скучно было бы в лесу без чудес… Это же Купальская ночь! – и он выразительно поднял указательный палец.
– Да я тебе!.. – Роза сделала было шаг в его сторону, но леший вовремя отскочил.
– Ну, вам – туда, – леший показал пальцем в сторону деревни. – А мне – в другую сторону. Будьте здоровы!
Леший помахал рукой и исчез, слившись с корой ближайшего дерева. Цветастая тряпочка, прикрывавшая его чресла, осталась болтаться на суку.
Ваня вздохнул:
– Пойдём уже!
Ваня пытался завести машину. На этот раз ему помогала в этом почитай вся деревня, включая дрессированного козла.
– Рррраз-два, взяли! – командовал председатель, пока остальные мужики, покраснев от натуги, толкали в горку машину с сидящим в ней Иваном. Бабы, дети, козёл и все остальные трогательно прощались с Розой, обнимая её, целуя и приглашая заезжать к ним почаще. Наконец мотор прокашлялся и затарахтел. Роза, ещё раз торопливо всех перецеловав, села в машину. Тронулись!
Жители Русалочьего радостно махали им вслед. Вот уже женщины утёрли набежавшие слёзы, а мужики вытерли со лбов трудовой пот и собрались расходиться, как вдруг… мотор снова закапризничал, и каблучок покатился задом вниз к исходной точке!
Но на этот раз каблучок встретился не только с густыми зарослями малины, но и с мирно пасшимся там круторогим козликом. Козёл, не ожидавший столкновения, отлетел метра на три, перекувырнувшись в воздухе, и грянулся на землю перед односельчанами уже вихрастым молодым мужиком. Мужик обвёл собравшихся безумным взглядом, выплюнул изо рта пучок травы и, прикрывая руками пах, бросился бежать прочь. Когда стихли его громкие чертыханья, деревенские жители обернулись к каблучку. Роза и Ваня, так и не привыкшие к русальским чудесам, молча хлопали глазами.
– Какую животину оборотили! – задумчиво протянула какая-то бабка.
– Ведь какой козёл был ласковый, – печально поддержала её другая.
– И, главное, считать умел! – вспомнил председатель.
– Ну так, может, его теперь козлом-то обернуть? – нашлась ещё какая-то заполошная старуха, чем-то похожая на домкультуровскую кикимору.
– Кого? – не поняли остальные.
– Ну его же! – и кикимора пальцем показала на Ваню.
– А, – поняла первая старуха. – Это можно!
Она вышла чуть вперёд, сделала глубокий вдох и наставила свой сучковатый посох на Ивана, видимо, готовясь произнести какое-то заклинание. Набежавший вдруг ветер подул ей в лицо, развевая выбившиеся из-под платка седые волосы.
Роза, чувствуя, что сейчас может произойти непоправимое, попыталась утихомирить селян, выйдя из машины:
– Эй-эй, вы чего! А ну прекратите! Стойте!!!
Ваня, не надеясь на силу слова, судорожно пытался завести мотор. Каким-то чудом двигатель послушался его, взревел, Роза прыгнула на своё место, и каблучок прямо-таки взлетел на горку, подгоняемый смехом селян, довольных своей шуткой…
Но Ваня и Роза этого смеха не слышали. Они мчались вперёд, не веря в то, что смогли унести ноги из этого жуткого места. Немного успокоившись, Роза открыла сумку и начала в ней рыться.
– Чёрт, микрофон забыла! – вздохнула она, наконец прекратив поиски.
– Можем вернуться, – Ваня явно не понимал, как в такой момент жалеть о каком-то микрофоне. – А что? Легко! Ты микрофон заберёшь, я козлёночком стану! Да вот прям сейчас, давай развернёмся!
– Не надо, – Роза решительно остановила зарождающуюся истерику. Она внимательно посмотрела на Ваню и смотрела на него так пристально и долго, что Ваня, глядя на неё в ответ, сначала сбросил скорость, а потом и вовсе остановился. Так они и сидели в машине посреди бескрайних просторов Области и смотрели в глаза друг другу будто впервые.
– Не надо возвращаться, – повторила Роза. – Ты мне таким нужен.
Сказала и порывисто поцеловала его. И потом ещё раз, но на этот раз поцелуй был бесконечно долгим и нежным. Когда же от погружения в эту нежность обоим стало не хватать воздуха для дыхания, они прервали поцелуй и вновь посмотрели в глаза друг другу. И всё невысказанное раньше было сказано этим взглядом. И даже больше.
– Ну что, в город? – прошептала Роза.
Ваня молча кивнул. Мотор завёлся на удивление легко, и они поехали.
Сергей, вернувшийся в человеческое обличье, с трудом тащил за собой на верёвке Кровопускова. Тот извивался и ныл:
– Серенький, Серёженька! Ну что ж ты издеваешься над старым, больным человеком?! Ведь нельзя ж мне на солнце находиться, зараза ты этакая!
– Ничего, потерпишь, – угрюмо отвечал оборотень, часто моргая заплывшим глазом. – Ты вроде собирался меня на цепь посадить… Вот теперь сам посиди. Будешь у меня в Волчьем логе дом охранять!
– Ауы-ы-ы! – взвыл Кровопусков, пытаясь зубами перегрызть душащую его верёвку.
В это время мимо них, бредущих по тенистым зарослям вдоль дороги, промчался по направлению к перекрёстку синий каблучок. Оборотень замер, уставившись ему вслед. Упырь, тоже узнавший машину ОблТВ, перестал выть и подошёл поближе, встав рядом со своим мучителем.
Летящий мимо ворон засмотрелся сверху на синий каблучок и со всего маху врезался в мачту дорожного указателя (направо – Город, налево – Волчий лог). Старый потрёпанный указатель под весом птицы немного покачнулся, а затем и вовсе повернулся вокруг своей оси на 180 градусов.
Синий каблучок, поравнявшись с ним, повернул налево и скрылся в клубах пыли.
Наблюдавшие за этой сценой оборотень и упырь переглянулись. Забыв о вражде, они понеслись в сторону Волчьего лога, срезая путь через поле.
Конец
– Он высокий, даже выше деревьев. И ходит не как люди, а задом и на одной ноге. Слышишь, верхушки деревьев шумят? Так это он, леший, их трясёт!
– Зачем?
– А я откуда знаю? Смотрит, может, кто тут не спит… А как увидит, так и хватает! Вот и спи. И тихо! Утром мужики вернутся, поесть принесут. Спи! (Белорус.)
– Бежать вам надо.
– Дедушка, куда же мы пойдём? Мы с братишкой партизанов ждём!
– Не придут они.
– Да как же?.. Дедушка, ты правду говоришь? (Белорус.)
– Дедушка-леший, дедушка-леший, постой! (Белорус.)
– Дедушка-леший, я узнал тебя! Ты всё можешь, спрячь нас с сестрой от фрицев! Не бросай нас тут, дедушка-леший! (Белорус.)
– Дедушка, не уходи! Возьми нас с собой! Нам некуда идти – у нас мамку убили! Дедушка, забери нас! (Белорус.)
– Вон дедуля-леший какой сильный! А почему он всех фрицев не убьёт сразу?
– Глупый ты, братец! Не убивает, значит, товарищ Сталин не давал такого приказа. А если сюда привезут телеграмму от Сталина, так всем фрицам капут!
– Сама ты глупая! А
