А у самого Николае Чаушеску дела все ухудшались. По ночам снился ему этот проклятый Стефан, который сверкая своими золотыми зубами говорил ему: дай браслет, а, дай, дай, Николае! Чаушеску тут же просыпался. Ну, чертов цыган! Что же мне делать! Каждый день перед резиденцией, прямо на лужайке кем-то была разлита черная жидкость. Никто не знал, кто это сделал. Охрана видела поблизости лишь некого цыгана, который тотчас исчезал как приведение. И каждый раз после этого с Чаушеску происходили страшные события. То на ровном месте умер его брат Георгий, то с ним самим случился инфаркт. А в конце концов, т.е. 18 декабря 89 года началась революция. Чаушеску со своей женой Еленой оставив дома буквально все, даже свои носки и туфли, бежали из Бухареста. Но их очень быстро арестовали и поместили в камеру на военной базе в Тяговисте. Суд над ним длился всего два часа, его приговорили к расстрелу.
Но его сподвижники готовили побег для Чаушеску. Все было готово для этого. Расстрел был назначен на 25 декабря 89 года. Подкупили почти всех: конвоиров, караульных, часовых, начальника камеры, даже командующего базой. И возможно, что Чаушеску удалось бы убежать с этой базы. Но что за рок!?! Это судьба. Один из его конвоиров оказался не кто иной, как муж Ирины Флорин. Почувствовав готовящийся подвох, Флорин буквально не отходил от Чаушеску, и объявил всем, что он лично расстреляет Президента Румынии. Ведя Чаушеску на расстрел по темному коридору, он шепнул ему: '' вам привет от цыгана Стефана''. Он это сказал со всей злостью, которую можно себе представить. У него будто с души упал огромный камень. Видимо этот камень был недостаточно тяжел. Чаушеску вздрогнул от этих слов, хотя некоторые мысли приходят в голову именно под конвоем. Чаушеску лишь заплакал. Запах железа, собачий лай, вой тюремной сирены. Это был черный финиш Президента Румынии, ужасный конец. Лучше страшный конец, чем бесконечный страх. Они продолжали идти по темному узкому коридору. Искусство всегда идет вперед, а за ним всегда следуют конвоиры или конвойные. Николае Чаушеску был расстрелян вместе со своей женой.
Картина была трогательная. Муж с женой крепко вцепились друг в друга и смотрели вперед, в дуло стрелявших в них военных. Перед выстрелом естественно зажмурились. Их расстреливали четверо солдат, в том числе и Флорин. Длинные автоматные очереди превратили их тела в дуршлаг, решето. И в этот момент, как по заказу, в синеве махнула крылом белая птица.
В июне 90 года Ирина родила красивого мальчика, и назвала его Адрианом. Это была точная копия Нику, но он родился с парализованным позвоночником, был обречен. Ирина его сохранила, она не избавилась от него, пусть даже на этом настаивал ее муж Флорин. Адриан до сих пор живет в Бухаресте. Но дело в другом. Однажды Ирина проснувшись утром, рассказала всем о своем сне. Она видела во сне какого то цыгана. Он улыбался, а в руках у него был какой-то браслет. И буквально через день Адриан, ее сын, начал ходить, он вылечился. Это мистика, но факт.
На одной из улиц Бухареста, где было много военных, к телефонной будке подошел человек.
- Алло, это я.
- Мариус? Ты где?
- Неважно. Задание выполнено.
- Парень, да тебе цены нет. Ты золото!
В трубке послышались отбойные гудки.
ГЛАВА 16
1997-й год. Интервью с Горбачевым.
С Сашей Суетиным мы учились в одном классе, в бакинской средней школе. После распада СССР он переехал в Москву, и устроился там работать в газете. Не скажу, что он стал журналистом, но писать он любил. Причем писал много: книги, брошюры, статьи, очерки.
Но прежде чем начать, я хочу сказать, что Саша с самого начала избрал неверный путь. Уже первый шаг его был неверен! Окруженный книгами и газетами, он проморгал, прошляпил свою звезду, не понял, что к гуманитарным наукам у него нет призвания. Это надо было почувствовать.
"Чувство - одно из величайших даров природы''.
А. Эйнштейн.
В общем, короче говоря, моему другу, журналисту Александру Суетину надоело писать ерунду. Не то чтобы он искал сенсаций, нет. Просто он хотел запомниться, высунуться из толпы, заработать себе имя, славу. Вот что хотел от журналистики, да и вообще от жизни Саша Суетин, корреспондент газеты "Московский день''. Но как это сделать, как? Писать о том, что кто-то где-то и почему-то тявкнул, гавкнул, это разумеется несерьезно. Конечно, это ежедневная работа журналиста, так сказать его хлеб, деньги. Как говориться, журналистика - это очень древняя профессия, ... ну, в общем, это вторая древняя профессия. В общем...
