Елисея из этой странной психушки. Она ни на секунду не поверила в его внезапно проявившуюся душевную болезнь. Все с ним было в порядке!
Уж она-то за годы работы насмотрелась на разных детишек и персонажей с проблемами вычисляла моментально, при первой же встрече. Никогда не соглашалась сразу – сначала устраивала нечто вроде собеседования. Говорила: убедитесь, подхожу ли я вам, чтобы польстить потенциальным клиентам и создать иллюзию выбора. А на самом деле присматривалась к будущего ученику, определяя, каково с ним будет заниматься. Глаз у нее натренированный, психов видит за версту.
Елисей явно не из их числа, абсолютно нормальный парень. Неизвестно, правда, останется ли он таковым после «лечения»… Пока неясно, зачем это понадобилось его приемному отцу, но, кажется, он решил избавиться от пасынка. Елисей ему сильно мешает: неизвестно, чем именно, но сейчас и не важно. Главное – забрать его оттуда, пока не стало слишком поздно.
Она даже не задумывалась, почему впрягается за совершенно постороннего парня. Это же один из многих учеников! Какое ей дело до его семейных и всех прочих проблем? Просто чувствовала, что так надо, и все. Кроме нее, некому… Если там имеется мать, она явно не похожа на родительницу Быстрова и полностью находится под пятой у деспотичного муженька. Но как она позволила поступить с собственным сыном подобным образом? Наверняка маменька знает его получше, чем репетитор. Неужели поверила в «ментальные проблемы»?
Ничего не понятно, но это все потом. И действовать надо быстро, хоть она пока не представляла, как именно. В одиночку сложно, но на кого можно положиться в таком щекотливом деле? Никого со стороны посвящать нельзя, остаются две кандидатуры – Саня Солнцев и Даша Лунева. К Даше обращаться категорически не хотелось, да и толку от нее? Хватит одной слабой девушки. Оставался Солнцев…
Но Саня, выслушав ее сбивчивый пересказ последних событий, вовсе не вдохновился предложенной перспективой.
– А что мы можем сделать? – сразу задал он резонный вопрос. – Будем штурмовать эту больничку? Заявим в полицию и вызовем маски-шоу?
– Пока не знаю, – растерялась она. – Какие маски? В полиции нам не поверят и никакой спецназ высылать не станут. Да и кто мы Елисею, чтобы заявлять о его исчезновении? Надо что-нибудь придумать.
– Придумать? Если там, как ты говоришь, закрытая территория, посетителей пропускают по паспорту и все под камерами?
– Саш, это же твой лучший друг! – напомнила она.
– И что я могу для него сделать? – вздохнул Солнцев. – Тебя к нему даже не пустили! Вдруг он и правда того… Расстройство психики может внезапно проявиться.
Она молчала, и он забеспокоился:
– Василис, ты меня слушаешь?
Нет, Саня не спрашивал, как ее называет мама. Сам перешел на свойский тон, когда перестал видеть в ней учительницу.
– Слушаю, – безлично отозвалась она.
– И тебе не советую туда соваться. Ты и так зашла слишком далеко. У Царя батя – серьезный чел, на его пути лучше не вставать…
– Ладно, Саша, – устало вздохнула она. – Я тебя поняла. Спасибо.
– За что? – удивился он. – Я же ничего не сделал.
– Кое-что сделал.
Конечно, сделал – убедил ее в том, что рассчитывать не на кого и придется все разруливать самой. Впрочем, как всегда, ничего необычного. Только задача на этот раз посложнее. Проникнуть на закрытую территорию, пробраться в стационар и каким-то образом увести оттуда Елисея… Если он на своих ногах. А если нет, валяется там обдолбанный какими-нибудь препаратами? Тогда задача сильно усложняется. Скорее всего, так и есть – иначе что могло бы удержать его там? Варианты похуже представлять не хотелось…
Она запрещала себе думать об опасности. Стоит допустить такую мысль, и все: паника накроет с головой, она больше шагу не сделает из своего убежища. Угроза настигла ее и там, но все еще оставалась иллюзия надежности. Поэтому лучше не размышлять о последствиях, а действовать…
Она понимала: это нервное и скоро, наверное, пройдет, ведь по-прежнему непонятно, что делать и как именно. Чувствовала себя героиней приключенческой книги или фильма, отважной спасительницей, и упивалась этим ощущением. Глупо и иррационально, но если потерять настрой, она больше и шагу не сделает из своей уютной норки…
И будет каждый день мучиться, изводить себя мыслями о том, где Елисей и что с ним. Со временем это не пройдет и не притупится: история с Быстровым – яркий тому пример. Те страх и стыд подспудно жили с ней все эти десять лет и с легкостью вернулись, едва он снова возник на ее пороге… Что, если с Елисеем будет так же? Нет, второй раз она подобного не вынесет! Нужно разобраться во всем сейчас, чего бы ей это ни стоило. А стоить может очень многого, на этот счет у нее не было никаких иллюзий…
С какого боку ни посмотри, она собирается закон нарушить. И почему ее это совсем не смущает? Что-то перестроилось в голове, а она и не заметила, как оказалась по другую сторону. Как бы там все ни повернулось, с нее это тоже ответственности не снимет. Стоило ли чудом избежать судимости тогда, десять лет назад, чтобы теперь начать нарываться на новую? На этот раз ей может грозить не штраф и условный срок, а наказание посерьезнее – Санек Солнцев недаром упомянул, что у Елисея отчим далеко не простой человек. Если сумел построить такой бизнес, явно дядя со связями. И куда она, спрашивается, суется? Да еще и в одиночку…
Впрочем, супергероини никогда не заморачиваются вопросами добропорядочности и морали – действуют, а потом разбираются с последствиями. Она, конечно, обычный земной человек, а не вымышленный персонаж, но сейчас была уверена, что собирается поступить абсолютно правильно. Буквально чувствовала: с Елисеем случилась беда. Не мог он внезапно пропасть, никого не предупредив…
Кажется, парень чем-то мешает своему отчиму, и тот решил от него избавиться проверенным способом: объявив душевнобольным. Любовь и месть явно ни при чем – такие причины для преступлений попадаются только в художественных произведениях, которых она перечитала и пересмотрела в избытке. В реальной жизни повод чаще всего самый банальный – финансы. Убить могут и за незначительную сумму, а здесь, похоже, замешаны большие деньги. Но сейчас бессмысленно гадать, скоро она все узнает. Главное, чтобы не оказалось слишком поздно…
Хорошо, у нее скользящий график и она не связана стандартной рабочей неделей. Часто ученикам, наоборот, было удобнее заниматься по выходным, и ее это вполне устраивало – у нее редко появлялись особые планы на эти дни. А теперь и вовсе складывалось удачно: впереди длинные майские праздники,
