Слава богу, подумали жильцы, хоть что-то решили конкретно сделать. А то ор стоит, а толку ноль.
- А мы с тобой, сосед, давай к участковому сходим, - предложил Воронцову Семен Семеныч. - Сколько лет не виделись, наверное, уже другого назначили.
- Тот же участковый у нас, - подсказала Галина Анатольевна. - Я недавно в районной газете читала, что на нашем участке майор Орлов.
- Может, ты, Галка, тоже с нами пойдешь? Ты его не хуже нас знаешь, засмеялся Дым Дымыч.
- Конечно, сходи, старая любовь не ржавеет, - поддакнула учительница и тоже залилась на удивление молодым смехом.
- Да будет вам, - смутилась было Галина Анатольевна, но вдруг и она рассмеялась. - Сколько лет прошло, а вы все забыть не можете...
Участковый Орлов, тогда еще только старший лейтенант, положил на нее глаз, хотя и была она лет на пятнадцать старше. Мало ли чего в жизни не бывает. Встретил мужчина женщину, и понравилась она ему так, что жить невмоготу без нее стало. В голове вместо мыслей о борьбе с нарушителями общественного порядка одни планы, как бы с Галиной переспать. Беда. Только был участковый к тому времени уже знаком всем жителям своего участка, и все знали, что Орлов женат и имеет сына. Хорошо еще, что Галина разведена, часто думал милиционер, но и своего семейного положения достаточно, чтобы лишний раз подумать, стоит ли пускаться в блуд. Однако в споре между сердцем и разумом первое часто побеждает, а тут, во всяком случае с его стороны, была налицо любовь, и хотелось, чтобы она была большой, чистой, но тайной.
Однажды, узнав через кого-то, что у Галины накануне был день рождения, Орлов решился. Купил, как полагается, бутылку шампанского, торт и букет роз. Упаковал все это как следует, чтобы в глаза не бросалось, и пошел.
- Здравствуй, мальчик, - поприветствовал милиционер открывшего дверь сына Галины, из-за спины которого высовывалась бульдожья морда. -Мама дома?
- Нет, на работе, - ответил ребенок, с удивлением глядя на гостя.
- Я ваш участковый, можно я ее подожду?
- Проходите и раздевайтесь. Я вас знаю. Странно, подумал Орлов. Обычно его знали ребята постарше, после тринадцати, а этот тянул разве что на десять, да еще худенький и в очках. Но как бы то ни было, детей любимых женщин не выбирают.
Время пошло. Орлов сидел в кресле перед телевизором, сняв пиджак и вытянув ноги в светло-голубых носках, а мальчик в другой комнате делал yроки. Собака ничего не имела против гостя. Она то и дело подходила и терлась о его колени, лениво позевывая и дотягиваясь.
Участковый поначалу чувствовал себя неуютно и с опаской поглядывал на собаку. Со школьной скамьи он помнил рассказ из "Родной речи". Рассказ назывался "Булька". Автора он запамятовал, а вот содержание крепко врезалось в память Орлова. Там такая же собачонка вцепилась медведю в ухо и никто - ни хозяин леса, ни хозяин собаки - не мог оторвать его от добычи. Кроме того, он где-то читал, с какой силой представители этой породы сжимают челюсти. Однако собака вела себя вполне миролюбиво, и лейтенант свыкся с ее присутствием и даже рискнул пару раз почесать пса за ушами.
Не прошло и получаса, как юный хозяин квартиры начал ощущать дискомфорт. Комната наполнилась неприятным запахом табака, потных носков и как минимум сутки не мытого тела. Правильно старшеклассники этого мильтона козлом называют, подумал мальчик.
- Вы чаю не хотите? - спросил Сева, увидев на журнальном столике торт.
- Нет, спасибо, - поблагодарил участковый и снова уткнулся в экран телевизора. Фильм шел интересный.
Возникла пауза. Мальчик не уходил, он был готов съесть кусочек торта и без чая. Но Орлов его не замечал. Он и на своего-то редко обращал внимание. Все они в его понимании были потенциальной шпаной, с которой он должен вести неравный, в силу их многочисленности, бой. Однако Орлов вскоре вспомнил, что один из путей к сердцу женщины лежит через отношения с ее ребенком. Пора налаживать контакты.
- Что же ты не скажешь, как тебя зовут, в каком классе учишься, как зовут твою собаку? - выдал участковый первый залп вопросов.
Уж если не знаешь, о чем говорить, так первый задавай вопросы. А то начнут их задавать тебе. То, что этот очкарик простого не спросит, Орлов чувствовал и побаивался. Голова у него не энциклопедия, а прослыть недалеким не хотелось. Но пуще всего старлей боялся вопросов о своем семейном положении, а ведь этот стервец обязательно захочет это узнать. По очкам видно.
- Меня Севой, в третьем классе, собаку Шариком.
- А на какой парте сидишь и что проходите?
- На второй, дроби и глаголы, - ответил Сева и стал ждать следующих вопросов. Вот прилип!