В тот день, 13 сентября 95-го года, в бархатное московское утро, когда еще не осень, но уже и не лето, в этот приятный день, Саша все понял, его осенило, обожгла догадка. Эврика! Суетин этот день запомнил на всю жизнь, причем оставшуюся. Он действительно понял, что надо сделать, чтобы стать знаменитым, известным журналистом и писакой. Он вышел на балкон и начал орать с 9-го этажа вниз: я понял, слышите вы, люди, я понял!!! Боже, как сверху люди кажутся маленькими! Старушки-сплетницы сидели на скамейке и подняли свои головы кверху, но ничего не увидели. Саша опять забежал в комнату. Он был сегодня одержим.
Боже, как это я раньше - то не догадался, а? О!!! Черт, черт, черт! Это же элементарно, это так просто, что даже можно и не заметить. О чем думают писатели, поэты, журналисты, когда пишут свои книги, статьи или трактаты. О чем? Ведь они же пишут ахинею, херню, дребедень. Вот она, истина! Наконец-то я нашел свое лицо! Знали бы люди, кто его носит. Воистину мы живем в 3-м измерении, большинство из нас тупицы. Меня часто до этого посещало вдохновение, но так и не застало меня. А сейчас, это уже все!!! У каждого человека в голове целая монархия, поэтому не нужно заниматься чем-то нарочно. Ну, блин, все, к делу.
А осенило Сашу вот что. Оказывается, по его мнению, есть очень простой метод для творческого человека стать известным. Надо писать о знаменитостях, о великих, ну, или известных личностях. И журналист должен брать интервью именно у таких, он должен общаться именно с такими. Ибо на плечах знаменитых людей, на их шее, очень легко выйти в знаменитости. Вас обязательно заметят, запомнят, зафиксируют. Вы попадете в обойму. Главное, чем - то отличиться, выделиться. Не важно чем! Пизанская башня не была бы такой известной, если была бы прямой. Лучше, если тебя потом простят, чем не заметят. Саша имел точное представление о том, что надо конкретно сделать, а не просто сказать или болтать языком. Это точно, сказал сам себе Суетин, горя нетерпением претворить свою идею в жизнь. Он решил, что первым его объектом будет Михаил Сергеевич Горбачев. Почему? Да потому, что он сегодня как никто нуждается в поддержке, во внимании. Он сегодня в опале, не у дел, так что Горбачев точно не откажет ему в интервью.
''Он внимателен и чуток,
Свет дрожит в алмазе глаза,
Лоб - как выпуклое небо,
Посреди горит пятно.
Он заочный брат Вселенной,
Он герой секундной стрелки,
Осторожный камикадзе
Отправляется в полет''.
Расчет Саши оказался точным. Михаил Сергеевич действительно не отказал ему, и они встретились в доме Горбачева. Первый и последний президент СССР встретил Сашу на редкость тепло. Он крепко пожал ему руку, Суетин даже не ожидал. Квартира Горбачева удивила Сашу своей простотой и тишиной. Впоследствии ему суждено было вспомнить поговорку - "в тихом омуте черти водятся''. Саша никак не мог предположить, что этот визит к Горбачеву закончится для него мягко говоря неприятно, даже трагически.
Он со своей камерой и диктофоном присел в роскошном кресле, и пока Горбачев исчез на минуту, стал разглядывать его обиталище. На стене висела всего одна картина известного художника, на полу был дорогой ковер. И еще в квартире были две прислуги, старые женщины. Вот и все, что успел пока заметить Саша, так как в комнату вошел Горбачев.
- Ну, молодой человек, значит, так сказать, вы и есть тот самый журналист. Да?
- Да, Михаил Сергеевич, это я, Александр Суетин, из "Московского дня''.
- Так, так, хорошо. (Задумался) Так, ну что, я, значит, вас слушаю, Александр.
- Можно просто Саша.
- Хорошо, Саша. Садитесь, на ногах правды нет, хотя нет ее и выше. Ну что, говорите.
- Первый вопрос, Михаил Сергеевич. Расскажите о власти. Что такое власть? Как вы ее понимаете?
- О... Это сложный вопрос, так просто не ответишь на него. Нет власти крепче и сильнее, чем власть неизвестная. Если власть заранее, заведомо известна, она уже предсказуема. Да и уязвима она. Это точно. Места под солнцем всегда распределяются в тени.
- Хорошо сказано. Михаил Сергеевич, скажите, вот говорят, что вы продали СССР, я извиняюсь, мол, сами продались американцам, и таким образом развалили Советский строй. Что вы можете сказать на это?
- Дорогой мой Саша, я так и знал, что ты задашь мне этот вопрос. Ну, как ты думаешь, Саша, разве Советский Союз представлял из себя картошку, или мясо, а? Вот видишь, нет. Тогда как его можно продать, а, Саш? Как? Мне надоело, и вообще, скучно отвечать на этот вопрос, так как люди все равно не поймут меня.
