
Платонов. Что случилось?
Трилецкий. Что случилось? А ты и не знаешь? Тебе и дела нет до этого? Тебе некогда?
Анна Петровна. Николай Иваныч!
Платонов. Саша, что ли? Говори, Николай! Этого еще недоставало! Что с ней?
Трилецкий. Спичками отравилась!
Платонов. Что ты говоришь?
Трилецкий (кричит). Спичками отравилась! (Вскакивает.) На, читай! Читай! (Подносит к его глазам записку.) Читай, философ!
Платонов (читает). «Самоубийцев грешно поминать, но меня поминайте. Я лишила себя жизни в болезни. Миша, люби Колю и брата, как я тебя люблю. Не оставь отца. Живи по закону. Коля, господь тебя благословит, как я благословляю материнским благословением. Простите грешную. Ключ от Мишиного комода в шерстяном платье»… Золото мое! Грешная! Она грешная! Этого еще недоставало! (Хватает себя за голову.) Отравилась…
Пауза.
Саша отравилась… Где она? Послушай! Я к ней пойду! (Срывает с руки повязку.) Я… я воскрешу ее!
Трилецкий (ложится на диван лицом вниз). Прежде чем воскрешать, не нужно было убивать!
Платонов. Убивать… Зачем ты, безумец, говоришь… это слово? Да разве я убивал ее? Разве… разве я хотел ее смерти? (Плачет.) Отравилась… Этого еще недоставало, чтоб переехать меня колесом, как собаку! Если это наказание, то… (машет кулаком) это жестокое, безнравственное наказание! Нет, это уж выше сил моих! Выше! За что? Ну грешен, положим, подл… но все-таки ведь жив еще!
Пауза.
Глядите на меня теперь все! Глядите! Нравится?
Трилецкий (вскакивает). Да, да, да… Будем теперь плакать… Кстати, глаза на мокром месте… Выпороть бы тебя хорошенько! Одевай шапку! Едем! Муж! Хорош муж! Погубил женщину ни за что, ни про что! Довел до чего! А эти и держат его здесь! Нравится он им! Оригинальный человек, интересный субъект, с грустью благородной на лице! Со следами когда-то бывшей красоты! Поедем-ка! Посмотришь, что ты наделал, интересный субъект, оригинал!
Платонов. Без слов… без слов… Не нужно слов!
Трилецкий. Счастье твое, живодер, что я сегодня чуть свет домой заехал! Ну что было бы, если бы я не заехал, если б я не захватил? Умерла бы она! Понимаешь ты это или нет? Ты обыкновенно всё понимаешь, кроме самых обыкновенных вещей!! О, я бы тебе тогда задал! Я не посмотрел бы на твою жалостную физиономию! Если бы ты поменьше болтал своим окаянным языком да побольше сам слушал, то не было бы этого несчастья! За нее я и десять не возьму таких умников, как ты! Едем!
Войницев. Не кричите! Ах… Как надоели все…
Трилецкий. Едем!
Платонов. Постой… Так она… не умерла, ты говоришь?
Трилецкий. А тебе хотелось бы, чтоб она умерла?
Платонов (вскрикивает). Не умерла! Я не пойму никак… Не умерла? (Обнимает Трилецкого.) Жива! (Хохочет.) Жива!
Анна Петровна. Не понимаю!.. Трилецкий, извольте сказать толком! Все они сегодня как-то особенно глупы! Что же значит это письмо?