Мало того что жадный, вонючий, так еще и глупый, подумал мальчик, разглядывая гостя. Нет, такой маме не нужен. Жалко только, бабушка опять расстроится...
- А вы к нам часто будете приходить? - Сева взял инициативу в свои руки.
- Не знаю, а почему ты спрашиваешь?
- Я думаю, вы за мамой начинаете ухаживать, - сказал мальчик, кивнув в сторону цветов и шампанского.
Орлову стало не по себе. Он взглянул на часы и обнаружил, что его уже ждут в опорном пункте.
Участковый встал, взял со стола торт с шампанским и, надев китель, вышел в коридор. Там, распластавшись у двери, лежал Шарик. Пес при появлении гостя поднялся и угрожающе зарычал, давая понять, что не выпустит.
- Это он так всегда на военных реагирует? - попытался разрядить обстановку Орлов.
- Какой же вы военный? Вы мильтон, - брякнул Сева, зная, что при собаке ему ничего не грозит. - Настоящих военных Шарик любит.
- И что же делать?
- Маму ждать.
- Но мне на дежурство надо. Ты открой дверь и подержи его.
- Давайте попробуем, - согласился мальчик. Орлов сумел проскочить на площадку, но не успел закрыть дверь. Пес вылетел следом и преградил путь вниз. Оставалось или вернуться, или бежать наверх. Участковый выбрал второе, и пес погнал его по лестнице. Добежав до самого верха, Орлов остановился и, не дожидаясь нападения сзади, развернулся. Собака спокойно лежала на лестнице между ним и площадкой третьего этажа, не выражая никакой агрессии. Твое счастье, что я без оружия, подумал милиционер. А может быть, пес просто играет? Таким добродушным был в начале встречи. Эх, была не была, решил Орлов и двинулся мимо пса вниз по лестнице, не замечая соседей, наблюдавших за ними через приоткрытые двери. Что интуиция подвела, участковый понял, когда собачьи зубы, слегка коснувшись ноги, вцепились в брючину.
Освободиться он смог только почти у самой входной двери, оставив в зубах бульдога клин ткани от колена до низа. И в этот момент появилась хозяйка.
- Ты что делаешь. Шарик, отдай сейчас же! - запричитала она.
Через полчаса вновь покидая квартиру Галины Анатольевны и осматривая почти незаметно вшитый клин, Орлов тихо пробормотал: "Да, и женщина интересная, и мастер хороший. Вот только жаль, что заходить сюда не придется. Так нелепо засветился".
Вспомнив эту историю, приключившуюся много лет назад, соседи посмеялись и уже хотели расходиться, но Антонина сказала:
- Милиция милицией, но мы тоже не должны сидеть сложа руки. Вот приедут эти мордовороты и, пока мы милицию дождемся, что с нами будет? У меня, между прочим, две девочки.
- Милиция нам, конечно, поможет, если захочет. А если нет? - неслышно появился в вестибюле Леха.
Все читали газеты, смотрели телевизор и видели не только подвиги "ментов" из сериала "Улицы разбитых фонарей", но и другие передачи, и потому замечание Лехи не показалось глупым. Здесь было о чем поразмыслить.
- Что тут долго думать. Спасение утопающего его самого касается, напомнил Семен Семенович. - Надо народ поднимать на защиту. Другого выхода нет. Раз завтра вечером явиться обещали, так мы к этому часу готовы должны быть.
- Правильно, - поддержал Краузе Дым Дымыч. - Вот ты, Леха, например, сходи к своищ ребятам, заодно и выяснишь, с кем водку пьешь.
- Конечно, схожу, - откликнулся Леха. - Будь спок, Дымыч, мои мужики не только выпить могут.
- Я тоже попрошу своих, - пообещал Агеев и, заметив улыбку в глазах некоторых из присутствующих, добавил: - В цирке разные люди работают...
- А ты, художник, чего молчишь?
Дым Дымыч пристально посмотрел на Горохова. Тот вроде мужик и неплохой, но, сколько себя помнил, не любил Воронцов кустарей-одиночек. И сделать с собой ничего не мог. Труд, как он считал, должен быть коллективным, приносящим радость от общения. А этот сидит вдвоем с женой, глаза портит да электричество своей печкой жжет.
- Не знаю, что сказать. Пару-тройку приятелей обязательно приведу, а больше не смогу.
- Непротивленцы злу насилием, - резюмировал Дым Дымыч. - Добро должно быть с кулаками. - И Воронцов продемонстрировал кулак в коричневых старческих пятнах.
- Тройку так тройку. И то хорошо, - вступился за Славу Краузе и посмотрел на Ватсона.
Доктор стоял, потирая пальцем кончик длинного носа. Пораскинув мозгами, он пришел к выводу, что и звать-то некого. На работе после такого приглашения его сочтут сумасшедшим. Друзей всех давно растерял, разве что начальника жены попросить, но это же смешно. Он ждал прямого вопроса в свой адрес, и ему стыдно было заявить о своей беспомощности. Однако Сергею повезло, никто к нему не обратился. То ли поняли старики, что от него толку как от козла молока, то ли забыли...
